Гонка
Шрифт:
Селер поднимался, Белл за ним. Селер начал спуск, Белл не отставал. Он подлетел так близко, что видел лицо Селера, как будто им предстоял боксерский матч. Селер снова нырнул и что-то достал из кабины: оружие; Белл узнал обрез lupa. Засвистела дробь, задевая распорки крыльев.
— Зубастый? Я тоже.
Белл выстрелил из своего ружья на турели. Сел ер отдернул руку от приборов управления, те вдруг раскалились. Белл выстрелил еще. Селер дернул alettoni и руль направления, и машина устремилась к Сан-Францисскому заливу. Белл полетел следом, надеясь прижать Селера к воде. Но Селер повернул и снова устремился к зданию «Инквайерера». Белл повернул круче. «Орел» оказался точно там, где хотел летчик. И Белл вдруг понял, что, пролетев четыре тысячи миль, наконец овладел мастерством полета.
Он полетел рядом с Селером, прицелился и знаком велел тому: садись, иначе застрелю. Селер в упор выстрелил из обреза. Просвистела дробь; почти вся она прошла мимо, но одна дробинка, попала в затвор «Ремингтона» и заклинила его.
Белл достал «браунинг» и открыл огонь.
Ответный рев lupa сказал ему, что на Селера это не произвело впечатления. Теперь итальянец использовал свое огневое преимущество; он искусно перезаряжал обрез и непрерывно стрелял. Только малая дальность боя обреза спасла Белла. А Селер тем временем снова приготовился сбросить бомбу.
Белл видел, как он протянул руку к веревке, которая включала электрический детонатор. Тогда он развернул «Орел» и повел его курсом на столкновение. На лице Селера отразилась паника. Он мог ударить в бок желтого моноплана, но в последнее мгновение отвернул и прошел перед его носом. Селер повернул свой двуствольный обрез и повел его за Беллом; тот был так близко, что смог заглянуть в глубину стволов.
Когда уже нельзя было промахнуться, Марко Селер взвел оба курка. Исаак Белл увидел пламя, вылетевшее из стволов. К нему устремился поток дроби, и рослый детектив понял, что его тактика сработала. Он выиграл бой. На пути дроби оказался вращающийся пропеллер Селера. Стремительный свинец вдребезги разнес восьмифутовый деревянный винт. Желтый моноплан покачнулся. Селер попробовал планировать, гася скорость кругами. Но тяжесть динамита оказалась слишком велика для обессилившей машины. Аэроплан закрутило. Одно крыло задело парапет здания «Инквайерера» и отвалилось.
Потеряв инерцию движения, искалеченный моноплан полетел на Маркет-стрит.
Исаак Белл затаил дыхание. Он мог лишь молиться о том, что достаточно отвлек внимание Селера и тот не успел включить взрыватель. Если нет — если Селер замкнул электрический детонатор, — падающий аэроплан при ударе взорвется. Через две секунды, которые показались вечностью, аэроплан упал, но не взорвался, уничтожив только убийцу-конструктора и желтый «роллс-ройс» Уайтвея, на который свалился.
Исаак Белл облетел здание «Инквайерера», и они с Марион Морган радостно помахали друг другу. Потом он обогнул Ноб-Хилл и через весь город полетел к Золотым Воротам.
В небе далеко за собой он увидел красную точку. К Окленду приближался «Освободитель» Джо Мадда. Белл с искренней радостью улыбнулся. Мадда и его неуклюжий, но прочный биплан отделяли от победы в гонке на Кубок Уайтвея всего десять миль. Было бы любопытно посмотреть на выражение лица Престона Уайтвея.
Впереди, на полуострове, отделяющем Сан-Францис — ский залив от Тихого океана, зеленое пятно обозначило Президио. Территория военной части словно двигалась, точно поле пшеницы под ветром. Подлетев ближе, Белл понял, что это иллюзия, созданная толпой зрителей, заполнивших плац-парад, улицы и крыши казарм. Их здесь было десятки тысяч. Подлетев еще ближе, он увидел людей и на вершинах деревьев.
Единственным местом, где можно приземлиться, был ровный плац-парад перед Пехотным Рядом — красными кирпичными казармами на Монтгомери-стрит; солдаты отгоняли оттуда зрителей.
Белл повернул в соленом тихоокеанском ветре, заглушил «Гном», чтобы замедлить спуск, и сел на узкую полоску земли, охраняемую армией. Рев толпы заглушал рокот его мотора. Он посмотрел на лица встречающих, и его сердце радостно забилось. Здесь был Арчи Эббот, он стоял на своих ногах, бледный, но улыбающийся, и одной рукой опирался на Лилиан. Беллу потребовалось несколько мгновений, чтобы узнать в высокой, модно одетой брюнетке Даниэл — лу ди Веккио; она гордо улыбалась, глядя на машину своего отца. Рядом с ней, не так модно одетый, но улыбаясь не менее гордо и радостно, стоял Энди Мозер, и Белл догадался, что железная дорога расчистила путь «особому» поезду «Американского орла», чтобы он побыстрее прибыл в Сан-Франциско.
Когда Белл выбрался из машины, к нему подошел Вайнер из бухгалтерии в сопровождении множества помощников, которыми он обзавелся в ходе гонки.
— Поздравляю, мистер Белл.
— С чем?
— Вы победили.
— Победил?
— Вы победили в воздушной гонке через всю страну от Атлантического до Тихого океана. Кубок Уайтвея ваш.
— О чем вы говорите, мистер Вайнер?
Бухгалтер объяснил, что, охраняя Джозефину, Исаак Белл провел свой моноплан «Американский орел» через всю Америку и приземлился первым, показав лучшее время.
— Я не участник гонки. Как я могу победить?
— Я дипломированный бухгалтер, сэр. Мой штат следил за каждой минутой полета всех участников. Вы победили. Честно и определенно.
— Но я не регистрировался. И у меня нет лицензии пилота.
Как вскоре понял Белл, Вайнер хорошо использовал время гонки: вдобавок к бухгалтерскому делу он овладел искусством рекламы.
— Я уверен, — понимающе подмигнув, сказал он, — что мистер Уайтвей не обратит внимания на некоторые технические детали, когда сообразит, сколько читателей станут покупать истории о победителе, который не только смелый детектив, но и обручен с прекрасной блондинкой, режиссером синема. Публика ждет вас.
Вайнер показал на толпу фотографов и репортеров, готовых наброситься на победителя.
— Не волнуйтесь о мелочах, мистер Белл, мы сделаем вас самым известным человеком в Америке.
В стороне от толпы Белл увидел перевязанного «Техасца» Уолта Хэтфилда, стоявшего рядом с Джеймсом Дэшвудом. Они передавали друг другу фляжку и попыхивали сигарами. Дэш закашлялся от дыма. Техасец хлопнул его по спине. Дэш немедля выхватил из рукава новый «дерринджер», и, когда оба рассмеялись, Белл сообразил, что, если примет Кубок Уайтвея, самый знаменитый человек Америки станет слишком знаменит, чтобы оставаться детективом «Агентства Ван Дорна».
Подлетела в такси Марион Морган и принялась расставлять операторов. Она ослепительно улыбнулась Беллу и показала его операторам с обычным строгим предупреждением: не снимать.
Вслед за ней подъехал Престон Уайтвей, он выскочил из нового доставочного фургона, который вел шофер разбитого «роллс-ройса».
— Кто победил? — взревел он.
Вайнер из бухгалтерии выжидающе повернулся к Исааку Беллу.
— Вы на него смотрите, — сказал рослый золотоволосый детектив.
— На кого?