Гонки на выживание
Шрифт:
Он нажал кнопку на пульте, включил телевизор, высветил в углу черного кинескопа зеленую шестерку и… И первое, что они увидели на большом экране, — бородатое лицо Трубача.
«Внимание! Управлением внутренних дел города Москвы разыскивается особо опасный психически больной Ухов Николай Иванович, который совершил побег или был похищен из специального отделения психиатрической больницы. Приметы Ухова — рост сто девяносто сантиметров, плотного телосложения, имеет большие залысины, носит усы и бороду. Владеет приемами борьбы и бокса, агрессивен и представляет
— О-па! — воскликнул Артист. — Кажется, приехали… Хорошо хоть, побрился!
Прошло еще минут десять, и вдруг неожиданно у всех четверых — у кого в кармане, у кого на поясе — запиликали пейджеры. Ничего не понимая, они переглянулись и, нажав кнопки, уставились на маленькие зеленоватые дисплеи.
Назад к метро «Рижская» Дока и Пастуха вел другой провожатый. Того пожилого добродушного дядьки, который привел их в вагон, уже не было.
Снова темнота, вагоны, колеса, рельсы, снова сырой черный туман, хриплые голоса цыганок у тех вагонов, где хоронились до утра тайные таборы дневных гадалок и попрошаек.
Обратный путь показался неожиданно коротким, и они удивились тому, как быстро вышли к пролому в бетонной стене.
— Дальше сами найдете, — уже откуда-то издали сказал провожатый и исчез в темноте.
Он прошел несколько десятков метров, нырнул под вагон, и тут у него в кармане часто загудела маленькая рация. Он поднес ее к уху и стремительно ринулся назад, вслед за теми, с кем только что расстался, на бегу сбросив предохранитель бесшумного пистолета.
Едва Перегудов и Пастухов покинули вагон, тот, что разговаривал с ними, включил маленькую мощную рацию и тотчас раздался мужской голос — видимо, ждал вызова.
— Слушаю! Закончил с ними?
— Закончил. Тут какие-то странные дела. Похоже, после того как мы с ними поработали на дороге и нас спугнули, их кто-то перехватил у гаишников. Они были на какой-то даче.
— На какой еще даче?
— Они сами не знают. Попробовал раскрутить, чтобы вспомнили детали… — Раскрутил?
— Какая-то херня. Каминный зал, модель подлодки с золотым перископом на телевизоре. Да! И еще — бортовой номер «С-145».
Человек, который услышал это в другом районе Москвы, между Пречистенкой и Гоголевским бульваром, в этот момент почувствовал, что у него заныло под ложечкой.
Он сразу понял, что это за дача. Он бывал там не раз, в этом загородном особняке, у того камина. Что же касается подводной лодки — голубой, со сверкающим золотым штырьком перископа над ходовой рубкой, — то, как было ему не знать ее, если он сам ее и подарил на пятидесятилетие хозяину этого дома.
— Это все? — спросил он человека в вагоне.
— Еще тут, какая пенка… Если верить этим козлам, наш Нефедов гуляет налево.
Будто бы он вез их с той дачи в Москву. На каком-то «мицубиси».
— Ты хоть понимаешь, что это значит? — рявкнула рация. — Это ведь он и подсунул нам эту команду! Это провал! Слушай приказ: Нефедова взять, изолировать, допросить так, чтобы сам о смерти молил. Тех шестерых в распыл, пока еще не напели. Обрезать все концы!
— Они знают о Кубинке, — сказал человек в вагоне.
— Тем более! Кубинку отставить и забыть! — после секундного размышления приказала рация. — Переносим на запасную базу. Время то же. Менять уже нельзя.
Сообщи всем. Выполняй немедленно! Исполнение доложишь.
— Понял!
— Где те двое?
— Уже ушли. Наши повели их.
— Так ты их выпустил, мудила?! Вернуть! Дальше — согласно моему приказу. Но сначала вытрясешь из них все!
Рация смолкла. Человек в вагоне поднес к губам переговорное устройство ближней связи.
— Поташин, Крохин, Нефедов! Срочно ко мне! Через минуту из трубки раздалось:
— "Челнок", «Челнок»! Я — «Шанхай». Нефедова нигде нет!
— Найти, мать вашу!
Еще минут через десять в черное купе влетел запыхавшийся рослый человек.
— Нефедова не нашли!
— Найти! Всю Москву перерыть! Поднять «сонников»! Выполнять!
И когда подчиненный вышел, он переключил канал и проговорил:
— Я — «Шанхай». Тревога! «Кострома», «Кострома»! Берешь семь человек «сонников» с Бобом и полным боекомплектом, прибываете на точку, гасите всех. Ты их знаешь — те же, с кем работали на дороге. Все шестеро должны быть в полном жмуре до пяти ноль-ноль. Вопросы есть?
— Нет вопросов, — буркнула рация. — Слушаю адрес.
— Запоминай… И человек в купе продиктовал адрес профессора Злотникова.
Пастух торопливо отпер двери «джипа». Они сели в машину, Сергей завел мотор и плавно отъехал от тротуара.
— Давай поднажми, — сказал Сергей. — Надо скорей оповестить наших.
Колеса с шумом расплескивали лужи. Ночные улицы были пустынны, и нога Пастуха все сильней вжимала тугую педаль газа. «Джип» разгонялся, они неслись, врубив дальние фары, и пару раз, будто усвоив бандитские ухватки, промахнули на красный.
— А вот это ты зря, — укоризненно покачал головой Док. — Гусей дразнить нам сейчас совсем ни к чему.
Пастух и сам уже заметил — видно, где-то в укрытии, в засаде, прятались гаишники на белом «форде» с мигалками. Сейчас этот «форд» повис на хвосте и легко догонял их.
— Попробую оторваться, — азартно блеснул глазами Пастух. — Силенок, думаю, хватит… — Не дури, — грубо оборвал Док. — Тормози, и давай разберемся с ними как люди. Готовь монету.
— Как знаешь, — разочарованно вздохнул Пастух. — А то бы я точно ушел.
Он тормознул, и через считанные секунды белый «форд» был уже рядом, эффектно обошел слева и притерся к бровке. Из него выскочил здоровяк гаишник с укороченным «Калашниковым» на груди.