Голый конунг. Норманнизм как диагноз
Шрифт:
А как его решали до того, как археологи только себя объявили «варяго-русоведами», видно по Байеру, так почитаемому Е.В. Пчеловым: он «с научной точки зрения» разработал «вопрос о варягах»: «опираясь на иностранные источники IX–XI вв., русские летописные тексты и, что немаловажно, на данные лингвистики, обосновал скандинавское происхождение варягов, которое признано и современной исторической наукой» [462] .
Но иначе считал А.Л. Шлецер, констатируя, что один «из величайших литераторов и историков своего века» Байер трактовал древнюю русскую историю «только по классическим, северным и византийским», но не по русским источникам (т. е. и не «ура-патриот», но не согласен с Пчеловым), ибо за двенадцать лет пребывания в России он по-русски «никогда не хотел учиться». В связи с чем, будучи зависимым «всегда от неискусных переводчиков» летописи и слишком много веря сагам, этим, как он точно сказал, «исландским сказкам» и «исландским бредням», наделал «важные» и «бесчисленные ошибки» (а саги сейчас норманнисты ставят выше ПВЛ). Поэтому, заключал Шлецер, у него «нечему учиться российской истории» (и Н.Л. Рубинштейн отмечал у Байера «полное отсутствие русских источников». Впрочем, факт этот очень хорошо известен специалистам [463] .
462
Пчелов Е.В. Рюрик и начало Руси. С. 10.
463
Общественная и частная жизнь Августа Людвига Шлецера… С. 4, 47, 49, 305; Шлецер А.Л. Указ. соч. Ч. I. С. рм – рма, 49, 52–55, 391; Рубинштейн Н.Л. Русская историография. М., 1941. С. 97, 153.
А истинную оценку его «лингвистическим», т. е. рудбековским методам дали в полном согласии друг с другом антинорманнист М.В. Ломоносов и норманнист В.О. Ключевский. Так, первый говорил, что Байер, «последуя своей фантазии… имена великих князей российских перевертывал весьма смешным и непозволенным образом для того, чтобы из них сделать имена скандинавские; так что из Владимира вышел у него Валдамар, Валтмар и Валмар, из Ольги Аллогия, из Всеволода Визавалдур и проч.» (к скандинавским он отнес даже имена Владимир и Святослав). И второй констатировал, что «впоследствии многое здесь оказалось неверным, натянутым, но самый прием доказательства держится доселе».
Держится его «доселе» и Клейн: в 2004 г. он внушал читателю, что имена «Рюрик (Хредрик), Олег (Хелгу), Аскольд (Хаскальдр), Дир (Дюрре), Игорь (Ингвар)… легко раскрываются из скандинавских» корней» [464] . У рудбеков всегда так – легко! (исходя из характеристики Клейном «жэзээловского» «Рюрика» Пчелова как «новейшее исследование», повторившее стародавние идеи, отвергнутые, по причине полного подрыва ими шведского взгляда на русскую историю, еще норманнистами Погодиным и Куником [465] , он принимает нашего Рюрика за Рорика Ютландского, т. е. ему что Рорик сейчас, что Хредрик в 2004 г., все едино, только бы подальше от истины).
464
Ломоносов М.В. Полн. собр. соч. Т. 6. С. 24; Ключевский В.О. Указ. соч. С. 398; Клейн Л.С. Воскрешение Перуна. С. 140.
465
См. об этом подробнее: Фомин В.В. Варяги и варяжская русь. С. 235–240.
Выше говорилось, как высмеивал «рудбековскую» лингвистику Шлецер. И другой немецкий историк, Эверс, предупреждал об огромной опасности для истории «ложного света произвольной этимологии». Ибо этимология, правомерно подчеркивал он, «может служить только для того, чтобы пояснять уже обоснованный тезис. А поскольку тезис о скандинавском происхождении руссов-варягов, на мой взгляд, является абсолютно необоснованным, то любая кажущаяся вероятной этимология, которая свидетельствует в его пользу, сама по себе появившаяся из ничего, так ни к чему и не приведет». Потому как «мы видим только сходство звука, но самое величайшее сходство не предохраняет от заблуждения. В самых далеких между собою странах звуки по одному случаю часто бывают разительно сходны: кто не почел бы имен Лохман и Свенванга за германския или скандинавския, если бы сии имена не были бы ему известны прежде? И между тем то принадлежит арабу, а сие китайцу» [466] .
466
Ewers J.P.G. Op. cit. S. 162; Эверс Г. Указ. соч. С. 18, 70–72.
Но возвращаясь к Байеру, надлежит сказать, что он, рассмотрев в посмертно изданной в 1741 г. статье Origines Russicae («Происхождение Руси») все известные на его время свидетельства о руси, признал, что «россы приняли свое название не от скандинавов» [467] . И Шлецер в 1768 г., когда он еще не был стопроцентным норманнистом и принимал во внимание свидетельства о южной руси, нисколько не связывая ее со скандинавами, отрицал связь Ruotsi с Русью и подчеркивал, что «мне кажется невероятным, что целый народ заимствовал для собственного обозначения иностранное название другого народа, только потому, что его князья принадлежали к последнему».
467
Baуer G.S. Origines Russicae // Commentarii Academiae Scientiarum Imperialis Petropolitanae. T. VIII. Petropoli, 1741. P. 411.
При этом заметив далее, что «те, кто считает Рюрика шведом, находят этот народ без особых трудностей. Ruotzi, – говорят они, именно так и сегодня называется Швеция на финском языке, а швед – Ruotzalainen: лишь слепой не увидит здесь русских! И только Нестор четко отличает русских от шведов. Более того, у нас есть много средневековых известий о шведах, а также тщательно составленный список всех их названий: ни одно из них не указывает, что когда-то какой-либо народ называл шведов русскими. Почему финны называют их Ruotzi, я, честно признаться, не знаю» [468] . А честность – это правило ученых. «Лучше признать свое неведение, чем заблуждаться», – помнится, говорил Байер. Но далеко не все этому умному совету следуют.
468
Schl"ozer A.L. Op. cit. S. 82–83.
Поэтому Байер и Шлецер 1768 г. навряд бы согласились с «ура-норманнистом» Пчеловым, вещающим – а как же иначе! – от имени «современной исторической науки», что «наиболее аргументированной в настоящий момент является гипотеза о скандинавском происхождении этого слова (Русь. – В.Ф.) через финское заимствование. В основе этого названия лежит реконструируемый древнескандинавский корень – roth-, восходящий к древнегерманскому глаголу в значении «грести». Этот корень отразился в ряде форм, означавших «греблю», «весло», «плавание на весельных судах», так и самих участников таких плаваний, которые обозначались словами «rothsmaen», «rothskarlar». … Отправлявшиеся в Восточную Европу пути по которой проходили по рекам, они именовали себя росами (викингами называли себя скандинавы в морских плаваниях на Западе)».
Но чтобы попасть в Восточную Европу, скандинавы должны были бы также преодолеть, а Пчелов в этом может убедиться, взглянув на карту, как и по пути в Западную Европу, Балтийское море, т. е. предстать перед финнами все же викингами. Это подтверждают и Клейн с Петрухиным, выводя слово «витязь» от «викинг» (получается, что на своем пути к истокам Руси эти археологи и историк Пчелов повстречались с разными группами скандинавов, по-разному им представившимися. Что ж, бывает. Это во-первых. Во-вторых, скандинавы, что известно и школьникам, совершали множество походов на гребных судах по рекам Западной Европы. При этом они всегда были при веслах, с помощью которых поднимались верх по течениям. Однако реконструируемым нынешними норманнистами «древнескандинавским корнем – roth-» скандинавы местное население, включая германское, не пугали, а rothsmaen и rothskarlar, т. е. гребцами-русью, они ему не представлялись. И понятно почему: они воины и только воины, независимо от того, как преодолевали расстояние.
Но как торжественно заключает Пчелов в своей работе, «посвященной юбилею зарождения Российской государственности», «поскольку скандинавские князья и их дружина играла большую роль в образовании древнерусского государства, то слово, использовавшееся для обозначения этого скандинавского слоя в восточнославянском обществе, перешло на подвластные племена и стало названием страны» [469] (в 2001 г. он говорил не так все же пафосно: варяги-скандинавы, «хоть и сыграли определенную роль в ранней русской истории, конечно, не были создателями нашего государства…» [470] ).
469
Пчелов Е.В. Рюрик и начало Руси. С. 6–7.
470
Пчелов Е.В. Рюриковичи. С. 20.
То есть, по замечанию норманниста О.И. Сенковского, приведенному в первой части, чуждое своему языку и обидное для себя прозвище ruotsi приняла, отбросив свое первородное имя svear, завещанное им богами, от которых они вели свое происхождение, элита скандинавского языческого общества и стала князьями-«гребцами» в окружении дружины-«гребцов» с веслами, а затем так прозвала подвластные себе племена, а те с гордостью и радостью стали именовать свою страну Русью – страной «гребцов».
Вопрос к читателю: умножить Пчелова с Ruotsi-Русью, которую не признают лингвисты, на ноль или не умножить? Пусть ответят. И тем самым покажут, потомки ли они скандинавских «гребцов», т. е. соответствуют полуиронично-полупрезрительной оценке одного француза, приведенной в 1846 г. А.С. Хомяковым: «Странный вы народ – русские. Вы потомки великого исторического рода, а разыгрываете добровольно роль безродных найденышей» [471] . Или все же потомки действительно великого исторического рода, которому подкидывают шведов-гребцов, якобы давших имя нашей Руси.
471
Хомяков А.С. Мнение русских об иностранцах // Его же. Всемирная задача России. М., 2011. С. 587, 771, прим. 18.