Горизонты
Шрифт:
Она моргнула, и её глаза внезапно стали тусклыми.
— Бвэкжек, я тута, — произнесла она, и потёрлась об меня носом. — Пвасти, што не шкажала. Он гаваил, што эта сикъет. — Её уши поникли от волнения.
— Всё в порядке, Бу. Ты не понимала, что делала, — произнесла я, и обняла её. Она резко моргнула, и её бесцветные глаза вновь стали глазами Дискорда. Я быстро сделала шаг назад, вздохнула, и пристально посмотрела вглубь тоннеля. — Ну хорошо. Почему?
Дискорд озадаченно моргнул, а его улыбка поблекла.
— Почему… а дальше? Почему небо голубое? Почему сама-знаешь-кто не устроит дождь из Дикого Пегаса? Почему кокосовые орехи на вкус как брюква, а этого никто не замечает? — произнесла она, ухмыляясь мне в лицо. —
— Нет, — ответила я, уныло.
— Вот те на! — удивлённо произнесла она. — Это не похоже на Блекджек, которую я знаю. Где задор? Где та, кто прилетела домой во главе стаи аликорнов?
— Я повзрослела, — ответила я. — Рано или поздно, но я должна была это сделать.
«Когда я стала такой серьёзной? В Тандерхеде? Мерипони? После того, как меня предала Аврора? Куда подевалась кобыла, которая смеялась и непрестанно пела в кишащем гулями поместье, или смеялась, проводя корабль через речные пороги, или воспаряла на дирижабле над облаками?»
Дискорд смотрел на меня с выражением жалости на лице. И мне стало интересно, а каким бы он был не будь у него за плечами опыта изоляции и пытки, длинною в два столетия. И я спросила, почти наугад:
— Почему мир полетел к херам собачьим? Что пошло не так?
Его улыбка испарилась. И ворчливая пони, которой я сейчас являлась, была этому рада.
— Ах, да. И в самом деле, «почему»? Это то, чего я тоже никогда не понимал. — Он уставился в глубь коридора, а затем вновь посмотрел на меня. — Знаешь, я никогда не должен был оставаться злодеем. Моя роль была ясна и понятна. Явный противник, бросающий вызов постулатам дружбы Твайлай Спаркл, и, в начале, заставляющий её встретиться лицом к лицу с ополчившимися на неё подругами, а затем, мне полагалось превратиться в своего рода неприятного союзника. У меня были сценарии, и я уже, в самом деле, с нетерпением ждал того момента, когда буду проводить время с Флаттершай. Реабилитация. Уря, — саркастично произнёс Дискорд, прижимая свои копыта друг к другу, и трепеща веками, а затем сгорбился. — Вот только этого, так никогда и не произошло. Я остался статуей, и всё пошло… не так.
Я посмотрела на неё, воздев бровь, и она закатила глаза.
— Ох, ну вот не надо этого. Я — дух Хаоса. Я — ценитель неправильности. Немного проказливый… чутка опасный… едва ли хоть сколько-нибудь серьёзный. Но пони, убивающие? Пони воюющие? Пони, развязывающие мировую чудотворную жар-пламенную войну с зебрами? Ох, это был хаос, ну хорошо, этого было достаточно для того, чтобы дать мне довольно-таки много силы, но это ещё не означает, что я хотел именно этого. То есть, даже не считая того, что случилось со мной, война была таким расточительством возможностей и ценных кадров для развлечений. Как я уже говорил тебе в Гиппократе, существует лишь несколько вещей, более скучных чем труп, и это в двое справедливо для трупа размером с мир. И кроме того, не похоже чтобы что-либо из этого должно было произойти, ну да ладно…
Я морг… как же я желала моргнуть, глядя на неё.
— Что ты имеешь в виду, говоря «должно было произойти»? — спросила я, требовательно.
Сквозь находящийся позади кабелегонов пролом в стене изливался зеленый свет. И я держалась противоположной стороны тоннеля, когда мы проходили мимо него. Сквозь прореху в стене, я видела бесчисленные влажно блестящие расщелины, и бетонные балки, и блоки, торчащие меж обнажившихся слоёв зазубренного серого камня. Казалось, что на той стороне двигаются какие-то штуки, носящиеся туда-сюда, сочащиеся влагой, ползающие штуки. Резко развернувшись, я посмотрела туда, от куда мы пришли, ожидая увидеть какую-нибудь, подкрадывающуюся к нам, мерзость. Ничего.
А Дискорд, тоже выглядевший странно подавленным, тихо произнёс:
— Это не относится к тем вещам, которые я могу с лёгкостью объяснить,
— В принцессу? В такую же принцессу, как настоящая Принцесса Луна? — потрясённо спросила я.
— Ух, а я уже и забыл, насколько чрезмерно эмоциональными могут становиться пони, когда речь заходит об их крылатых единорогах. — Дискорд издал блевательный звук. — А так, да, точно такой же принцессой, как Лунная Попка и Солнечный Круп. Какая ирония, особенно учитывая то, сколько усилий вложила Твайлайт в создание своего зелья аликорнизации. Но где-то по пути, что-то пошло не так, и этого так никогда и не произошло. И, шаг за шагом, Эквестрия, которая должна была появиться… не появилась. Какой-то урок… какое-то письмо… случилось что-то этакое, и Селестия так никогда и не отправила меня на реабилитацию к Флаттершай. И не доверила Твайлайт величайшее заклинание Старсвирла. И многие вещи, так никогда и небыли сделаны. В любом случае, всё пришло от того, как это должно было быть, к тому, что мы имеем сейчас.
— Но почему? Что пошло не так? — спросила я, тихо, когда мы начали идти по коридорам. У меня было такое чувство, будто за нами наблюдают. Из трещин в стенах исходили лучи зелёного света. Но большую тревогу у меня вызывали те штуки, что, на считанные мгновения, заслоняли их. Я слышала очень тихие постукивания с обратной стороны камня.
— Да кто его знает? Возможно, Твайлайт сказала что-то неправильное в одном из своих писем. Возможно, Принцесса Сварливые Штанишки проснулась не на той стороне кровати. Возможно, они не спели одну из своих раздражающемилых-случаеподходящих понячих песенок. Но чем бы это ни было, Твайлайт, вместо того, чтобы превратиться в аликорна, осталась обычной кобылой. А вместо Эквестрии, которая должна была быть страной простаков с парой городов, и милыми пасторальными деревушками, возникла алкающая угля потребительская культура. Вместо любви и терпимости, у вас были ненависть и подозрительность. — Дискорд внезапно крутанулся, и напрягся, вращая глазами в разные стороны. А затем тоннель тряхнуло. Толчок был не очень сильный, но, каким-то образом, приводящим в гораздо большее замешательство. — И разумеется, я так и остался статуей. В таком виде я, всё равно, не мог хоть как-то повлиять на происходящее.
— Значит, что-то превратило их в пони, которые стали Министерскими Кобылами? — тихо спросила я, вбирая в себя до приятного недвусмысленное объяснение. Вот если бы только я встретила Дискорда сразу после того, как покинула Стойло, то могла бы избавить себя от немалых душевных страданий. — Какое-нибудь заклинание для контроля разума?
— Ну разве это не интересно? — спросила она, ухмыляясь, и задумчиво постукивая по челюсти, а затем снова сгорбилась. — Но, к сожалению… нет. Нет, в глубине души, я считаю, что в Твайлайт и её подругах всегда были эти задатки. Немного слишком много стремления к руководству в Твайлайт. Капельку слишком много веры в свою семью у Эпплджек. Чутка слишком много безумия в Пинки Пай. Всё, что им было нужно — это правильные условия, чтобы усугубить это, — произнёс Дискорд, самодовольно улыбаясь. — Никто и никогда не бывает настолько хорошим, как он о себе думает. Ну кроме меня, разумеется, но в то же время, я исключение, подтверждающее правило. — Она, с притворной скромностью, прикоснулась копытом к своей груди. — Вполне вероятно, что там было несколько игроков, передвигающих фигурки по доске, из-за кулис, но это происходит постоянно, в не зависимости от того, в каком мире ты живёшь. Даже Принцесса Солнечные Булочки, время от времени, могла быть восхитительно-ловкой интриганкой.