Горец. Оружейный барон
Шрифт:
– Живут же люди… – только и смог он выдохнуть.
За нами в салон вошел личный адъютант маркграфа, моложавый блондин в майорском чине.
– У вас все в порядке, господа?
– Пока да… Благодарю, – ответил я. – Осваиваемся.
– Как только соберетесь отправляться, не сочтите за труд – маякните мне на перрон. Я дам команду машинисту трогаться.
Поезд стучал колесами на стыках. Паровоз время от времени повизгивал свистком. За окном проплывали знакомые пейзажи, только в обратную сторону. И с большей скоростью. На маленьких станциях нас вообще не останавливали – пролетали их со свистом. В прямом смысле этого слова. Причем свистели оба паровоза.
Обычного паровозного дыма видно не было.
– На рецком горючем камне идут, – объяснил стюард.
В вагоне нас было шестеро.
Я с денщиком в салоне.
Девочки с сыном в купе.
Стюард, он же проводник салон-вагона, который с полотенцем через локоть наливал нам в резные лиловые хрустальные стаканы выдержанное красное вино.
– Ох, командир, вижу, судьба тебя балует, и ты все ликом ее любуешься, – с завистью сказал денщик, поставив пустой стакан на стол.
– Да нет. Разок она мне тут и задницу показала, – промолвил я.
– И как? – поднял брови Тавор.
– Как показала, так и раком встала, – засмеялся я. – Сам же меня из тюрьмы забирал.
И отправив стюарда к себе, задал я захмелевшему денщику давно занимающий меня вопрос:
– Тавор, ты на меня самому Бисеру стучишь или помельче кому рангом? – и пристально посмотрел ему в глаза.
– Командир, да я… – попытался денщик божиться.
– Не врать! – прикрикнул я.
– Адъютанту Бисера, – сознался Тавор.
– Так-то лучше. Молодец. Продолжай дальше.
– Что продолжать, командир? – округлил он глаза.
– Стучать. Мне скрывать нечего. Кстати, какое у тебя настоящее звание?
– Гвардии унтер-офицер, – сознался Тавор.
– Кем до меня служил?
– Денщиком у королевского адъютанта. Но с вами мне нравится больше.
– Генерал тебе не наливал? – усмехнулся я.
– Наливал, но… выглядело это так, будто он дворовому человеку великую милость оказывал. – Вы меня не прогоните, командир?
– Нет. Ни к чему это. Уберу тебя, пришлют другого. Те же яйца, только в профиль. А к тебе я уже привык. Но… залезешь на няньку – женю, и согласия твоего не спрошу, – постучал я пальцем по столешнице.
– Зачем?
– Она сирота. Так что я теперь ее опекун. И по нашим горским законам за нее я должен зарезать охальника. Женитьба не самый плохой способ убить собственную жизнь. Так что твое спальное место в купе проводника. Верхняя полка. Первое купе занимаю я с женой. Второе – нянька с моим сыном. В самом салоне никто ночевать не будет. Да, кстати, а почему на эту роль выбрали именно тебя?
– Наверное, потому что я знаю рецкий язык.
Мягко хлопнул дверью стюард.
– Ваши милости, горячая вода в душевую комнату подана.
– На всех хватит? – поинтересовался я.
– Должно.
– Тогда первыми моются девочки и моют ребенка, – сказал я Тавору. – Потом я. За мной ты.
И повернулся к стюарду:
– Оповестите госпожу Элику и проводите ее в душевую.
4
Ночь провел вдвоем с женой на шикарной графской кровати в просторном купе. На холодящих шелковых простынях. Ох, и устроила она мне благодарение за предоставленный комфорт. С подвизгом, чего она явно стеснялась проявлять дома, в горах. А теперь отвязалась… Благо, стены и дверь графской спальни предусмотрительно изнутри оббиты толстым слоем конского волоса под зеленой кожей.
– У меня настоящее свадебное путешествие, – томно промурлыкала Элика, зарываясь носом мне под мышку и шумно, с наслаждением вдыхая запах моего свежего пота. – Как в сказках. Я днем от окна не могла отлипнуть. Только на кормление сына и прерывалась. Это не поезд. Это какой-то сказочный дворец на колесах. Только мне не понравилось, как этот мужик готовит.
– Вставай к плите сама.
– А то. У меня всяко лучше получится, – заявила гордо.
Не знаю я, чем жена недовольна, железнодорожная еда в исполнении стюарда была вовсе даже не плоха.
– Начни с завтрака, – подначил я ее. – Поридж, тосты с джемом, яйца-пашот и кофе с кориандром.
– Че-э-э-э-го? – вскинула она голову.
– Меню на завтрак, уже утвержденное мной.
– А если я что другое захочу?
– Тогда за завтраком выдашь свои предпочтения стюарду на целый день. Он запишет и в точности исполнит.
– Все так сложно?..
– Ну а как же? Ему надо продукты подготовить, сама готовка занимает определенное время, и подать к заявленному сроку.
– Я так не привыкла.
– А ты как думала, что люди везде будут жить, как ты привыкла у себя на высокой горе? Не-э-э-эт… Это тебе придется менять свои привычки в соответствии с ожиданием нашего окружения. Так что после завтрака будешь с нянькой учиться пользоваться приборами, а то за ужином ложку держала в кулаке. И это жена королевского флигель-адъютанта? Да я со стыда сгорю.
– Неправда твоя, ложки не было! Зачем он надо мной издевается? Три ножа и три вилки положил. Как будто одной недостаточно.
– Три блюда в перемене. Каждое едят своей парой ножей и вилок.
– И ты их все знаешь?
– А то! Настоящий офицер его королевского величества лейб-гвардейской артиллерии всегда держит вилку в левой руке… а котлету в правой!
– Ты это знал раньше? В своем мире ушедших богов?
– Знал. Только ты про мир ушедших богов не говори никому. Не стоит. Пусть это будет наша маленькая тайна. Одна на двоих.
Да… как вспомню свой первый настоящий поход в гости в студенческом качестве в Москве, так до сих пор краска стыда заливает лицо. Банкет проходил в хорошем ресторане по всем правилам с предупредительными официантами. Нет, никто меня за незнание застольного этикета не гнобил, но веселые переглядки остальных гостей и хозяев были весьма красноречивые. Пришлось срочно брать уроки у людей знающих. Оказалось все до безобразия просто. Бери те приборы, которые с краю. Не хочешь какой-либо перемены, положи крайние приборы на пустую тарелку – унесут.