Голубя тебе на грудь
Шрифт:
– Потому что кто-нибудь бы обязательно заинтересовался причинами этого, - Уиллард Хайг для разнообразия не стал скидывать распоясавшегося наглеца с его насеста.
– А так мало кто вообще обращает внимание на их отсутствие в рационе. Если и обращает, то не придает этому особого значения.
– Сказать по правде, не вижу смысла эти причины скрывать, - Тайте Оледа потянулся всем телом и откинулся на спинку кресла, изрядно тесня его обладателя.
– А что, если кто-то по незнанию съест яблочко во время охоты? Личный мучитель Регана еще не прошел посвящения и пока ничем не рискует, а вот остальным, полагаю, было бы
– Существует вероятность, что кто-либо может возжелать их наступления, - гавен непроизвольно сдвинулся ко второму подлокотнику, давая помощнику больше места.
– Полагаю, немало среди нас тех, кому нелегко свыкнуться с ценой, уплаченной за бытие салумом. Признаюсь, я и сам некогда подумывал о том, что согласился бы отказаться от способности создавать окиммы, если б это вернуло мне зрение. И если б я тогда узнал, что существует способ устранить все последствия ритуала посвящения, кто знает, удержался бы я от такого искушения или нет...
– Уиллард Хайг замолчал, отстраненно теребя кончик уса.
– А за остальных не волнуйся, - добавил он, отрываясь от размышлений.
– Пара-тройка яблок, съеденных во время охоты, на них никак не повлияет. Чтоб добиться результата, их количество должно быть несравнимо больше.
– Кстати, совсем забыл, - Тайте Оледа картинно хлопнул себя ладонью по лбу.
– Фаер Калле желает вас видеть. Срочно. Ждет за дверью. Он показался мне взволнованным.
– О, - слепец усмехнулся.
– Давай тогда неспешно обсудим еще какой-нибудь интересующий тебя вопрос.
***
Кеане потянулся, перевернулся на другой бок и лениво приоткрыл один глаз. Увидев Айрела, какое-то время недоуменно на него таращился, не сразу признав. Проснувшись окончательно и сообразив, в чем дело, подпер голову ладонью и, оценивающе прищурился.
– Да-да. Можешь начинать смеяться, - буркнул бард, придирчиво разглядывая себя в зеркало.
Провел ладонью по непривычно коротким волосам. Что ж, Триша была права: теперь он мало походил на человека с листовки.
– Эй ты!
– раздался сварливый оклик.
Бард покосился на чуть ли не вплотную подошедшего мальчишку. Судя по выражению лица, Рафферти принял какое-то важное, но довольно неприятное решение и теперь стоял перед необходимостью его озвучить: губы поджаты, взгляд суровый, брови нахмурены.
– Чего тебе?
– музыкант заранее ничего хорошего не ждал.
– Научи меня так же играть!
– заявил пацаненок таким тоном, словно требовал мелочь в подворотне у случайного безобидного прохожего.
– Ага, делать мне больше нечего, - пробормотал Айрел, таки убирая руку от головы.
– Я разрешу тебе оставить Серого, - провозгласил мальчишка, чуть поколебавшись.
– Ты, конечно, извини, но даже если б ты мне запрещал, Персик...
– Серый!
– огрызнулся Рафферти, прерывая собеседника.
– Его Серым зовут!
Бард утомленно вздохнул, не зная, как отвязаться от этого разговора. Из-за лошадей он чувствовал себя немного виноватым перед ребенком - таки формально они действительно принадлежали ему.
– Да как угодно. Слушай, попроси лучше того дядю научить тебя драться, - певец решил свалить проблему на Кеане.
– Больше пользы будет.
Мальчишка глянул на салума с презрением, высокомерно фыркнул и отвернулся, демонстрируя, что с убийцей брата не намерен иметь никаких дел. Того это, похоже, полностью устраивало. Айрел задумчиво посмотрел на пацаненка, явно собиравшегося стоять над его душой до победного конца. В принципе, они разойдутся в разные стороны, как только доберутся до какого-нибудь города, где Триша сможет подыскать себе очередного доверчивого простачка-благодетеля. Несколько дней-то можно и потерпеть. К тому же, просьба парнишки немного льстила его самолюбию.
– Ладно, - решил он.
– При условии, что ты не будешь действовать мне на нервы.
Рафферти растерянно моргнул: был уверен, что мужчина так легко не согласиться, и готовился к длительной осаде. Выждав несколько секунд и убедившись, что бард, похоже, брать свои слова назад не собирался, мальчишка торопливо закивал.
– Я готова, - позвала девушка, с трудом закрывая свой саквояж.
– Кто-нибудь поможет мне поднять на лошадь мою косметичку?
***
Фаер Калле чувствовал себя очень неуютно. Он являлся главой общины салумов, влиятельным и авторитетным. Теоретически, даже гавен должен был почтительно внимать его словам, проявлять все возможные знаки уважения, признавать его над собой превосходство. На практике же рен не мог избавиться от ощущения, что Уиллард Хайг относился к нему как к неразумному надоедливому ребенку. От него не укрывалась снисходительность, с которой тот выслушивал его речи, или выражение лица "Чего тебе опять от меня надо? Вряд ли это что-то важное. Говори быстрее и уходи". Формально гавен соблюдал субординацию, однако делал это с таким видом, что Фаер Калле чувствовал себя как оплеванным. "Ничего не поделаешь, - утешал себя мужчина.
– Я ведь рос на его глазах. Закономерно, что он до сих пор воспринимает меня неразумным дитём: старому человеку сложно перестроиться. Однако мне уже почти сорок лет, и ему рано или поздно придется свыкнуться с мыслью, что я вырос и способен разумно управлять общиной". Навязчивое желание добиться от Уилларда Хайга чего-то, кроме пренебрежительной усмешки в усы и вежливого внимания, преследовало рена с первого дня, как он занял эту должность.
– Гавен, я был вынужден почти полчаса просидеть в коридоре, прежде чем вы пригласили меня войти! Это при том, что из уважения к вашему возрасту я сам пришел, а не вызвал вас к себе, хотя имел на то полное право, - глава общины был обижен.
– А, Фаер Калле. Мне сообщили, что Вы желали со мной говорить, - слепец откинулся в кресле и бегло улыбнулся.
"Вы" прозвучало с легкой издевкой, однако посетитель предпочел сделать вид, что этого не заметил.
– Я получил письмо из "Мирлы", - мужчина помахал в воздухе пухлым конвертом.
– Мне бы хотелось, чтоб позже вы попросили своего помощника вам его зачитать.
– Рен, вполне можно было передать его через Тайте, - Уиллард Хайг указал на стоявшего позади его кресла салума.
– Не стоило так страдать, чтоб вручить мне его лично.
– Гавен, дайте мне договорить!
– Фаер Калле еле удержался от того, чтоб повысить голос.
– Ситуация непростая! Кто-то сделал окимму Айрелу Керрану - если не знаете, это такой музыкантик, по которому сейчас полстраны с ума сходит. Как вы понимаете, Его Величество подобную самодеятельность вряд ли одобрит. "Мирла" требует от нас действий. Выдачи виновного. И мне всё это очень не нравится.