Горькая радость
Шрифт:
Семидесятилетний прелат О’Флаерти из католической церкви Святого Антония называл попечительский совет больницы «двенадцатью подручными Фрэнка Кэмпбелла», и то, что он стал свидетелем их позора, было особенно досадно. Католики были не так состоятельны, как протестанты, но в Корунде брали числом.
Попечительский совет был укомплектован самим Фрэнком Кэмпбеллом и, кроме мэра, секретаря городского управления и пастора англиканской церкви, присутствие которых предусматривалось уставом, там были исключительно его выдвиженцы. Если они осмеливались подавать голос и требовать реформ, Фрэнк немедленно усмирял их, наглядно демонстрируя, кто здесь хозяин. Знай его дочери, что
Единственным медиком в совете был сам Фрэнк Кэмпбелл. Кроме уже упомянутых мэра, секретаря и пастора туда входили еще восемь человек, представлявших местный бизнес: мясник, пекарь, бакалейщик, торговец тканями, торговец скобяными товарами, кузнец/автомеханик, торговец овощами и поставщик яиц, владеющий сараем, набитым курами-орпингтонами с одним усталым петухом. Вся эта команда снабжала городскую больницу дешевыми и низкокачественными товарами, начиная с простыней и кончая престарелыми курами, которые уже не могли нестись. Капитала на этом снабжении никто не нажил, но это был надежный рынок сбыта.
Исследовав бухгалтерские книги, Чарлз Бердам укрепился в мысли, что денежные средства больницы должны работать, а не лежать мертвым грузом в банке. Но прежде следовало вырвать бразды правления из цепких рук членов попечительского совета. Со смертью доктора Кэмпбелла четыре миллиона фунтов остались практически беззащитными от посягательств кучки бесконтрольных дельцов. Они еще не пришли в себя от неожиданной кончины Фрэнка — все почему-то считали, что Господь не будет особо торопиться призывать его к себе. Но шок быстро пройдет, и некоторые наиболее предприимчивые подручные могут попытаться присвоить денежки себе, тем более что сделать это проще простого.
Поэтому деньги следовало изъять у совета сразу, пока его члены не успели сплотиться. Капиталом надо управлять, и этим должны заниматься финансисты, а не сомнительный попечительский совет. Никто из его членов, включая самого Фрэнка Кэмпбелла, не мог придумать ничего лучшего, кроме как разложить четыре миллиона фунтов по разным банкам под удручающе низкие проценты.
Чарлз же собирался сделать то, что напрашивалось само собой: вложить деньги в высокодоходные акции и другие активы, именуемые «голубыми фишками», то есть в такие компании, которые не разорятся ни при каких обстоятельствах. Деньги Корунды должны быть в безопасности, и им следует работать!
Первоочередные задачи были достаточно ясны: полностью перестроить больницу, оснастить ее самым современным оборудованием и привлечь наилучших врачей. Никаких лестниц, ступенек и лифтов. Чарлз повидал много больниц и вынес оттуда главный принцип организации больничного пространства: какими бы ни были здания, там всегда приходилось много ходить.
Вооружившись этими идеями, он объявил войну попечительскому совету, сделав ее достоянием гласности. На собрании присутствовал даже репортер из «Корунда пост», еженедельника, которым не следовало пренебрегать, а также практикующие врачи и хирурги, не говоря уже о докторе Лиаме Финакане и сестре Ньюдигейт. Чарлз также совершил несколько тайных поездок в Сидней, где сумел встретиться с министром здравоохранения и даже пригласить его на ужин. В результате он получил все необходимые полномочия, чтобы разогнать существующий попечительский совет и пересмотреть его устав. Узнав о внушительной материальной базе городской больницы Корунды, министр стал, на удивление, любезен, однако ему быстро дали понять, что его министерство, вечно нуждающееся в деньгах, вряд ли может рассчитывать, что
Был еще один фактор, который побуждал Чарлза торопиться с вызволением денег, но он был несколько расплывчатым и неопределенным. Скорее это было предчувствие (разделяемое лишь несколькими лондонскими коллегами) некой финансовой катастрофы, незаметно зреющей в мире. Ее характер был пока непонятен, но где-то в дремучих джунглях денежного рынка уже притаился чудовищный зверь, свирепо подстерегающий ничего не подозревающую жертву — всего лишь тень, фантом, — и все же Чарлз был уверен, что это не плод его воображения. Оно было здесь и было реальным, что означало, что он обязан позаботиться о сохранности средств вверенной ему больницы.
Метафорическая галлиполийская победа была одержана. Оказавшись перед лицом финансовой акулы, с которой ему было явно не по силам тягаться, и осознав, что Чарлз Бердам не остановится ни перед чем и может затаскать его по судам, попечительский совет сдался без боя. Одиннадцать его членов были распущены, и никого из них, включая пастора, не избрали в его новый состав. Но, как ни странно, это пошло только на пользу местному бизнесу, так как Чарлз Бердам объявил, что все закупки для больницы будут проводиться на основе тендеров и главным фактором будет качество товаров, а не их дешевизна. Местных предпринимателей пригласили принять в них самое деятельное участие.
Попечительский совет должен быть свободен от религиозных влияний и предрассудков, не говоря уже о расовой или религиозной нетерпимости. Исходя из этих постулатов, единственным коммерсантом в новом составе совета оказался, к своему величайшему изумлению, Башир Мабуд, владелец универмага в Трелони, ливанец и к тому же католик. Но Чарлз, который подбирал членов совета весьма недемократичным путем, в чем полностью уподобился Фрэнку Кэмпбеллу, считал Башира австралийцем по праву рождения, который, как любой розничный торговец, хорошо осведомлен о нуждах простых людей Корунды.
В совет также вошли доктора Эрих Герцен, Иен Гордон, Деннис Фарадей и Нед Мэсон, имеющие в городе частную практику, а также доктор Лиам Финакан и старшая медсестра Гертруда Ньюдигейт. Немедицинское меньшинство составили управляющий местным отделением Западного союза розничной торговли, президент Общества овцеводов Корунды, старейший из сельскохозяйственных консультантов и глава Исторического общества Корунды, из чего можно было заключить, что никто из членов совета не имеет достаточных знаний, чтобы учить его председателя, доктора Чарлза Бердама, как распоряжаться больничными деньгами. При общем количестве в двенадцать человек отдельные члены совета могли заменяться в любой момент по личному распоряжению председателя.
Формальности, передающие фонды больницы новому попечительскому совету, были завершены в начале октября 1929 года, и Чарлз Бердам наконец вздохнул свободно. Четыре миллиона фунтов были выгодно вложены в надежные бумаги с максимальной осмотрительностью и консерватизмом, причем исключительно по выбору главврача, который собственноручно дергал за все финансовые нити. Все свои соображения он держал при себе, однако разумность его решений не подвергалась сомнению. Чарлз не подавлял чужие мнения, это был не его стиль. Вместо этого он подробнейшим образом объяснял каждое свое решение и всячески поощрял дискуссии, которые обычно не возникали. Ему просто доверяли. К середине октября новый совет уже имел свой устав, по которому его члены не платили членских взносов.