Горничная для Мага
Шрифт:
Хэварт схватил её за шею и грубо толкнул к двери.
Игнес, отлетев, вздрогнула будто её ударили, сжав плечи, ринулась в дверь.
В глазах Хэварта резко потемнело. Надрывно дыша, он обвёл тяжелым взглядом полутемную комнату и направился к двери, открыл её резким движением. Покинул кабинет, прошел через гостиную. Оказавшись на втором, спальном, ярусе, прямиком прошёл в ванную, открыл кран и сунул голову под струю ледяной воды, умывая лицо, пока мысли не стали проясняться, а кожа неметь.
Взяв полотенце, всё же вернулся в свои покои, вытирая досуха волосы, и отшвырнул полотно, оглядев
Утром громким стуком в дверь его снова разбудил Аскил, кажется, постучавшись не единожды. Хэварт с трудом разлепил веки и поднялся, не давая себе больше никакой поблажки. Нужно было привести себя в должный вид и собираться. Несмотря на нещадную головную боль и сухость в горле, всё же оделся, велев управляющему подать легкий завтрак в его кабинет и не беспокоить его до полудня.
Сегодня вечером он должен быть на месте. После полуночи он проникнет в тайник, а утром передаст артефакт посреднику. И заберёт Витлара.
Принеся в кабинет обед, Аскил оповестил, что Игнес покинула Ристол ещё ранним утром. Конечно, ещё бы после их последнего разговора она этого не сделала! Даже не верилось, что эрн Ларси наконец-то его услышала.
А вот Фабиана…
Фабиана была в комнате и не выходила, хотя ещё когда Ламмерт был в Вальшторе, как сказал Аскил, сделала попытку покинуть Ристол. А потом заперлась у себя и не выходила. Не искала с Хэвартом встреч.
Он откинул прочь мысли о ней и, пообедав, принялся собирать все необходимые вещи.
Было полной неожиданностью, когда в кабинет ворвалась без стука мисс О-Лидер, кажется, чем-то недовольная и разъяренная. Хэварт втянув в себя больше воздуха, беря себя в руки, когда взгляд скользнул по ней с жадностью. Проклятье, он за эту ночь уже так истосковался по ней, и единственное, что ему хотелось — стиснуть её в руках и впиться в губы, забыть обо всём, что она говорила.
Он уже готов был услышать ряд обвинений и грубостей по поводу того, что запретил ей покидать Ристол, но Фабиана начала с другого вопроса:
— Зачем вы это сделали?
— Что именно? — сложил бумаги, запрещая себе смотреть на неё.
— Игнес, она уехала. Вы её выгнали?
Хэварт поднял на неё взгляд, недоумевая, почему О-Лидер должно это волновать, попутно отмечая нездоровую бледность фиалки и красноту ее глаз. Неужели миледи так расстроилась, что он не пустил её никуда из замка, что проплакала всю ночь? И всё-таки рёбра сдавило от её вида.
— Выгнал или нет — это моё личное дело, — ответил, ввергая тем самым девушку в оцепенение, и фиалка чуть поубавила пыл, вдруг поникла. Проклятье, и почему он так реагирует на неё, отмечая, как она прикусывает нижнюю губу, и та наливается краснотой… — Это всё? Если да, то лучше вернись в свою комнату, — взял со стола перчатки.
Фабиана проследила за ним.
— Вернуться в комнату? — вдруг всполошилась она.
И Хэварт мог удержаться, видя её невинную растерянность и волнение, чтобы не приблизился и не заключить в объятия. Сказать, чтобы она дождалась, и тогда они всё обсудят. Потом. Обязательно.
Фабиана, оторвав от него взгляд, мотнула головой, дыша неровно и глубоко. Не так он хотел с ней расстаться перед отъездом, совсем не так. Холодная и отчужденная, она смотрела с каким-то колючим отторжением.
Надев перчатки, вышел из-за стола, намереваясь позвать Аскила, чтобы тот перенёс вещи в карету. Но когда Хэварт поравнялся с Фабианой, она вдруг повернулась. Маленькая, встревоженная, хрупкая, не его.
— Я не ваша собственность, — подтвердила его мысль, — вы не можете удерживать меня здесь силой, — заявила вдруг она, гордо приподнимая подбородок, холодные льдинки глаз подрагивали блеском. Такая далёкая, недосягаемая.
Хэварт опустил голову, усмехнувшись, и повернулся к ней, снова посмотрев сверху.
— Если ты так хочешь уехать… — горло сдавило от собственного напряжения и усилия говорить, — …можешь ехать куда хочешь, я тебя не буду больше держать.
Неизвестно, каким усилием он это сказал, желая совсем другого — сейчас же схватить её, отнести самому в комнату и запереть на замок, чтобы её упругая попка сидела ровно на месте. Но он не мог её заставить остаться, не мог и отпустить. Вот незадача.
Мысль о том, что едва он пересечет порог, фиалка пустится к своему… мужчине, обожгла изнутри почти болью. Которую тут же заглушила ослепляющая ярость на себя, на то, что испытывает.
— Прощай …фиалка, — сказал он, сглотнул сухость, качнувшись, но удержался.
Фабиана вздрогнула, раскрыв губы, посмотрев на него как-то странно, мутно.
Хэварт хмыкнул и, отвернувшись, направился к выходу, чтобы уж быстрее поторопить Аскила и оказать как можно подальше от неё. Чувствуя на затылке взгляд своей чужой любимой.
Глава 19
Фабиана
Фабиана так и осталась стоять посреди кабинета, уставившись на дверь, в которую только что вышел Хэварт Ламмерт. В груди болезненно сдавливало, перед глазами стояла пелена. Противоречивые чувства рвали в клочья и заставляли задыхаться. Фабиана не знала, что делать, внутри такая сумятица, что хотелось просто закричать. Но, сделав пару глубоких вдохов, направилась прочь из кабинета.
Нужно найти выход. Что-то сделать. Но что?
Что может остановить Игнес? Или эрн Груно, когда тот получит своё?
Если бы Фабиана знала, что это он, министр, выкрал Витлара, она бы давно вернулась к дядюшке и вымаливала бы прощения за свой проступок, попыталась подкрасться к Бортолду ближе, пусть ей бы это обошлось собственной свободой. Почему Хэварт не сказал ей об этом? Что это он! Почему!?
Услышав о Бортолде от Игнес, Фабиану сначала это ошеломило, парализовав всё тело до костей. Не могла поверить собственным ушам. Бартолд эрн Груно замыслил это преступление — выкрал Витлара и шантажирует этим Ламмерта! Чудовищная реальность сдавила в тиски, и страх холодной змеёй лёг на грудь. Страх за Ламмертов. Выходит, она собственным согласием, став женой Хэварту, подставила его. И Игнес… Фабиана видела в её глазах боль и жажду мести, если бы Ламмерт выгнал её, она, несомненно, не оставила бы это просто так.