Горький и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников
Шрифт:
Можно понять, почему Ленин назвал Толстого «зеркалом русской революции»… Но именно Горький в гораздо большей степени заслуживает, чтобы его назвали «зеркалом русской революции», причем зеркалом чистым и незамутненным [АГУРСКИЙ. С. 74].
Если смотреть в него также и незамутненными предвзятостью глазами, то открывается смысловая ретроспекция Русской революции во всем ее историческом величии и глубочайшем трагизме. В ней яркими точками высвечиваются темы: «Ленин и Горький», «Горький социал-демократ и большевик», «Горький и вожди русской Революции», «Роман “Мать”», публицистические откровения «Исповеди» и «Несвоевременных мыслей», статьи «О русском крестьянстве», «Если враг не сдается – его уничтожают»… и в придачу ко всему громадное эпистолярное наследие —
около 20 тысяч писем, адресованных политическим и общественным деятелям, писателям и ученым всего мира, рабкорам, селькорам, «делегаткам», простым
<…> с политическими, общественными и государственными деятелями: г. В. Плехановым, В. И. Лениным, И. В. Сталиным, Л. Д. Троцким. Л. Б. Каменевым, Н. И. Бухариным, А. И. Рыковым, Г. Е. Зиновьевым, М. Н. Томским, В.М. Молотовым, С. М. Кировым, Г. Г. Ягодой, А. В. Луначарским, А. А. Богдановым, Г. А. Алексинским, В. Л. Бурцевым, В. Е. Жаботинским, Б. Николаевским и др.
<…> с крупнейшими учеными России и мира: И.П. Павловым, К.А. Тимирязевым, А.Д. Сперанским, К.Э. Циолковским, Л.Н. Федоровым, А.Н.Бахом, Ф.А. Брауном, В. Оствальдом, Ф. Нансеном, А.М. Игнатьевым, С.Ф. Ольденбургом, Н.А. Семашко, С.И. Метальниковым и мн. др.
Среди иностранных корреспондентов Горького – Б. Шоу, Р. Роллан, А. Франс, г. Уэллс, Ф. Нансен, К. Гамсун, г. Гауптман, Б. Брехт, С. Цвейг, Л. Барбюс, К. Каутский, М. Хилквит и другие [СПИРИДОНОВА (II). С. 10].
Без Горького невозможно понять глубинные народные корни большевистской революции, которую нельзя рассматривать только через марксистскую призму [АГУРСКИЙ. С. 74].
Сам Горький, говоря о своей роли в русской Революции, писал:
Первейшей задачей революции я считал создание таких условий, которые бы содействовали росту культурных сил страны… Ради этой цели тотчас после февральского переворота весной 17 года была организована «Свободная ассоциация для развития и распространения положительных наук» – учреждение, которое ставило задачей своею, с одной стороны, организацию в России научно-исследовательских институтов, с другой – широкую и непрерывную популяризацию научных и технических знаний в рабочей среде [ГОРЬКИЙ (III). Т. 20. С. 28].
Всеохватность исторической фигуры Горького, включающей в себя отражения «проклятого прошлого», трагедии «великого Разлома» и иллюзии «светлого будущего», во многом связана с той ролью, которую по воле судьбы он играл в культурной и общественно-политической жизни России первой половины ХХ в. Горький был востребован повсеместно, ибо всегда, так или иначе, «наводил мосты»:
между социализмом и ницшеанством, классикой и новой русской литературой, Россией и Западом, эмиграцией и СССР, большевистской властью и интеллигенцией, Сталиным и новой культурной элитой и т. д. У Горького выстраивались уникальные отношения с очень разными писателями и мыслителями (Ницше, Достоевским, Толстым, Чеховым, Андреевым, символистами, реалистами, новыми советскими писателями, Лениным, Сталиным, Роменом Ролланом и многими другими), с очень разными понятиями, такими как Бог, Свобода, Человек, Правда, Социализм. Он имел очень необычное для русской литературы отношение к русскому народу, евреям, насилию, жалости.
<…>
Словом, Горький – звезда невероятной яркости, интенсивности и влияния, среди русских писателей – «замечательных людей» – самый сложный персонаж для биографии [ДОБРЕНКО (III)].
Всем этим во многом объясняет феномен его извечной «актуальности»: на протяжении более ста лет (sic!) Горький неизменно притягивает к себе внимание литературных критиков, литературоведов, культурологов и писателей, подвизающихся в области документальной прозы [3] . И хотя песен о нем не сложили, существует немало легенд, конспирологических мифов, а также всякого рода очернительских домыслов, касающихся его личности и страниц биографии.
До сих пор у историков литературы вызывает удивление, как уникальное в литературной среде явление, динамика обретения Горьким писательской славы: короткий период безвестности (1892–1897), колоссальная продуктивность первых 15 лет деятельности, сопровождавшаяся шумным успехом у публики в России и за рубежом (1891–1906 [4] ) и последующая известность как классика не только русской, но и мировой литературы, основоположника нового направления в искусстве – социалистического реализма.
3
См. например, библиографические
4
За этот период написано подавляющее большинство литературных произведений Максима Горького. Самые значительные из них в эти же годы были переведены на основные европейские языки.
«Карьера Горького замечательна, – писал впоследствии князь Д. П. Мирский, – поднявшись со дна провинциального пролетариата, он стал самым знаменитым писателем и наиболее обсуждаемой личностью в России… его нередко ставили рядом с Толстым и безусловно выше Чехова». В 1903 году было продано в общей сложности 103 тысячи экземпляров его сочинений и отдельно 15 тысяч экземпляров пьесы «Мещане», 75 тысяч экземпляров пьесы «На дне». В то время такие тиражи считались огромными. <…> Успех немецкой версии «На дне» был настолько ошеломляющим, что она затем выдержала 300 (!) спектаклей подряд, а весной 1905 года уже отмечалось 500-е представление «На дне» в Берлине [БАСИНСКИЙ (I). С. 27 и 36].
На долгие годы вчерашний провинциал Горький становится кумиром русской читающей публики.
Провинциал… Уже толпой за нимХодил народ в театре, на вокзале.По всей стране рабочие считалиЕго своим. «Наш Горький! Наш Максим!»Как бы случайно взятый псевдонимБыл вызовом, звучал программой четкой,Казался биографией короткойТому, кто был бесправен и гоним.Мы, юноши глухого городка,Давно запоем Горького читали, Искали в каждом вышедшем журнале,И нас пьянила каждая строка [5] .5
Из стихотворения-воспоминания Самуила Маршака «Молодой Горький» (1954 г.)
Горький был в СССР третьим по числу издаваемых книг русским классиком, уступая здесь пальму первенства лишь А. С. Пушкину и Л.Н. Толстому, и самым издаваемым советским писателем. За 1918–1986 гг. общий тираж 3556 изданий его книг составил 242,621 млн. экземпляров! [НЕМИРОВСКИЙ, ПЛАТОВА. С. 292, 308],
– а по его произведениям с 1919 г. [6] по 2016 г. поставлено 130 фильмов [7] .
В славе молодого Горького действительно было что-то ненормальное, сверхъестественное [БАСИНСКИЙ (I). С. 36].
6
Первым экранизированным произведением Горького является пьеса «На дне», по которой режиссером Рудольфом Мейнертом (Германия) был поставлен кинофильм «Nachtasyl».
7
См.:URL: https://www.kinopoisk.ru/film/978777/
И ведь действительно, не прошло и трех лет как Горький «засветился» в большой литературе, и вот он уже звезда первой величины! О нем пишут ведущие литературные критики России и Европы. Более того, всемирная литературная слава, – а Горький, как и большинство художников был амбициозен и очень чувствителен к тому, что античные римские авторы называли «plaudite, cives» («хлопайте, граждане»), в советское время было официально клишировано как «Бурные, продолжительные аплодисменты, переходящие в овацию», – сопровождала его до конца жизни.
Первые литературоведческие книги о Горьком вышли в России еще на заре „Серебряного века» – Адрианов С. А. «На дне» Максима Горького, СПб. 1903 г. и Стечкин Н. Я. Максим Горький: его творчество и его значение в истории русской словесности и в жизни русского общества, СПб. 1904 г.
Нельзя здесь не отметить забавную книгу «Максим Горький в карикатурах и анекдотах» [РУСАКОВ], в которой также особо отмечается, что
сын бедного нижегородского обойщика, осиротевший на четвертом году жизни <…>, не получивший никакого образования, много на своем веку голодавший и претерпевший массу невзгод, – Горький, на 33 году жизни, становится вполне обеспеченным человеком, одним из самых известных самых популярных людей в России, одним из самых модных и наиболее читаемых писателей всей Европы. <…> такая быстрая жизненная <и литературная> карьера представляет нечто необычное, из ряда вон выдающееся, совершенно новое [РУСАКОВ. С. 2].