Гончаров подозревается в убийстве

Петров Михаил

– А с вашей стороны довольно подло шарить по чужим кошелькам.

– Опять вы за свое!
– внимательно изучая его черты, плел я ахинею. Говорю же вам, ошиблась Ирина, спросонья-то всякое может померещиться. Дозвольте я откушаю у вас кусочек шашлыка? А то у меня, знаете ли, некоторые финансовые затруднения, но я обязуюсь вам все вернуть в самое ближайшее время.

– Откушайте, откушайте, - криво и всезнающе усмехнулся парень, словно видел меня насквозь.
– Да вы не стесняйтесь, выбирайте пожирнее.

– Премного благодарен!

Выуживая самый большой кусок,

я как будто невзначай наклонился к его голове. От него пахло солнцем и непорочностью, но не это было главное. Больше всего меня занимала его короткая стрижка. И тут меня ожидала первая победа. Подстригся он совсем недавно, о чем свидетельствовали острые кончики волос. Это вызвало у меня бурный приступ беспричинного веселья.

– "Рыжий, рыжий, конопатый убил дедушку лопатой!" - с восторгом пропел я.

– А вы, оказывается, не только на руку нечисты, но еще и на головку слабы, - холодно заметил он.

– Конечно, когда по ней колотят саперной лопатой.

– Доедайте свое мясо и уходите.

– Не, я не буду его есть, оно мне разонравилось.
– Захохотав жизнерадостным дебилом, я с удовольствием смотрел, как белеют его щеки. Знаете, Раковский, я люблю бифштексы с кровью, вы, наверное, тоже?

– Нет, - ответил он, сохраняя хладнокровие.
– Будьте так любезны, оставьте нас в покое, ваш черный юмор нам прискучил.

– Вот как? А почему вы отвечаете за двоих? Марина, тебе что - уже отказано в праве голоса? Или ты солидарна с этим святошей? Он же полный импотент.

– Константин Иванович, что с вами? Вы сегодня какой-то... не в своей тарелке. Вы, наверное, чересчур много выпили. Подите проспитесь, а вечером мы с вами встретимся.

– Суду все ясно, я удаляюсь! "В том мало смеха, что уходит шут! Вас тоже перемены в жизни ждут..." - поднимаясь с колен, патетически продекламировал я. А уходя, опять запел: - "А я дедушку не бил, а я дедушку любил..."

Что ж, дорогой товарищ Гончаров, кажется, тебя можно поздравить, скорее всего, на сей раз ты попал в яблочко, но пока это понятно только тебе одному и то не на сто процентов. Нужны более весомые доказательства, подтверждающие твою версию. Ну, за подтверждением дело не станет, это мы организуем прямо сейчас, а вот с доказательством посложнее. Нужно ждать тот самый поезд, который нас сюда доставил, искать проводницу его вагона, на что уйдет масса времени. Но это уже задача господина Окуня, моя же проблема состоит в том, чтобы в его лице я нашел единомышленника. Итак, пока сделаем то, что сделать можем.

Посетив с десяток пляжных шинков, я пришел к выводу, что Анапа унылый городишко трезвенников или малопьющих людей. Полуголые курортники, в основном обремененные семьями, лениво посасывали сухое вино и предавались сладкому разврату безделья. В такой обстановке ленивого умиротворения работать крайне трудно. Оказывается, отсутствие активных алкашей, целенаправленно ищущих опохмелку, вносит определенный дисбаланс даже в самое совершенное пляжное общество.

Только после получаса бесплодных поисков я наконец нашел то, что надо. В пятистах метрах от пляжа они сидели на корточках за бетонным забором и с сожалением

смотрели на пустую бутылку "Столичной", уже отдавшую им свою кровь. Как и положено, их было трое и они очень походили на знаменитых героев бессмертной комедии Леонида Гайдая.

– Здорово, мужики!
– бодро предложил я знакомство.
– Как дела?

– Лучше всех, - мрачно ответил накачанный парень с обнаженным торсом.

– Выпить хотите?
– без обиняков спросил я.

– А ты что, Санта-Клаус?
– враждебно посмотрел на меня тщедушный мужичонка с экзотическими наколками по всему периметру туловища.

– Да нет, мужики, за просто так сейчас ничего не бывает. Есть работа.

– Какая?
– оживился мрачный громила с выпирающими надбровными дугами.

– Может быть, сначала дернем по маленькой, для знакомства, а там и речь вести легче. Она сама что тебе соловушка польется.

– Занятный ты мужичок, - усмехнулся татуированный, - присказками говоришь. Ну что, парни, уважим мужика, выпьем по соточке за его здоровье?

– А чего не выпить, - резонно прогудел громила, - если он сам предлагает? Давай бабки, Сынок сбегает.

Сынок, накачанный парень, бегал не больше пяти минут. Он притащил две бутылки водки, длинный батон и протянул мне сдачу.

– Ну так в чем же твои проблемы?
– разливая водку на правах старшего, спросил татуированный.
– Ты говори, не стесняйся, здесь все свои.

– Надо одному фраеру начистить рожу. Я бы сам это сделал, да только рука не позволяет. Сами видите.

– Видим. Ну, за знакомство!

– А что за фраер?
– отставив стакан, спросил громила.
– Залетный или местный?

– Приезжий, из Душанбе.

– Значит, залетный, это хорошо, - удовлетворенно пробасил он.
– А как товарить-то? Для больнички или для испугу? Для больнички дороже будет.

– Нет, нет, - заторопился я, - только для испуга, шлюху он у меня увел.

– Ну и на хрен она тебе нужна?
– искренне удивившись, спросил татуированный.
– Найди себе другую, тут вона сколько этих телок некрытых бродит, выбирай любую.

– Да не в телке дело, поймите, он обидел меня. Знает, что рука не фунтициклирует, и думает - со мной все можно.

– А, ну это дело другое, тогда понятно, тута мы тебе подмогнем. Где его можно словить? Ну так, чтоб место было тихое?

– Недалеко отсюда есть тропинка. По ней он скоро пойдет провожать ту бабу. Думаю, там вы его и уделяете. Сам я буду с вами, только схоронюсь в кустах. Оттуда и дам вам знать.

– Годится, а сам-то он как? Здоровый мужик или дохляк?

– Соплей перешибешь. Ты один справишься, но лучше втроем, чтоб наверняка.

– Нет, мне нельзя, пойдут Слон и Сынок.

– Как угодно, значит, договорились?

– Нет, не договорились, сколько ставишь?

– По пузырю на брата.

– До свидания, мужик, мы не знаем тебя, и ты не знаешь нас. За три пузырька пусть ему хрюкало чистит его телка.

– Погодите, так дела не делаются. Сколько вы хотите?

– Мы ничего не хотим. Набить ему хавальник хочешь ты, вот и вперед, куражился татуированный.