Гончие преисподней
Шрифт:
Демонесса позволила воину упасть на пол и вышибла из него дух ударом ногой в висок. Потом подошла к двум стражникам, сколотым ее мечом, уперла сапог в живот верхнего из них и с силой выдернула лезвие.
Нижний из солдат все еще был жив; он широко раскрывал рот и булькал кровью, как рыба.
Демонесса отсекла несчастному голову и обратилась к Гаю Пиктону:
– Вам стоит перечитать королевские законы, претор, пока голова у вас еще присоединена к телу.
– Беднягу
Каменные улицы Бармута раскрывались перед нами нитями паутины.
– Вот как, – ответила девушка. – А по-моему, он был даже рад, что так произошло. Мне кажется, он ненавидит наместника.
– Я никогда не видел этого Аргедаса, – заметил я, – но теперь понимаю, отчего простая история с беретами смогла зайти так далеко. Я полагаю, нам стоит отложить визит к Саути и ее суфражисткам. Надо выяснить, отчего королевский наместник решил арестовать нас.
ГЛАВА 9
Серая двуколка, покачиваясь, катила по городской мостовой. Дом наместника располагался чуть в отдалении от остальных зданий. Дорога изгибалась, словно праздничная лента, забытая здесь беспечной деревенской красавицей когда-то много веков назад и с тех пор обратившаяся в камень.
Ни одного дома не стояло по пути к особняку Аргедаса, только зеленые волны травы обрамляли путь. Здание венчало собой поднимающийся край горного плато, словно сама природа возносила над городом жилище наместника.
– Представители короля не имеют права жить в замках, – произнес я, указывая на особняк кончиком трости. – Но Аргедасу, очевидно, очень хотелось бы нарушить этот запрет.
Высокое здание было возведено из того же камня, что и остальные городские постройки, но сделано это было, без сомнения, гораздо позже. Тяжелый особняк не носил в себе ни одного признака бьонинской архитектуры. Сам факт, что здание располагалось вне городской черты и над общей высотой Бармута, свидетельствовал о его чужеродности.
Можно было себе представить, каких трудов стоило наместнику Аргедасу найти старую, давно заброшенную каменоломню, обеспечивавшую материалом градостроителей прошлого. Но не возникало сомнений, что вся работа была произведена за счет королевской казны.
Сколько усилий, времени и денег было затрачено на то, чтобы удовлетворить прихоть наместника, в то время как множество насущных проблем оставались без должного внимания.
Двое стражников в голубоватых ливадиумных латах стояли у входа в особняк; я протянул вознице сверкающий соверен, но Франсуаз выхватила монету из моей руки.
– Получите две, когда дождетесь нас, – сказала она.
Возница помешкал, ему очень не нравилось задерживаться возле особняка наместника Аргедаса, но и остаться без денег тоже не хотелось. Что ж, если он все же решит вернуться в Бармут, его будет сопровождать мысль об утраченном соверене.
Человек развернул двуколку и отъехал подальше от входа, на зеленую лужайку.
Я подошел к бронзовым дверям особняка, стражники сомкнули передо мной алебарды.
– Ченселлор Майкл, – произнес я, – и демонесса Франсуаза к наместнику Аргедасу.
Солдаты переглянулись.
– А где капрал Редвиг? – спросил один из них. – И его отряд. Им было приказано привести нас.
– Привести, – сказал Франсуаз. – Как мило.
– Капрал в городской мертвецкой, – сообщил я. – И отряд от него не отстал.
– Да? – удивился стражник. – А что он там делает?
– То же, что и остальные покойники, – ответил я. – Если вы не освободите дорогу, то сами сможете узнать, что именно.
Солдаты снова переглянулись. Они не знали, на что решиться.
– Доложите о нас наместнику, – приказала Франсуаз. Слова девушки вывели солдат из оцепенения.
– Господин Аргедас сказал, что Редвиг получит награду за них двоих, – произнес один из воинов. – Я тоже хочу награду.
– Если Редвиг мертв, мы сами получим деньги, – воскликнул его товарищ.
Он ткнул в нашу сторону лезвием алебарды.
– Шевелитесь! – воскликнул он.
– Перед тобой, Френки, – произнес я, – образец неверного умозаключения. Редвиг должен был получить деньги, но Редвиг погиб. Теперь наш новый друг хочет повторить его судьбу и думает, что если это и произошло с Редвигом, то с ним не произойдет.
– Давайте! – приказал другой солдат.
Франсуаз коротко размахнулась и с силой ударила одного из солдат кулаком в грудь.
Барды и менестрели рассказывают о героях, которые могут пробивать рукой самый прочный доспех. Это неправда.
В человеке может таиться сколько угодно силы – полученной от природы или черпаемой из темных бездн мироздания. Ментальная тренировка и медитации способны научить в тысячи раз усиливать обычный удар и наносить тысячи необычных.
Но ливадиумный доспех, склепанный из шести слоев, не может прошибить даже рог священного единорога.
Франсуаза – демонесса пламени; огненная аура на миг родилась вокруг ее пальцев и проделала отверстие в доспехе стражника – столь широкое, что самого солдата можно было, пожалуй, вытащить сквозь нее из лат.
Красавица ударила воина в левую сторону груди.
Жестокий удар парализовал движение сердца. Пальцы стражника разжались, и алебарда рухнула на каменны плиты.
Тонкая струйка крови появилась на губах солдата. Его глаза остекленели, он упал на колени, потом его голова коснулась древка оброненной алебарды.