Гора Орлиная
Шрифт:
— Откуда?
— Из механического, что ли…
— Меня нет дома…
— Да ведь я, родненький, сказала, что ты дома. Как же теперь получится?
— Я же сказал, что если только директор завода звонит, тогда я дома, — сердито напомнил Сергей Сергеевич. — Что же мне, написать памятку, что ли?
— А ты напиши, Сергеич, напиши и повесь у телефона… Только поярче бумажку выбери… А то я неграмотная, да еще слепая…
Сергей Сергеевич посмотрел на жену и вышел. Вернувшись, с неудовольствием сказал, что дело срочное, надо ехать. Вскоре
«ЗИС» покатил на предельной скорости.
Не успел Громов разглядеть огни города и участки, не успел докурить папиросу, как машина уже въехала на территорию комбината и потащилась по железным перекрытиям, огибая канавы, переваливая через трубы. Кружение было таким, что луна заглядывала в машину то справа, то слева. У ворот механического остановились. Громов распахнул дверцу до отказа и выпрыгнул. Нога его попала в густой клубок проволоки.
— Что за черт! Хламу полно. Некому прибрать?
Отбросив клубок в канаву, он грузно пошел по узкоколейке в цех.
Сергей Сергеевич уже знал, что молодой токарь запорол очень важную трудоемкую деталь. Возле его станка толпились рабочие. Из полутьмы выступил сутуловатый низкорослый человек — начальник смены. Торчавшая во рту папироса освещала его рыжие усы. Он притушил ее, стараясь не смотреть в глаза начальнику мастерских, и это придало решимости Громову.
— Что же вы тут делаете? — Он мог бы прибавить «без меня». Но это подразумевалось само собой. — За чем смотрите?
Начальник смены беспомощно развел руками. Его следовало заменить, тем более, что он часто жаловался на трудности. Но Сергей Сергеевич обычно отвечал, что ему тоже трудно, и обещал согласно новому приказу прикрепить инженера, но обещания не выполнил.
— А где токарь?
— Сбежал.
— Испугался…
— Еще бы! Погляди-ка… разворотил!
— Людей не знаете! — гремел Сергей Сергеевич. — Кому деталь доверили?
Как выяснилось, за станком работал Федя Стропилин, парнишка лет девятнадцати. «Это такой черненький», — вспомнил Сергей Сергеевич. Еще как-то говорил с ним, похлопал по плечу, спросил: «Работаешь? Ну, ну, работай, будь большим!» Сергею Сергеевичу понравились тогда доверчивые глаза Феди, и он после сказал начальнику смены: «Хорошие у тебя ребята, безотказные. А ты куда просишься?» Разговор этот вспомнился совершенно некстати.
— А где инженер, прикрепленный? — гневно проговорил Громов.
— Нету его. Я вам напоминал про инженера, а вы сказали, что это отношения к делу не имеет, — уныло проговорил начальник смены.
— Ну, что же вы стоите? — раздраженно сказал Сергей Сергеевич и пошел к себе.
За широким столом ему показалось тесно, и он вышел на середину кабинета, стал ходить крупным, твердым шагом. Все здесь было привычно и знакомо: стенные часы старинной марки, барометр, оленьи рога, карта. Сергей Сергеевич взглянул на все это с раздражением и подумал: «Черт возьми! Где бы ни поставил деловой человек свой кабинет, все равно
Зазвонил телефон. Стоя у окна, Сергей Сергеевич потянулся через стол и поднял трубку.
— Да, — начал он спокойно и внушительно, а потом вдруг обеспокоенно: — Директор? Я сейчас! — И не кладя трубку, неуклюже обходя стол, перебрался в свое кресло.
Он чувствовал себя неуверенно, когда под рукой не было чего-нибудь привычного, положил локоть на стол, немного успокоился и проговорил:
— Слушаю!
Нечаеву уже было известно о запоротой детали.
Сергей Сергеевич оправдывался:
— Совершенно правильно, но дело в том, что кадры не обучены. Кадры не мои…
Он хотел продолжать свои оправдания, ибо с каждым словом, с каждой новой фразой он всегда приходил в равновесие, становился увереннее. Но ему не дали говорить.
— Конечно, — соглашался Громов, — учить надо. Да, да, плохо учим, это верно. Относительно инженеров и техников на производстве? Несомненно, делаем. Что? Разработали мероприятия, — и Сергей Сергеевич снова воодушевился.
Но тут разговор принял следующий оборот:
— Как выполняются эти мероприятия? Что сделано?
— Мероприятия спущены, приказ доведен…
— За главное звено ухватились? — услышал он в трубке. — Теперь осталось только цепь вытащить? — Насмешливый голос Нечаева зазвучал резко: — Где сам приказ?
— Я же говорю, доведен, — неуверенно проговорил Громов и вспомнил чьи-то слова: «Все средства хороши, кроме последнего». Приходилось применять последнее.
Но не тут-то было.
— А ну-ка, открой левый ящик — верхний, — раздалось в трубке.
Сергей Сергеевич обеспокоенно завозился у стола.
— Открыл? — раздался голос Нечаева с прежней настойчивостью.
Сергей Сергеевич отодвинул ящик и уныло ответил:
— Открыл.
— Видишь зеленую папку?
— Вижу…
— Подними ее. Поднял? Видишь?
Громов поднял папку.
— Что это там такое лежит? А? Приказ?
Под папкой действительно лежал приказ наркомата о переводе инженеров и техников на производство.
— Ты что же меня обманываешь?
Сергей Сергеевич смущенно молчал.
— До каких пор он будет у тебя лежать? Если через три дня…
В течение этого мучительного разговора Громов водил свободной рукой по столу и, не замечая, сбрасывал бумаги на пол. К концу разговора ими был усеян весь пол вокруг стола. На столе стало непривычно чисто и просторно.
Резко, не глядя, бросил трубку на рычажок и, точно опомнившись, оглянулся. Он все еще не мог прийти в себя и поглядывал на зеленую папку и приказ.
— Кто мог? Какая сволочь? — выругался он и встал из-за стола. Тут только заметил он рассеянные на полу бумаги. — Не убирали сегодня, что ли?