Горец-дикарь

Хауэлл Ханна

– Да, решилась. Я собираюсь заняться любовью с сэром Лукасом. Сегодня вечером.

Энни в изумлении распахнула глаза. Она была настолько поражена, что Кэтрин немного занервничала. Ей было непонятно, что сейчас чувствовала Энни – потрясение или гнев. Хоть Кэтрин особенно не заботило, одобряет ли ее поведение Энни или нет, ей все-таки не хотелось, чтобы она о ней плохо подумала. Энни стана ей единственной и настоящей подругой, и Кэтрин не хотела потерять ее из-за Лукаса.

– Но ведь вы же леди, дочь богатого лэрда и девственница.

– Ты права насчет первых двух пунктов и ошибаешься насчет третьего. – Кэтрин не подозревала,

что такое возможно, но глаза Энни стал и еще больше.

– А сэр Лукас знает, что вы принадлежали другому мужчине?

– Сэр Лукас и был тем мужчиной.

– Ох. Тогда понятно. Значит, вы поженитесь?

Кэтрин вздохнула и принялась мыть голову.

– Я не знаю. Он никогда не заводил речь о свадьбе, хотя год назад и говорил мне очень приятные вещи. Его слова были очень похожи на те, которые обычно говорит мужчина женщине, которую он хочет взять в жены. И он, конечно, не упоминал о свадьбе, когда вернулся сюда и принялся осыпать меня злобными обвинениями.

– А вы хотите выйти за него замуж?

– Раньше я бы ответила «да» без малейшего раздумья. Но это было до того, как он заявил, что я пыталась убить его. Что теперь? Скажи мне, будет ли разумно выйти замуж за человека, который занимался с тобой любовью, был твоим первым мужчиной, а потом вдруг решил, что ты хотела убить его, причем очень жестоким способом? Лукас не доверяет мне, это ясно. – Кэтрин пожала плечами. – Но все же он хочет меня, а я – его. Я подумала над этим и решила, что возьму от него то, что мне нужно, и постараюсь сберечь от переживаний мое бедное израненное сердце.

– Вы надеетесь, что страсть перерастет в нечто большее?

– Я бы солгала и тебе, и себе, если бы ответила отрицательно. Конечно, я очень бы этого желала. Я хотела бы, чтобы Лукас доверял мне и любил меня. Но если это не произойдет, я не позволю себе горевать. – Она поморщилась. – То есть слишком сильно горевать.

– Вы хотите всего, – улыбаясь, проговорила Энни, – но пока возьмете только то, что он готов вам дать. Так поступают многие женщины. Иногда они достигают своей цели, но подчас получают взамен лишь страдания.

– Вот почему я намерена сделать все от меня зависящее, чтобы защитить от них сердце.

– Я не уверена, что это возможно.

– Может быть. Но я по крайней мере не буду ожидать от него большего, чем то, что он может дать мне сейчас. Я не буду лелеять ложные надежды, а это тоже хорошая защита. – Кэтрин встала и, завернув мокрые волосы в большое полотенце, начала мягкими движениями промокать блестящее от влаги тело другим куском мягкой материи: – Ну, ты собираешься воспользоваться этим чудом, над созданием которого мы так изрядно потрудились, или нет?

Энни раздумывала всего одно мгновение. Потом она сбросила одежды и окунулась в горячую воду.

– Ох, как приятно! Значит, я буду пахнуть так же хорошо, как и вы.

Кэтрин рассмеялась.

– Да, это просто блаженство, причем не только из-за запаха, но и из-за горячей воды. Ужасно, что нужно столько поработать, чтобы наполнить ею ванну.

– Вот почему у господ и есть слуги.

– Истинная правда.

– Вы волнуетесь?

– Из-за того, что скоро произойдет между мной и Лукасом? И да, и нет. Я уже занималась с ним любовью, хоть это и было давно, а когда это произошло впервые, то, признаюсь, не доставило мне огромного удовольствия. И все же я мечтала об этом много месяцев – все то время,

пока думала, что Лукас убит. И хоть он сильно обидел меня, я все еще хочу его. Хотя и очень боюсь, что ужасно разочаруюсь.

– О нет, я не думаю, что так случится. Такой красивый мужчина, как сэр Лукас, должен иметь много… хм-м-м… опыта. Он знает, как доставить удовольствие женщине. Я в этом не сомневаюсь.

Кэтрин перестала вытирать насухо волосы и нахмурилась.

– Я совсем не хочу думать об этом.

Энни рассмеялась и начала мыть голову.

– Да, подозреваю, что не хотите. Но все же я еще скажу, кое-что на этот счет. Я думаю, что он будет пылкий любовник. В нем есть что-то дикое, необузданное. – Энни покраснела. – Глупо говорить так о мужчине, который однажды станет лэрдом.

– Нет, – тихо проговорила Кэтрин, – не глупо. Это именно так и есть. Лукас на самом деле немного дикий. Он выглядит, как настоящий аристократ, чисто говорит, умеет читать и знает много чего о мире, он может быть хорошим правителем своих земель. Но он также носит косы воина, и если бы Ранальд не застал его врасплох тогда у озера, то Лукас бы убил всех его шестерых людей.

– Не может этого быть!

– Может. Я несколько раз видела, как он сражается. Это были не серьезные битвы, атак, попытка урезонить каких-то незнакомцев, которые хотели доказать свою силу на прохожем. Он способен очень быстро двигаться и, кажется, видит все вокруг и сразу, чувствуя своих противников, даже когда те пытаются напасть на него со спины. И сражение действительно… м-м-м… опьяняет его. Он не превращается в дикаря из прошлых веков, но что-то близкое к этому с ним на самом деле происходит.

– О Боже, и теперь бедный парень стал хромым!

– Да, но когда мы прискакали, чтобы спасти его от людей Ранальда, он все-таки задал им жару. Его движения не были такими же быстрыми и ловкими, как раньше, но он бился гораздо лучше, чем любой другой известный мне воин. Да, теперь, когда я вспоминаю о том, как Лукас выглядит в пылу сражения, мне не терпится вновь увидеть, как такая сила и грация помогут ему в спальне. – Она рассмеялась и подмигнула Энни. Подруга покраснела от смущения, но тоже не смогла сдержать улыбку.

Энни вышла из ванны и начала вытираться. Решив искупаться после Кэтрин, она принесла чистые сухие одежды, в которые теперь быстро нарядилась. Потом девушка подошла к Кэтрин, помогла ей расчесать все еще влажные волосы и заплести их в косу, после чего Кэтрин сделала то же самое с волосами Энни. Затем они проворно убрали в маленькой комнате и пошли готовить мужчинам ужин.

Лукас изо всех сил старался не смотреть в сторону Кэтрин, когда они все вместе собрались в общей пещере за вечерней трапезой. Когда она прошла рядом с ним и положила на стол хлеб, Лукас уловил исходящий от ее кожи запах лаванды и почувствовал, как бешено заколотилось его сердце в сладком предчувствии. Он знал, что никогда еще не желал обладать женщиной так сильно, как сейчас. Такого с ним не случалось даже в дни юности, когда он только постигал науку любви и голос плоти, тогда еще неприрученный, говорил в нем на полную мощь. Ему пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не вскочить на ноги и не унести Кэтрин в спальню. К счастью, Лукасу помог Уильям, а вернее, еле заметная ухмылка, что время от времени появлялась на губах воина. Он не собирался еще больше веселить его.