Гордиев узел Российской империи. Власть, шляхта и народ на Правобережной Украине (1793 - 1914)
Шрифт:
Итак, в канун распада Речи Посполитой для «гербовой голоты» не было предусмотрено никакой легальной структуры, определявшей ее статус. Очевидно, если бы Польша не прекратила своего существования, то ликвидировала бы этот пережиток давних веков значительно быстрее, чем Россия, которой так и не удалось справиться со шляхетским плебсом на протяжении более ста лет. В дальнейшем мы увидим, что с момента установления царского режима на Правобережной Украине процесс элиминирования этой группы замедлился. После разделов некоторые вновь обратились к идее солидарности братьев-шляхтичей, наполнив ее новым содержанием – идеей национального спасения, которой в будущем предстоит переродиться в национальную идею в ее современном значении.
Необходимо помнить, что нет оснований для утверждений, столь близких в постсоветской Польше почитателям «шляхетского народа» и «идеалов гражданского общества», что в Речи Посполитой впервые в Европе было установлено гражданское равенство. Действительно в XVI в. были попытки ввести принцип «шляхетской демократии», однако можно сказать, что ему суждено было стать лишь мифом.
Глава 2
КАК ПОСТУПИТЬ С ТАКОГО РОДА ЛЮДЬМИ?
Последствия разделов Речи Посполитой
Аннексия Правобережной Украины, части Белоруссии (остававшейся в составе Речи Посполитой после первого раздела 1772 г.), а также этнической Литвы, т.е. территории в 240 тыс. км2, Российской империей была предусмотрена Петербургской конвенцией, заключенной между Россией и Пруссией 94 23 января 1793 г. и ратифицированной под давлением российского посла Гродненским сеймом 17 августа 1793 г.
Начиная с этого времени, еще за два года до окончательного исчезновения Речи Посполитой, польская (или полонизированная – разница была уже незаметна) шляхта Украины стала источником проблем для Российской империи.
94
12 января 1793 г. по старому стилю. (Прим. пер.)
Восьмью годами ранее Екатерина II определила положение и роль немногочисленного в процентном соотношении ко всему населению империи и по сравнению со шляхтой Речи Посполитой русского дворянства в знаменитой «Грамоте на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» от 21 апреля 1785 г. 95 Петровская же «Табель о рангах», устанавливавшая четкую иерархию всех чинов, сохранялась лишь формально: обязанность служить в высших органах власти и армии с этого времени зачастую будет сводиться к минимуму или вовсе игнорироваться. Екатерина быстро отошла от просветительских идей начала своего правления, когда в 1767 г. ею была создана Уложенная комиссия, в которую с совещательным правом голоса были приглашены: 161 дворянский депутат, 208 – городских, 79 – крестьянских, 88 – казацких депутатов, а также представители меньшинств. В 1775 г. она провела Губернскую реформу, согласно которой управление губерниями и уездами возлагалось на дворянство, окончательно ставшее опорой самодержавия. Огромные привилегии, данные Жалованной грамотой 1785 г. российскому дворянству, не слишком отличались – конечно, за исключением законодательной части – от тех привилегий, которыми пользовалась польская шляхта, принимавшая участие в сеймиках и сеймах. Однако дух служения самодержцу наполнял иным смыслом положение этого элитного сословия, призванного быть послушным исполнителем воли суверена. В первых 36 статьях Жалованной грамоты дается перечисление личных привилегий (прежде всего речь идет о наследственном владении поместьями), в 35 последующих оговариваются правила работы уездных и губернских дворянских собраний. В следующих 13 статьях говорится о недопустимости отсутствия достаточных доказательств дворянского происхождения. Введение списков дворянских родов и дворянских родословных книг давало возможность проверки предоставляемых доказательств, а именно гражданского состояния, места пребывания и служебного положения. В Петербурге при Сенате было создано ведавшее делами о дворянских родах центральное учреждение – Герольдия – высшая инстанция, отвечавшая за сохранность дворянских книг и разрешение споров 96 .
95
См.: глава 1, сноска 11.
96
Среди основных работ, посвященных дворянству того времени, отметим: Анфимов А.Н., Макаров И.Ф. Новые данные о землевладении Европейской России // История СССР. 1974. № 1. С. 82 – 89; Блосфельдт Г.Е. Сборник законов о российском дворянстве. СПб., 1901; Blum J. Lord and Peasant in Russia from the Ninth to the Nineteenth Century. Princeton, 1961; Confino M. Domaines et seigneurs russes vers la fin du XVIIIe si`ecle. Paris, 1963; Idem. Histoire et psychologie: `a propos de la noblesse russe au XVIIIe si`ecle // Annales: 'Economies, Soci'et'es, Civilisations. 1967. № 22. Р. 1163 – 1205; Dukes P. Catherine the Great and the Russian Nobility. Cambridge, 1967; Евреинов Г.А Прошлое и настоящее русского дворянства. СПб, 1898; Jones R.E. The Emancipation of the Russian Nobility, 1762 – 1785. Princeton, 1973; Кабузан В.М. Народонаселение России в XVIII – первой половине XIX в. М., 1963; Кабузан В.М., Троицкий С.М. Изменения в численности, удельном весе и размещении дворянства в России в 1782 – 1858 гг. // История СССР. 1971. № 4. С. 158 – 169; Корф С.А. Дворянство и его сословное управление за столетие 1762 – 1855. СПб., 1876; Raeff M. Origins of the Russian Intelligentsia: the Eighteenth-Century Nobility. New York, 1966; Романович-Словатинский А. Дворянство в России от начала XVIII в. до отмены крепостного права. Киев, 1912; Савелов Л.М. Библиографический указатель по истории генеалогии и родословной дворянства. М., 1904; Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. М., 1974. Ни одна из этих работ не проливает свет на интересующую нас проблему. Можно обратиться, особенно в том, что касается вопроса определения дворянской принадлежности других народов, к материалам франко-русского коллоквиума, изданным под редакцией Береловича. См.: Noblesse, 'etat et soci'et'e.
Проблемы, возникшие в результате территориальной аннексии земель, называемых до 1831 г. не иначе как «бывшие польские земли» или «польские губернии», были связаны главным образом с определением судьбы шляхетского сословия, значительно превосходившего по численности российское дворянство. Несмотря на то что прежние Подольское, Волынское и Киевское воеводства стали именовать юго-западными губерниями, сознание их польской принадлежности, как отмечал Михаил Левченко в 1861 г., было живо в простонародье Новороссии, называвшем «Польшею» целое Правобережье 97 . Судьба более пассивного крестьянства на этих территориях была решена достаточно быстро, в особенности благодаря религиозной политике. Решение же вопроса о польской шляхте, которое мы будет изучать во всех трех губерниях Правобережной Украины, может служить иллюстрацией противоречивости и бессилия политики царской администрации 98 .
97
Левченко М.М. Места жительства и местные названия русинов в настоящее время // Основа. 1861. № 1. С. 265.
98
Миллер А.И. «Украинский вопрос» в политике властей и русском общественном мнении (вторая половина XIX в.). СПб., 2000. С. 44.
За 120 лет российская власть так и не смогла окончательно решить – исключить безземельную «голоту» из шляхетского сословия или наделить ее особым статусом. Столько же времени ушло на размышления относительно землевладельческой шляхты: способах ее интеграции и реорганизации согласно российскому образцу 99 . Эти две основные проблемы будут определяющими для первой части нашего исследования, касающейся периода с 1793 по 1831 г. Необходимо понять, как этой социальной группе удалось без шума до 1831 г. достичь удивительного аджорнаменто 100 , развитие которого, впрочем, будет в значительной степени ограничено после подавления Польского восстания 1830 – 1831 гг. В российской, польской и украинской историографии эта проблематика остается terra incognita 101 . С российской стороны лишь князь Н.К. Имеретинский предпринял попытку осветить успехи русификации в обширной статье, написанной к столетию «воссоединения этих издревле русских областей». Он, правда, перенес дату второго раздела на более раннее число – 8 декабря 1792 г., но зато его работа основана на волынских архивах. Более того, на нее стоит обратить внимание из-за нескольких приводимых им, хотя и хаотично, документов, а также поскольку в ней представлено видение проблемы глазами высокого сановника конца XIX в. По его мнению, продолжительная борьба Российской империи с пособниками «полонизма» напоминала «борьбу пигмеев с гигантом». Вступительная часть статьи 1893 г. заканчивается словами: «Твердое сознание об исконной принадлежности древнерусских областей Волыни, Подолии и Киевской земли к России до того укоренилось во всех слоях русского общества, что в настоящее время, по исполнении столетнего юбилея воссоединения, его можно считать бесповоротно решенным вопросом». Спустя столетие князь подчеркивал сложности в соотнесении двух концепций знатности, возникшие во время аннексий, однако делал это с националистических позиций, которые в эпоху Екатерины II еще не были доминирующими. «Стоит вникнуть в смысл изречений и понятий, выраженных в грамоте и достойных русского дворянства, – писал Имеретинский, – а потом сравнить и сопоставить их с изречениями, которые проявлялись тайно или явно в польском шляхетстве западных губерний. Какое резкое противоречие, какая вопиющая аномалия. Русское дворянство помнит о непреклонной верности своих предков престолу и России и о подражании им в трудах на распространение, объединение и славу русского отечества. Напротив, польское шляхетство, воспитанное в понятиях, почерпнутых из гербовника иезуита Несецкого, забыло о верности древних православных предков своих к России, и под влиянием католицизма, наследовало вражду к русскому отечеству и мысль о его умалении, разъединении и отчуждении русских областей в пользу Польши, когда-то насильственно их оторвавшей» 102 .
99
Вопрос об интеграции польской шляхты в австрийской аннексированной части польских земель был решен достаточно быстро. См.: 'Slusarek K. Drobna szlachta w Galicji 1772 – 1848. Krak'ow, 1994. Уже в 1775 г. польская аристократия была отделена от мелкой шляхты, лишенной в 1773 г. собственных судов. Легитимация шляхетских титулов была завершена к 1817 г. Следует подчеркнуть, что австрийская часть Подолии была по социальной структуре шляхты (с преобладанием безземельных чиншевиков) крайне близка российской части Правобережной Украины.
100
Аджорнаменто (итал. aggiornamento – обновление) – термин, означающий приспосабливание к актуальным условиям; синонимичен терминам «адаптация» и «аккомодация». См.: Католическая энциклопедия. Т. 1. М., 2002. (Прим. пер.)
101
Украинские, российские и польские исследования, касающиеся нашей проблематики, ограничены марксистским подходом, получившим дальнейшее расширение в послесталинский период: Баранович А. Магнатское хозяйство на юге Волыни в XVIII в. M., 1955; Приходько Е.С. Социально-экономическое развитие поместного хозяйства на Правобережной Украине второй половины XVIII в. Киев, 1961; Маркина В.О. Магнатское поместье Правобережной Украины второй половины XVIII в. Киев, 1961; Serczyk W. Gospodarstwo magnackie w wojew'odstwie podolskim w drugiej polowie XVIII w. Wroclaw, 1965. В не так давно изданном справочнике, содержащем список фамилий шляхетских семей, деклассированных комиссией Бибикова в 1840 – 1845 гг., вступительная статья посвящена анализу ситуации в 1793 – 1830 гг. См.: Лисенко С., Чернецький Є. Правобережна шляхта: кінець XVIII – перша половина XIX ст. Біла Церква, 2002. С. 14 – 37.
102
Имеретинский Н.К. Дворянство Волынской губернии // Журнал Министерства народного просвещения. 1893. Август. С. 343 – 368; 1894. Апрель. С. 326 – 372. (Переводчик русской версии книги обратила мое внимание на то, что, согласно имеющимся данным, истинным автором этой статьи был историк В.Б. Антонович. Это указывает на близость украинофильства Антоновича к теории триединого русского народа. См.: Ульяновський В. Син України (Володимир Антонович: громадянин, учений, людина) // Антонович В. Моя сповідь. Вибрані історичні та публіцистичні твори. Київ, 1995. С. 66.) Из упоминаемого Имеретинским гербовника Каспера Несецкого, изданного в четырех томах в 1728 – 1743 гг. под названием «Korona polska» (переиздан с дополнениями в 1839 – 1846 гг.), сложно было вынести «понятия» о самом шляхетстве. К тому же он не является полным, в нем перечислены лишь основные польские роды (без учета ВКЛ). Интересующая нас проблема освещена в краткой, написанной на русском языке в юридическом стиле брошюре XIX в. См.: Незабытовский В. Замечания по вопросу о чиншевом владении в Западных губерниях. Киев, 1883.
О конфронтации этих двух точек зрения в 1876 г. мельком упоминает С.А. Корф 103 , а в 1971 г. историки-демографы В.М. Кабузан и С.М. Троицкий 104 , которые на основании в значительной степени неполных данных переписи 1795 г. установили, что к этому времени 66,2 % привилегированного сословия империи проживало в новоприсоединенных губерниях. Данная перепись оказалась неполной, поскольку проводилась генералом Тутолминым еще в мае, тогда как конвенция о третьем разделе была подписана лишь 24 октября 1795 г. (после второго раздела 1793 г. в состав Российской империи Волынь и Подолье еще не вошли полностью). Кроме того, она проводилась спешно в условиях военной оккупации, что не способствовало точности, перепись основывалась на заявлениях шляхетских (само собой разумеется, польских) комиссий, которые не особенно старались доставлять информацию о крепостных крестьянах и чиншевой шляхте в отдельных поместьях. Общее количество переписанной шляхты во всех губерниях, созданных на землях Литвы, Белоруссии и Украины, составило лишь 250 970 душ мужского пола, из которых всего 135 330 относилось к трем украинским губерниям. В дальнейшем мы убедимся в том, что их численность была значительно выше. На эти данные опираются в своих работах две польские исследовательницы, занимавшиеся изучением процесса деклассирования в Белоруссии 105 , а также российский историк, который рассматривал данную проблему на примере середины XIX в., правда, без учета Украины 106 .
103
Корф С.А. Дворянство и его сословное. С. 135 – 151.
104
Кабузан В.М., Троицкий С.М. Изменения в численности. С. 164 – 165.
105
Rychlikowa I. Carat wobec polskiej szlachty na ziemiach zabranych w latach 1772 – 1831 // Kwartalnik Historyczny. 1991. № 3. S. 59; Sikorska-Kulesza J. Deklasacja drobnej szlachty.
106
Неупокоев В.И. Преобразование беспоместной шляхты в Литве в податное сословие однодворцев и граждан (вторая треть XIX в.) // Революционная ситуация в России в 1859 – 1861 гг. Т. VI. М., 1974. С. 3 – 22.
По правде говоря, экспансионистская политика Российской империи привела к тому, что проблема интеграции, существовавшая постоянно, не была для нее чем-то из ряда вон выходящим. К этому времени уже можно говорить об интеграции курляндских немцев, запорожского казачества и татар. Правда, элиты в каждом из этих случаев были малочисленны и в значительно большей степени поддавались ассимиляции.
Интеграция украинского крестьянства, как уже отмечалось, не вызвала трудностей. Антишляхетские волнения на Волыни в 1789 г. оказались на руку России, которая в 1794 – 1795 гг. проводила на новоприсоединенных территориях акцию по обращению в православие крестьян, ставших, по крайней мере к XVIII в., грекокатоликами 107 . Религиозный контекст обеспечил безболезненное проведение аннексии. Естественно никто не пытался объяснить украинским крепостным, что они потомки смердов Владимира Красное Солнышко. Общность религии была более весомым аргументом. В том, что касается существовавшей некоторой путаницы с понятиями «Русь» и «Россия», то она была в скором времени преодолена благодаря Карамзину и его последователям. Отождествление Руси с Россией стало топосом российской, а затем и советской историографии. При посредничестве русских историков-эмигрантов данное видение превратилось в господствующее во всем мире, что вызывает на сегодняшний день немалые сложности при представлении истоков украинской нации. Один из наиболее влиятельных и издаваемых на английском и французском языках авторов, историк русского происхождения Н.В. Рязановский, характеризует разделы Речи Посполитой как «практически не имеющие прецедента среди достижений дипломатии и военного дела». Апеллируя к авторитету «российских историков», он подчеркивает, что, «по их мнению, принципиальное отличие в действиях России по сравнению с Пруссией и Австрией состоит в том, что в результате трех разделов Польши Россия вернула себе свои давние земли, относящиеся к Киевской Руси, населенные, главным образом, православными украинцами и белорусами, в то время как обе германские империи захватили земли, по своему характеру этнически и исторически польские. Россия же выступила в качестве освободительницы…» 108 . Подобная совершенно фальшивая оценка давалась и в советской украинской историографии: «Объединение Правобережной Украины с остальной частью украинских земель в рамках Российского государства способствовало развитию производственных сил, укреплению экономических и культурных связей между этими землями, сыграло огромную роль в формировании украинского народа, а также способствовало укреплению братских отношений между русским и украинским народами» 109 .
107
Смолій В.А. Возз’єднання Правобережної України. С. 158. В этой работе приводятся многочисленные подробности религиозной политики и военной кампании в период аннексии этих земель. В то же время эта книга является ярким примером прославления империалистических идей и сравнима с такими работами как: Соловьев С. История падения Польши. M., 1865; Иловайский Д. Гродненский сейм 1793 г.: Последний сейм Речи Посполитой. М., 1870; Кареев Н. Польские реформы XVIII в. СПб., 1890; Костомаров Н. Последние годы Речи Посполитой. Исторические монографии и исследования. Т. 17 – 18. СПб., 1886 (первое изд.: Вестник Европы. 1869); Липранди А.П. (псевд. А. Волынец). «Отторженная возвратих». Падение Польши и воссоединение Западнорусского края. СПб., 1893; Idem. Польша и польский вопрос. СПб., 1901. Английский историк Р.Г. Лорд обошел стороной проблемы интеграции населения в двух обширных исследованиях, посвященных дипломатическим последствиям разделов Речи Посполитой: Lord R.H. The Second Partition of Poland. A Study in Diplomatic History. Cambridge, London, 1915; Idem. The Third Partition of Poland // Slavonic and East European Review. 1924 – 1925. Vol. III. Подобным подходом отличается и работа Стегния. См.: Стегний П.В. Разделы Польши и дипломатия Екатерины II. 1772. 1793. 1795. М., 2002.
108
Riazanovsky N.V. Histoire de la Russie. Des Origines `a 1984. Trad. de l’anglais A. Berelowitch. Paris, 1987. P. 297.
109
Селянський рух на Україні. Середина ХVІІІ – перша чверть ХІХ ст. Збірник документів і матеріалів / Упоряд. Г.В. Болотова, М.І. Бутич, Л.З. Гісцова, Н.С. Грабова, О.А. Купчинский, Г.С. Сергійчук, В.В. Страшко, Н.М. Яковенко. Київ, 1978. С. 401, № 88. Подобными цитатами переполнена книга В.А. Смолия, например: «Объединение Правобережной Украины с Россией было логичным завершением патриотической борьбы рабочего класса [sic! – Д.Б.] против социального, национального и религиозного гнета, а также проявлением исторической справедливости» (Смолій В.А. Возз’єднання Правобережної України. С. 154).
Вопрос же о вездесущих поляках на Украине был значительно сложнее. Екатерина II заявила, что не потерпит на оставшемся после второго раздела Польши клочке земли (существовать которому было отведено судьбой еще два года) никаких решений Великого сейма, а в особенности Конституции 3 мая, принятой грозными якобинцами; «кардинальные права», которыми императрице удавалось на протяжении 30 лет умело манипулировать, должны были остаться нерушимы во имя блага шляхетского народа и Тарговицкой конфедерации, однако, несмотря на это, она в скором времени поняла, что ей удастся воспользоваться на захваченных территориях и результатами работы Четырехлетнего сейма.
Условием участия в сеймиках, подтвержденным в Варшаве в 1791 г., было наличие поместья, что в принципе мало отличалось от предписаний статьи 62 «Жалованной грамоты» 1785 г., где говорилось, что дворянским собранием не может быть избран на выборные должности дворянин моложе 25 лет, «котораго доход с деревень ниже ста рублей составляет», а также 63-й статьи, лишавшей беспоместного дворянина на собрании права голоса. Очевидная близость позиций могла лишь способствовать быстрой адаптации в царскую систему богатых землевладельцев с захваченных земель. Впрочем, мы уже видели, в какой спешке магнаты отправились на поклон в Петербург. Екатерина II сперва пригрозила в манифесте от 27 марта 1793 г. конфискацией имений, заняться которой было поручено генералу Кречетникову, командующему оккупационными войсками, но затем 27 сентября 1793 г. она издала новый указ, в котором, не обращая пока внимания на проблему расслоения польской шляхты, гарантировала ей все права российского дворянства и признавала, что данное законами Речи Посполитой право собственности на имения останется незыблемым 110 . Через год, 20 октября 1794 г., императрица повторила, что земли вместе с крепостными, на ней проживающими, останутся в полной собственности шляхты. Возможно, она пошла на этот шаг с целью привлечения на свою сторону тех, кто рассчитывал на успех восстания Т. Костюшко, заключенного в тюрьму 10 октября 1794 г. Может быть, хотела дать понять, что польским землевладельцам не осталось ничего другого, как смириться с положением дел после третьего раздела, осуществленного вместе с Пруссией и Австрией. 14 декабря того же года она еще раз подтвердила, что шляхта, а речь шла, естественно, лишь о землевладельцах, будет пользоваться всеми правами и привилегиями российского дворянства 111 . К их судьбе мы еще вернемся.
110
ПСЗ. Т. 23. № 17108.
111
Ibidem. № 17264 и 17327.