Гордое сердце

Поттер Патриция

– Вот уж в чем я сомневаюсь, – медленно проговорил Фаррар. – Прошу прощения, мэм, это был настоящий ад.

– Вашего брата я там не видела, – сказала она, решив направить разговор в другое русло.

– У Дэна иного сорта ранение. Таких не лечат. Шок, депрессия… Мы стояли в Шай-лохе, и Дэн застрелил янки. Безусого мальчишку, как оказалось. После этого и сломался… Сдался в плен северянам. Оставить его я не мог. Надеюсь, вы понимаете? С тех пор Дэн все молчит. Ни слова! Душевная рана, мэм, вот в чем дело.

– И что же, вас только что освободили?

– Нет,

прошло уже три месяца. Я познакомился с врачом, решил задержаться. Надеялся, что он вылечит Дэна. – Фаррар вздохнул. – Хороший человек… помог найти работу в доках. Но брату лучше не стало, вот я и надумал податься домой, где, как говорят, и стены помогают. У нас не было денег, но врач, да благословит его Господь, дал деньжат на дорогу. На одежду, правда, не хватило. – Блэйк кинул взгляд на свои потрепанные штаны. – Я уж думал, война закончилась, а теперь, не скрою, тревожусь, не начнется ли еще одна.

Эйприл покосилась на Дэйви. Какое несчастье эти войны! Сыночку придется расти без отца. Она прижала ребенка к себе.

– У вас славный мальчуган, – заметил Фаррар. – Мой примерно такого же возраста.

– Спасибо. В самом деле хороший мальчик, – сказала Эйприл. – Мы жили у родственников мужа. Они его все дергали. То нельзя, это нельзя… Робкий очень. Иногда хочется, чтобы проказничал, как другие мальчишки.

Все последующие дни Эйприл и Дэйви провели в компании с братьями Фаррар. В лице молчаливого Дэна мальчик нашел себе друга. Брат Блэйка все еще не разговаривал, но, когда полусонный Дэйви клал голову ему на колени, у него теплели глаза.

В Сент-Луисе они расстались с братьями. Пересели на поезд до Канзас-Сити, а оттуда продолжали путь на перекладных. Форт Эткинсон, затем Санта-Фе и наконец через Нью-Мексико до Аризоны – таков был их маршрут.

Путешествие никогда не казалось таким долгим, как на этот раз. Неужели оно подойдет к концу? Раньше, когда Эйприл была невестой, все доставляло радость. Они с Дэвидом не переставая обсуждали всякие мелочи, делились впечатлениями. Тогда поездка скорее напоминала увлекательное приключение. Совсем не то, что сейчас!

Пассажиры разговорами не досаждали. Их путь лежал на калифорнийские золотые прииски, и они постоянно потягивали виски.

Наконец в одно прекрасное утро взору Эйприл открылась пустыня, необычайно красивая на восходе солнца. Мерцающий светлый песок сливался как бы воедино с ослепительными солнечными лучами. Разве способна пустыня навевать уныние, как считают некоторые? Какое величие природы, какие необыкновенные красоты! Целых пять лет Эйприл ждала этой встречи. Она ликовала, и даже соседство с бражничающими золотоискателями не способно было притупить восторг ее души.

В Санта-Фе мать с сыном покинули дилижанс. Появилась возможность отдохнуть пару дней в форте Чако на пограничной речушке между Нью-Мексико и Аризоной. Здесь находилась почтовая станция и располагался армейский гарнизон. Отсюда раз в неделю отправлялся дилижанс на Запад. Перед отъездом из Бостона Эйприл получила от отца письмо, в котором он, в частности, предупреждал

об участившихся набегах апачей и настаивал, чтобы она и Дэйви ни в коем случае не вздумали добираться до Аризоны без соответствующей охраны.

Дэйви преобразился. Он уже не напоминал маленького страдальца, каким казался, когда они покидали Бостон. Мордашка сияла счастьем, зеленые глаза так и сверкали. Все вокруг было новым и непривычным. Вопросы сыпались один за другим – нетерпение и любознательность давали о себе знать. Правда ли, что у него будет лошадка? А собачка? Он мечтал о четвероногом друге еще в Бостоне, но бабушка и тетки приходили в ужас от одной мысли о том, что у них в доме появится «грязная тварь».

Эйприл обещала исполнить все его желания. Пришлось рассказать сыну о своем детстве и обо всех своих питомцах, доставлявших ей радость в ту далекую пору.

Отец Эйприл, армейский офицер, сделал успешную карьеру. Он служил на разных заставах – от Канзаса до северо-запада Аризоны. В 1858 году он уже был в чине полковника и нес службу в Аризоне, где потерял жену, а Эйприл – мать, зато потом она нашла любовь.

Полковник Вейкфилд был одним из немногих офицеров, кто в преддверии войны не перевелся на Восток. Когда же конфедераты вторглись на территорию Нью-Мексико, он принял участие во многих сражениях, однако настоящее воинское мастерство проявил в борьбе с индейцами, оказывавшими жесткое сопротивление натиску американской армии, за что и получил в конце войны генеральскую звездочку.

Последние пять лет Эйприл не видела отца, но они постоянно переписывались, и она знала, что он обожает внука.

Скорее в Аризону! Эйприл считала дни. Максимум неделя, и отец прижмет к груди своего ненаглядного внука…

Глава вторая

Аризона. Сентябрь, 1865 год

Встревоженный Маккензи круто осадил коня. Сжимая в руке ружье, спрыгнул и наклонился, рассматривая примятую траву. Так и есть! Апачи… Пронеслись лавиной на своих неподкованных мустангах. Промчались совсем недавно. То, что небольшие единичные банды до сих пор зверствуют на юге Аризоны, было ему известно, но сейчас он понимал, что их число угрожающе возросло. Сгруппировались, и медлить опасно. Вырежут всех. И поселенцев, и гарнизон на реке Чако. Да и собственная жизнь под угрозой.

Уже через секунду Маккензи знал, что надо делать. В форт Дефайенс, где штаб генерала Вейкфилда, он поедет позже. Сначала следует предупредить о грозящей опасности гарнизон в форте Чако. Конечно, едва ли ему там поверят. Сержант Питерс и его друг-приятель Террелл наверняка отмахнутся. Лейтенант Пикеринг с его куриными мозгами тоже. Все они на дух не переносят любого, в чьих жилах течет хоть капля индейской крови. Но ничего не поделаешь! Он – разведчик, он на службе.

Вскочив в седло, Маккензи вытер пот со лба. Солнце палило нещадно. Переждать бы, но надо торопиться. Он пустил коня галопом. Если не принять необходимые меры, форт вряд ли устоит, когда налетит армада апачей.