Гордиев узел. Современная японская научная фантастика
Шрифт:
Делать нечего, я побежал в сторону изъеденной временем пушки, которую как раз притащили из леса сегодняшние гастролеры.
— Дай мне пострелять! — крикнул я.
Индеец приветственно поднял руку и сказал:
— Хау! Я — ты — друг. Вместе стрелять.
— Как пить дать! — сказал я и занял место заряжающего.
— Заряжай! — скомандовал айну.
— Пли! — дал команду медведь.
И я дал залп.
Ёсио Арамаки.
Мягкие часы
...гляжу на звездное небо. Оно кажется мне удивительно
Я ли стал больше — или уменьшилась Вселенная ? Или и то, и другое вместе?
Полуденное марсианское солнце слепило глаза. Под его палящими лучами, особенно жестокими здесь, на экваторе, проходил прием с изысканным названием «Убийство средь бела дня». Хозяином праздника был господин «Дали» [46] , один из первых богачей планеты, чьи владения не уступали по размеру земному штату Техас.
44
Yawarakai tokei by Yoshio Aramaki
Copyright © 1971 by Yoshio Aramaki, © Ю. Колоскова, перевод на русский язык, 2004
45
Пожалуй, сейчас не найдется человека, которому неизвестно имя Сальвадора Дали, художника-сюрреалиста. Главной особенностью его Творчества является изобретенный им паранойяльно-критический метод. Дали намеревался, используя паранойяльные галлюцинации, активно способствовать падению мира реальности. По его словам, нашему страшному врагу в лице технической революции мы можем противопоставить лишь разрушительную силу и непрерывность наших снов. (Прим. авт.)
46
Необходимо различать «Дали» и Дали. Это совершенно разные персонажи. (Прим. авт.)
Главный организатор действа, Гилберт, потребовал, чтобы гости, прибывавшие в «Сюрреалистический сад» — большой парк усадьбы, отведенный под праздник, — нарядились каталонцами. «Я» тоже не избежал общей участи.
Моя привычная земная одежда в мгновение ока исчезла в руках полуголых девиц-«далисток», встречавших гостей у входа. Их мордашки покрывал такой густой слой грима, что казалось, будто они нацепили на себя идиотские маски.
Взамен «Мне» всучили наряд из пластика на металлической подкладке, к которому для полного счастья были присобачены золотистые крылышки, и выпихнули в сверкающий сад.
«Я» решительно двинулся вперед, волоча за собой нелепое одеяние.
Хм-м, интересно, этот пруд посреди сада, он что, сверкает ртутью и амальгамой? А вон те зубцы гор вдали — не рукотворный ли это мираж, проекция трансформированного изображения маленькой прибрежной деревушки в испанской глухомани, родных местах Дали? Или, может быть, это не иллюзия, а искусственный пейзаж, выполненный по сверхточным законам трехмерной проекции и перспективы, более сюрреалистичным, чем у самого Дали...
Мужской голос оторвал «Меня» от размышлений. Торчащие вверх симметричные усы — фирменный знак поклонников художника. Судя по всему, он уже основательно набрался соком марсианских пейотов [47] .
— Ну конечно же, полный сюр! Ваше превосходительство... Ой, нет, обознался. Вы
Уголки губ выдавали в нем склонность к болезненному обжорству. Он будто врос в красноватый марсианский песок, но тело раскачивалось на ветру.
— Осел? — переспросил «Я».
47
Пейоты — вид мексиканских кактусов. Считается, что содержащиеся в них вещества — алкалоид и мескалин вызывают галлюцинации, сходные с действием ЛСД. В пустынях «Моего» Марса тоже произрастают кактусы схожего вида. (Прим. авт.)
— Ах, извините, господин тигр.
Все ясно, старика сбивает с толку калейдоскоп видений. Паранойяльные галлюцинации, типичный случай. В моем карманном «Справочнике марсианских болезней» приводилось их краткое описание. «Предмет, не меняя своего внешнего вида, формы и размера, становится воплощением совершенно иной сущности. Искажения, разрушающие общий образ, в зрительном восприятии предмета полностью отсутствуют».
Находясь в здравом уме, «Я» и представить себе не мог, что за картинка преломляется в его безумном хрусталике, но полагаю, что выглядел он весьма комично.
— Я прибыл из TOKYO...
— А, так вот, значит, кто вы... Ну что ж, добро пожаловать. А я и есть тот самый знаменитый «Марсианский Дали», четвертый богач планеты. Как вам вечеринка? Виви должна вот-вот появиться.
— Прошу прощения, — улыбнулся «Я» милому ребячливому старику. — Давайте считать это профессиональной слабостью? Мне, право, неловко перед господином Гилбертом, он ведь такая знаменитость... — «Я» помахал своими крылышками прямо у старика перед носом. — Наверное, эти наряды не для меня. Нельзя ли попросить тех очаровательных барышень у входа вернуть мне мои вульгарные обноски?
— Разумеется. Как вам угодно. — Внимание «Марсианского Дали» переключилось на прелестную девушку весьма экстравагантного вида, очень вовремя оказавшуюся неподалеку.
— Кстати, — заторопился «Я». — А где сейчас господа из того списка, что был вложен в письмо?
— Если вы о женихах, то в баре небось, где же еще. Не терпится начать работу?
И «Дали», сверкая улыбкой, устремился к красавице. Она захихикала, прикрыв рот ладошкой: точь-в-точь Снуппи, собачка из детского мультфильма. Не вслушиваясь в ее щебету «Я» натянул привычную земную одежду и почувствовал, как начавший сдавать рассудок приходит в норму.
По справке авторитетного «Марсианского Уэллса» (а он в этих вопросах большой специалист), все три миллиона жителей планеты — то есть все население поголовно — страдают психическими расстройствами, если, конечно, подходить с земными мерками. Так что Марс — это своего рода планета-психушка или, как выражается «Уэллс», «неисчерпаемый источник материала» для психологов-землян. А уж в таких модных областях, как сравнительная социальная экология и экология социальных аномалий, марсианское общество — просто излюбленный пример.
Будь это не так, вряд ли бы «Я» по своей воле отправился на эту «иррациональную планету». Трудно даже сказать, когда она впервые появилась в моем сознании. Во всяком случае, мой Марс ничем не отличался от своего тезки, болтающегося за пределами земной орбиты: радиус его орбиты — 1,523691 астрономических единиц, эксцентриситет орбиты — 0,09338, синодический период обращения — 777,9 суток, радиус экватора — 3390 километров, число спутников — 2. Все соответствует информации астрономического отдела моего «Научного ежегодника», составленного обсерваторией в TOKYO.