Гопак для президента(Аполитичный детектив)
Шрифт:
Славик скороговоркой рассказал, что Олег Куприянов провел в беседах с детективом Лопесом и его напарником несколько утомительных часов, во время которых они очень активно, но безуспешно убеждали его дать показания.
«Мента, даже бывшего, расколоть не так-то просто!» — со смехом сообщил Олег, позвонив Славику.
— Аккуратнее там! — попросил Денис, прощаясь с другом.
— Это ты там аккуратнее! — напомнил Славик. — Помни, где находишься и что при себе имеешь. Я тут полистал кое-какие файлики, и у меня задница от страха вспотела… Серьезно! Очень яркая фактура у документов… Волосы дыбом! И это у меня, который ни фига не понимает в финансовых махинациях…
Денис усмехнулся, вспомнив историю попадания друга в Штаты:
— Не прибедняйся!
Возвращаться Денис не торопился.
Марина валялась на широкой кровати, щелкала пультом телевизора, переключая программы. За это время она по разным каналам посмотрела несколько древних фильмов с Бадом Спенсером и Теренсом Хилом, доставшихся здешнему телевидению, вероятно, в качестве гуманитарной помощи. Фильмы часто прерывались длинными блоками рекламы, и, судя по ним, женская половина местного населения должна была страдать хроническими месячными, в то время как половину мужскую волновали только новые способы защиты от подделки горячительных напитков. После полуночи по двум каналам сразу начали показывать выпуски «Плейбой поздней ночью» с девочками, которые сейчас уже воспитывают внуков.
Ждать Дениса в номере — единственное, что оставалось Марине после неудачной попытки присоединиться к нему в Черкассах. Когда журналист обнаружил ключ в кошачьем ошейнике, от смерти его спасла только не вовремя сломавшаяся «тойота». Задание, ради которого Марина совершила это путешествие, было провалено окончательно и бесповоротно, но теперь уже поздно об этом сожалеть. О том, как может быть использована доставшаяся Гребски информация, можно было только догадываться. Джинн вылетел из бутылки, и теперь обратно его уже не загонишь. Будучи профессионалом, Марина отлично это понимала.
Но ситуация изменилась. Она получила новые инструкции, в корне отличающиеся от тех, что были даны перед поездкой. Ей стало известно и еще кое-что, касающееся похищенной Татьяны, что могло опять-таки совершенно непредсказуемо изменить планы Дениса. Марина собиралась сообщить ему об этом, как только он появится.
Томно раздевающихся девушек на экране вдруг сменила заставка экстренного выпуска новостей, и диктор мрачно-торжественным голосом начал говорить такое, от чего Марина вскочила с постели и сделала звук громче.
Через несколько минут она поняла, что Гребски в гостиницу не вернется, нужно что-то срочно придумывать, чтобы еще раз его не упустить, и заметалась по номеру, собирая вещи.
Раздавшийся тихий стук был как нельзя кстати. Марина распахнула дверь и, пропуская в номер старшего администратора с бутылкой шампанского, сказала с обворожительной улыбкой:
— Вот ты-то мне и нужен. Ты даже не представляешь, как ты вовремя…
Остановив джип возле крепких дощатых ворот куприяновской «фазенды», Денис хотел выйти из машины, но ворота стали распахиваться. И тут же сам старший Куприянов замахал рукой, давая понять, что предпочел бы видеть машину внутри, а не снаружи.
— Заезжай! — скомандовал он, а когда Денис аккуратно припарковал автомобиль возле небольшого сарая и спрыгнул на засыпанный щебнем двор, присвистнул: — Серьезный ты себе аппарат нашел.
Пожимая руку бывшего опера, Гребски с улыбкой произнес:
— Брон дал… Знаете такого?
— Брон… Брон… — наморщил лоб Куприянов-старший. — Под Слоном ходит?
— Точно! — хотя и ожидал примерно такого ответа, но все же удивился Денис.
Куприянов, довольный произведенным впечатлением, хмыкнул:
— Ну и приятелей ты себе завел… Слон-то из донецких… За ним длинный хвост тянется, но посадить не могут… или не хотят. В Киеве он уже года два, наверное…
Галина вышла из машины и стояла поодаль, не решаясь прервать разговор мужчин. Денис выругал себя за невнимательность, представил женщину отставному полковнику, и тот радушно пригласил Галину в дом, а на журналиста посмотрел с едва заметным укором. Денис легко мог проследить ход мысли Куприянова, явно упрекавшего его в легкомыслии и неразборчивости в знакомствах. И то верно: вчера одна подруга, сегодня другая!
Усмехнувшись, он последовал за старым опером и попал в объятия Валерия Куприянова. Здоровой рукой, похлопывая журналиста по плечу, он радостно сообщил, что рад видеть его живым и главное невредимым. Сам Валерий, похоже, не очень страдал от раны, только легкая бледность на загорелом лице выдавала пережитое.
— Усаживайтесь, гости дорогие. — Хозяин торжественно пригласил всех к столу, на котором были расставлены тарелки, а посредине красовалось блюдо с исходящей паром вареной картошкой, залитой шкварками и посыпанной зеленью. Весьма аппетитную компанию популярному блюду составляли малосольные огурчики, квашеные помидоры, еще какие-то соленья и маринады; селедка, украшенная кольцами лука, белоснежное сало с мясными прослойками и запотевшая, явно только что из холодильника бутылка, соседствующая с крупно порезанным черным хлебом.
— Ну, просто царский ужин! — не удержался от восхищения Денис.
— Хозяйка моя постаралась, — довольный похвалой, сообщил Степан Игнатьевич. — Мать вот этого обалдуя, который от пули уберечься не может…
Обалдуй разулыбался.
— Маму мы в город отправили… — пояснил Валерий. — Сосед как раз поехал, прихватил…
— Ну, давайте отужинаем! — напомнил Степан Игнатьевич, разливая по рюмкам спиртное и делая приглашающий жест. — Не думаю, что у вас было время пообедать…
Валерий усмехнулся, показал вилкой в сторону Дениса.
— Да нет, пообедать он успел… Стрельба началась, когда мы кофе пили…
При слове «стрельба» Галина вздрогнула всем телом, уткнулась в тарелку. Денис погладил ее по плечу, шепнул:
— Все уже позади… — Поднял свою рюмку, посмотрел на друзей: — Давайте выпьем за то, что мы все живы!
Уже проглатывая опрокинутую в рот жидкость, понял, что это не водка, а та самая «буряковка», которую так расхваливал Валерий и которая пришлась по душе коллегам старого опера в Америке. И не зря! Прошла легко, а через мгновение, проникнув в желудок, пыхнула жаром, теплой волной пробежав по всему телу.