Горький вкус любви
Шрифт:
Воронцов с видом знатока прошёл мимо многих из заведений и в конце концов, они вошли в одно из них.
Это было атмосферное кафе, в виде большого шатра. Все столики там были очень низкими, а на полу лежали мягкие подушки, на которых сидели посетители.
— Почти чайхона. — удивлённо произнесла Маша, когда они уселись за один из столиков, и сложила ноги по-турецки.
— Я смотрю, ты вписалась сюда. — усмехнулся Дмитрий. — Да, это место довольно аутентичное. Меня сюда привозили друзья, когда мы вместе приезжали в Ялту. Я запомнил это заведение
— Необычная. — продолжила за него Северцева.
Чебуреки действительно оказались верхом кулинарного искусства. Кроме привычных, классических, с мясом и сыром, девушка впервые попробовала чебуреки с фруктами, которые её восхитили.
После столь нетрадиционного завтрака, адвокат предложил ей покататься на лошадях.
Неподалёку от череды кафе, располагалась целая лошадиная ферма и посетители горного массива могли совершить конную прогулку.
Маше достался конь по имени Лорд, а Дмитрию — супруга Лорда Адель, да не одна, а с жеребёнком, который всю прогулку ходил рядом с матерью.
Однако, во время катания, Воронцова беспокоила лишь машина безопасность и в целях её сохранения, мужчина взял любимую за руку, не отпуская всё время прогулки.
Даже их проводники умилились этой сцене, сделав для пары несколько памятных фотографий, на одной из которых Маша и Дмитрий запечатлены со спины, держащиеся за руки, сидя на лошадях и рядом маленький жеребёнок.
Эти фотографии были распечатаны и девушка долго на них смотрела на обратном пути, когда они спускались с горы.
— Так, улетаем мы только завтра утром, и поэтому, я предлагаю сегодня ещё съездить в Севастополь погулять. — сказал Воронцов, уверенно ведя машину по серпантину вниз. — Ты как?
— Я согласна с тобой хоть на край света, ты же знаешь.
— Ловлю на слове! А то вдруг, меня как декабриста, занесёт Бог знает куда…
— Пусть заносит. — засмеялась Мария. — Будем жить в избушке на курьих ножках и радоваться тому, что мы вместе.
— Ну правильно, как у Высоцкого: «Соглашайся, хотя бы, на рай в шалаше, если терем с дворцом кто-то занял». Да?
— Точно. — улыбнулась она и дотянувшись поцеловала мужчину в висок.
Ближе к обеду они добрались до Севастополя.
— Ну вот он, город русских моряков. — сказал Дмитрий, когда они спускались по лестнице к Графской пристани.
— Как же здесь красиво! — восхитилась девушка.
— Да, вот этот весь архитектурный ансамбль вместе с лестницей и есть Графская пристань. — рассказал Воронцов, окинув взглядом всё вокруг.
Они стояли посреди широкой лестницы. Впереди блестело под лучами весеннего солнца море, а позади красивая белая арка в античном стиле с двумя рядами колонн. На самом верху арки можно было разглядеть дату постройки и в нишах по бокам статуи двух античных богов. — В годы Великой Отечественной войны она была разрушена. Сюда попало более 40 снарядов, но потом, уже в 60-х пристань восстановили.
— Надо же, сколько
Спустившись вниз, они подошли к парапету и посмотрели на водную гладь.
— А вот Памятник затопленным кораблям. — показал на монумент, стоящий в воде неподалеку от берега, адвокат.
Памятник выглядел величественно: большой искусственный камень, а на нём возвышалась колонна, верхушку которой венчал двуглавый орёл с императорской короной, находящейся на Андреевской ленте, на голове.
— Этот памятник поставили в память о кораблях, затонувших в Великую Отечественную? — спросила Северцева.
— Нет. К 50-тилетию Первой обороны Севастополя в Крымской войне, под предводительством адмиралов Корнилова и Нахимова. Тогда французско-аглийская флотилия хотела прорваться к городу по воде, а 15 русских парусников заградили врагу вход в бухту и спасли Севастополь. Они были потоплены, но и это не помогло противнику, так как их мачты, торчащие из воды создали новую преграду и неприятельские армии не могли продолжить наступление.
— Ты так хорошо знаешь историю. — улыбнулась девушка.
— Просто как любой мальчишка любил читать о сражениях. — усмехнулся Дмитрий.
Маше очень понравился город, который был каким-то невероятно светлым, уютным, солнечным и старинным. Они бродили по его улочкам, мимо ветхих зданий, видавших, казалось много исторических событий; гуляли по Приморскому бульвару; посетили музей Черноморского флота; побывали в Севастопольском аквариуме, увидев сотни видов морских обитателей.
Уже к концу дня, когда Мария и Дмитрий шли к машине, оставленной около Графской пристани, по пути они увидели красивую церковь на Большой Морской улице.
— Давай зайдём! — попросила девушка. Воронцов не мог ей отказать.
Оказалось, что это собор Покрова Пресвятой Богородицы, который был построен ещё в 1905 году.
Собор представлял собой базилику, в стиле русских церквей XVI века, украшенную небольшими башнями, карнизами, кокошниками, и имел красивое крыльцо в виде закрытой галереи.
Внутри, как и снаружи, храм оказался невероятно прекрасным: стены покрыты росписью, помимо образов Спасителя и Богоматери на них находились фрески изображающие жития святых. Кроме того, оказалось, что там хранятся частицы мощей адмирала Ушакова и святого Луки Симферопольского. Атмосферу, царившую в соборе трудно было описать, но и Маша, и Дмитрий, сразу ощутили, что это место было намоленным.
Они с восторгом осмотрелись по сторонам, а когда мужчина, оторвавшись от созерцания одной из фресок, обернулся, то увидел, что Северцева уже склонила голову в молитве перед иконой Богородицы. Губы девушки шептали слова, а по щекам текли слёзы. Сердце адвоката сжалось от любви к ней, и он в очередной раз подумал, насколько сильно ему хочется беречь её от всего мира и любых неприятностей или опасностей. Он тоже последовал её примеру и стал произносить молитву перед изображением Николая Чудотворца.