Город Цветов
Шрифт:
Наконец он взял Арианну за руку и, вздохнув, проговорил:
— Герцог Никколо собирается предложить тебе выйти за него замуж.
Арианна была ошеломлена, Это было совсем не то, что предложение Гаэтано. Арианна чувствовала себя маленькой птичкой, над которой в воздухе кружился ястреб, а она не знала, как от него спастись.
— Если ты наденешь на свадебные торжества платье, которое он послал, он подумает, что ты благосклонно относишься к его предложению, — сказала Сильвия.
— Когда? — выдавила Арианна, с трудом узнала свой голос. — Когда он собирается попросить моей руки?
— Полагаю, что вечером перед свадебными церемониями или, возможно, прямо на свадебном пиру — тогда он может объявить о своем намерении в присутствии всей семьи.
— Тогда я попала в ловушку, — грустно произнеся, Арианна. — Что он сделает, если я откажу ему?
— Не надо так спешить, — заметила Сильвия. — Тебе вовсе не нужно сразу же ему отказывать.
— Сильвия! — воскликнул Родольфо. — До чего же ты несерьезная!
— Я говорю совершенно серьезно, — парировала Сильвия.— По крайней мере, если речь идет о там, чтобы моя дочь и мой муж вернулись живыми из этого города. Возможно, Арианне нужно будет притвориться, что она доброжелательно . носится к предложению герцога. Это поможет вам выиграть время, чтобы обдумать свои действия.
Арианна вздрогнула, Герцог вызывал у нее отвращение. Он не был некрасивым, хотя и был намного старше ее, он был культурным, цивилизованным человеком, ценил искусство, литературу и музыку. Герцог сказочно богат и может дать ей все, что она пожелает. Кроме свободы для нее самой и свободы для ее города. Но он был убийцей. И она не любила и не могла полюбить его. Но ее мать думала, что ей не следует сразу отвергать его предложение.
Арианна догадалась, что Лучано знал о намерениях герцога и ничего не сказал ей, и это очень тревожило ее. Иначе для чего ему все эти уроки фехтования? Как трогательно. Она не знала, смеяться ей или плакать. Лучано против герцога. Она сожалела от всего сердца, что они приехали в Джилию.
На следующее утро Пол сам приехал забрать Ская, сославшись на то, что молодежь катается верхом. Он также объяснил, что Элис принадлежит только одна из лошадей — по имени Трюфель. Жеребец Каштан, на котором ездила Джорджи, был лошадью друга Пола, за которой Пол присматривал. Джорджии и Николасу приходилось по очереди ездить на верховые прогулки, когда они собирались вместе.
Он явно не видел ничего странного в дружбе Джорджии с мальчиком, который был младше ее, как и в любви своей дочери к Скаю. Отец Элис сидел в гостиной бабушки так же непринужден, как в собственной кухне, болтал о лошадях и пил кофе, который был далеко не таким вкусным, как в Айви Корте. Скай подумал, что ему очень нравится отец Элис. Он был из тех людей, которые везде чувствуют себя как дома и принимают всех такими, какие они есть.
Пол почти не разговаривал с Розалинд, но он часто смотрел на нее, и Скаю хотелось знать, что он думает о ней. Худенькая, очень светлая блондинка с бледной кожей, которой еще нет и сорока, с обезоруживающей улыбкой и темно-синими выразительными глазами. Ему было интересно, казалась ли она Полу такой же хрупкой, как ему. Скай вдруг ощутил потребность защитить мать. Насколько ему было известно, за все семнадцать лет после его рождения она ни с кем не встречалась. Может быть, сейчас все идет к тому, чтобы это произошло? И она начнет встречаться не с кем иным, как с отцом Элис! Скай не мог себе представить, как это отразится на его собственных отношениях с подругой.
Когда они доехали до Айви Корта и выяснилось, что остальные еще на прогулке, пол предложил Скаю воспользоваться и поводить его «Шогун» во дворе. Скай чувствовал себя важным, сидя за рулем: ему удалось водить машину, ни разу нигде не застряв, он даже переключался с одной скорости на другую, только однажды это у него не получилось. Скай еще сидел на месте водителя, когда они, описав полный круг вернулись к главному входу. Элис ждала их, голосуя большим пальцем.
— А мне можно поводить?— улыбнувшись, спросила она.
— Только после того, как примешь душ,— заметил Пол.— Я не хочу, чтобы от моей машины пахло лошадьми. Ты же знаешь, что мне нужно поехать на ней в контору.
Элис, не думая о конском запахе, подарила Скаю быстрый по-целуй, когда он выходил из машины, а Скай обнял Элис и поцеловал ее в ответ, и похоже, это вовсе не обеспокоило ее отца.
— Ты можешь пойти заниматься своим любимым фехтованием, пока я в душе, — разрешила она. — Ник сказал, что не хотел прерывать твой урок вождения и ждал, пока ты не за-кончишь. Он ждет тебя во дворе.
Завернув за угол дома, Скай увидел, что Николас все еще разговаривает с Каштаном. Сам Скай немного нервничал при виде лошадей, ведь раньше он никогда не имел с ними дела, а эта огромная лошадь поразила его своими размерами. Но это было красивое животное с изогнутой шеей и длинной гривой. Увидев Николаса с Каштаном, Скай подумал о том, как мало он знал о путешествиях Джорджии в другой мир и о том времени, когда самый молодой из князей ди Кимичи принял свое роковое решение.
— Я скучаю по тем временам, когда у меня была своя собственная лошадь, — сказал Николас, подняв глаза. — Я имею в виду, что до того несчастного случая рядом со мной всегда находились лошади.
— Но, во всяком случае, теперь ты снова можешь ездить верхом. А если бы ты остался в Талии, то никогда больше не смог бы этого делать. Или, например, фехтовать.
— Именно потому я это сделал, — произнес Николас, но при этом так глубоко вздохнул, что Скай решил сразу же рассказать ему о планах Стравагантов.
— Конечно, мне будет жаль вернуть перо Мерлы, — с сияющими глазами ответил Николас. — Но я бы отдал его, если бы твой монах смог принести мне что-то из Джилии.
— Я так и думал, — кивнул Скай.
— Когда они собираются прийти? — с нетерпением спросил Николас.
— Kaк только мы приедем в Лондон.
— То есть я смогу вернуться домой раньше чем через неделю?
— Думаю, что да.
— Чудесно! — Николас ударил кулаком по воздуху, но потом задумался. — А Джорджия?
— Ну, а ты как думаешь, будет она готова отказаться от своего талисмана? — спросил Скай. — Ты знаешь ее лучше, чем я.
— По-моему, ей это будет очень трудно, — промолвил Николас. — Ты ведь знаешь, что его два раза крали: это делал ее ужасный сводный брат. В первый раз он его сломал, а во второй забрал себе почти на год. Мы не могли вернуться назад, и это было мукой. Джорджия чувствовала себя такой счастливой, когда лошадка вернулась к ней. Она для нее много значит.