Горький вкус Солнца
Шрифт:
— Ой… Ах! Так нестерпимо, Марк, — выговорила я.
— Дыши. Чувствуй. Отпусти, — произнес он, щекотя языком мое ухо. — Не хочу, чтобы быстро закончилось.
И продолжил, выбирая трудный, медленный ритм, от которого у меня напрочь отшибло память. Помню только, что не сдерживалась ни я, ни мой ненасытный супруг… А пришла в себя поздней ночью, и, отрыв глаза, увидела Марка. Он глядел на меня, лежа на боку.
— Говоришь во сне. Ругаешься, — сказал супруг с улыбкой.
— Правда? Разве мне что-то снилось? Ничего не помню.
—
Мы рассмеялись.
— Значит, он снова что-то учудил. Сколько мы спали?
— Не знаю, — отозвался супруг, подушечкой пальца касаясь моих губ. — Но можем подняться на палубу, поглядеть, как там дела. Судя по всему, многие не спят.
— А я кричала.
— Мне понравилось.
Щеки вспыхнули.
— Ещё и стонала. И, кажется, что-то наговорила.
— Люблю, когда ты в такие моменты разговорчива. Приятно узнавать о себе много интересного.
Его глаза смеялись, и я закрыла лицо ладонями.
— Это наслаждение так подействовало. Хотелось больше. Ты меня переключил.
— С быстрого на неспешное, — улыбнулся супруг. — И нам обоим это понравилось.
Мы вышли на палубу подышать свежим воздухом. Туман окончательно рассеялся, и появились звезды — яркие, снежно-белые. Я узнала очертания созвездия Чайки и могучего воина Бангудоса — предводителя небесной флотилии из семи кораблей. Ни облачка, ни ряби на воде. Судно стояло.
Хотя видимость была великолепной, Торми не торопил Сайвула в путь. Все почему-то застыли у бортов, и, пройдя на нос, мы поняли причину всеобщей бессонницы. Там, в чернилах ночных высот, парили киты. Полупрозрачные мерцающие духи, огромные и медлительные. Десяток рыбин-призраков, сквозь тела которых проступали цветные созвездия. Порой киты ныряли в воду, не производя ни малейшего шума, а потом снова взлетали вверх, выгибаясь и сталкиваясь, и мне казалось, что они улыбаются огромными ртами… Создания питались звездными силами, они ловили лунный свет, и танец этот был для нас, выживших, преодолевших бездны. От рыб-призраков было невозможно оторвать взгляда, они словно создавали в душе новые надежды и перекраивали тропы. А когда на горизонте показалась светлая полоса, они растворились, опадая в синие воды белыми лепестками.
К нам подошел усталый, но довольный Торми.
— Ребят, я олух. Простите. — Он посмотрел мне в глаза. — Прости, Габи. Должен был поверить сразу, знаю… Но не вышло совладать с прежними установками.
— В следующий раз сердцем слушай, — посоветовал Марк. — Мы идем по картам, Торм, но без твоих ощущений давно бы утопли. Также и с доверием — помни свою философию мыслей, но готовь для друзей чистые чувства. Ладно?
Я удивленно поглядела на Марка. Он и сам не подозревал, наверное, как сильно изменился. Гордость запыхтела в ухо: благодаря мне? Нашей любви? Наверняка!
— Я не сержусь, — сказала я. — Уже нет. Но извиняться за гнев не буду.
— И не надо. Твое поведение правильно. Ты ведь спасла всех нас. Спасибо! — он неуверенно улыбнулся, протягивая руку, и я обняла его.
— Не переживай. Главное, что мы живы. Теперь бы добраться до острова…
— Да, — откашлялся Торми. — Запасы не бесконечные.
Я взяла Марка за руку, и взгляд упал на воду.
— А что это там за пузыри?
— Капитан, пыльцовые бухалки! — почти одновременно со мной прокричал Мур. — Целый сад!
Торми широко улыбнулся и схватил нас обоих, смешно обнимая за плечи.
— Предки благословили нас, ребят. Мы наберем и влаги, и еды!
— Что за сад? — хмыкнул Марк. — И почему в открытом океане?
— Это растения, но им не нужно пускать корни. Все необходимое они получают из воды и от солнца. Подобные сады дрейфуют в океане, и никогда не знаешь, где их можно встретить. Съедобны плоды и листья. Внутри у таких пузырей есть сок. Он похож на обычную воду, но сладковат. Единственная неприятность: они при открывании взрываются и выбрасывают пыльцу, на которую у некоторых начинается ужасный чих.
— Никогда о таких не читала.
— Но многим они спасли жизнь. Говорят, бухалки приплывают тогда, когда сочли корабль и команду достойными… Тут уж я, как говорится, постыжусь про себя упоминать.
И он, ещё раз сжав наши ладони, пошел отдавать распоряжения. Через несколько минут мы уже остановились на границе сада. Я любопытно разглядывала спасительные растения. Они представляли собой розовые пузыри, сквозь прозрачную кожу которых были видны яркие желтые тычинки и красноватые ягоды наподобие брусники. У шаров имелись желтые пятипалые листья и смешные поддоны, в которых была прозрачная вода.
— Мур, Кибри, Яндр, — начал перечислять Торми. Наверное, выбирал тех, кто не расчихается. В команду по сбору напросился и Смайл.
— Пойду заглаживать вину, — сказал он нам. — Без вас бы никаких бухалок не было…
Дайра решила не отставать от супруга, и ей повезло. А вот Смайл при первом же взрыве, едва вдохнув пыльцу, начал дико чихать. Парня немедленно отправили обратно, и до самого вечера он оглушительно чихал. Зато мы в кои-то веки напились и наелись, чтобы на закате увидеть ещё одно чудо.
— Ей-богу, деревья! — сказал Торми. Для нас водный лес был едва различим, но капитан уже разглядел насаждения в подробностях. — Но я таких никогда не видел прежде.
— Растут в соленой воде, — сказал Смайл. — Апчхи!.. К тому же насколько длинные у них должны быть корни? Апчхи!!!
— Будь здоров. Здесь неглубоко, — отозвался Торми. — Конечно, не по луже плывем, но у меня такое чувство, что рельеф дна сильно изменился.
— В океане так бывает?
— Мели имеют место быть также, как и бездонные впадины. Вот от вторых нужно держаться подальше, а здесь одна опасность — потерять ветер. Хотя мы и пополнили запасы, лучше бы острову быть на своем месте, а не где-то ещё.