Город-крепость
Шрифт:
— Почему ты не можешь уйти отсюда? — делаю я еще одну попытку. — Если это так опасно, что Братство может узнать, кто ты такой, почему ты все еще остаешься здесь?
Он встает, его движения быстры, несмотря на то, что край скользкий. Потом приближается ко мне, губы превратились в тонкую полоску.
С каждым шагом, что он делает ко мне, я отступаю назад.
— Ты же кто-то важный, разве нет? Зачем же еще тебе скрывать эту информацию от Братства? Ты ведешь себя как бродяга, поэтому они не задают
Дей засовывает кулаки в карманы. Под полумесяцем капюшона мне видно, что его губы — тонкое лезвие. Они изогнуты. Искажают его лицо. Жду, когда они раздвинутся, чтобы сказать, что я ошибаюсь.
Но он молчит и продолжает идти. Он обходит меня и идет дальше. От его ног разлетаются брызги.
Я не хочу, но, сама не понимая почему, бегу за ним. Руки соскальзывают с рукояти ножа. Хватаются за край его мокрой толстовки.
— Дей, мне нужно знать...
— Нет, — обрывает он меня, — не нужно.
Он одновременно прав и ужасно ошибается. Мне не следует знать. Но мне нужно знать. Мне нужна скала, нужен якорь. Несмотря на то, что я убеждаю себя в обратном, мне нужно кому-то доверять.
Потому что я устала. Устала убегать. Устала всякий раз оглядываться. Устала сражаться. Сводить концы с концами. Устала от одиночества. От банд, наркоты и безуспешных поисков. Я очень сильно хочу верить в то, что Дей хороший. Что он заслуживает моего доверия. Несмотря ни на что.
Я хочу чувствовать себя в безопасности.
Дей пытается уйти, но я его не отпускаю. Мои ботинки скользят, оставляя следы. Дей тащит меня через весь двор, потом останавливается и бросает взгляд через плечо.
— Джин, отпусти. — Он выдергивает толстовку из моих рук, а потом его рука летит прямиком в терракотового цвета горшок. Тот падает, по земле разлетается грязь, осколки и увядшие листья. — Для тебя же лучше, если ты ничего не будешь знать.
— Это почему? — Воздух вокруг меня сотрясается, и я понимаю, что кричу. Мой вопль несется сквозь завесу капель — слишком плотно, слишком высоко. — Почему лучше?
Даже если Дей и замечает, что мои крики похожи на девчачьи, он не подает и вида. Он вообще ничего не показывает. Выражение его лица неподвижно, оно ничего не выражает. Утопленник.
— То, что ты видел... это ничего не меняет в нашей работе на Лонгвея. Я верю, ты будешь молчать.
Доверие. Это слово вкусом протухшего мяса ощущается у меня на языке. Парень напротив меня произнес его вскользь, легкомысленно. Словно отточил его произношение давным-давно.
Колесики в моем мозгу быстро вращаются. Если Дей не желает мне ничего рассказывать, я все еще могу воспользоваться тем, что увидела.
— Если я должен молчать и быть наркокурьером, мне нужно больше денег.
— Еще больше?
— Да. Мне нужно достаточно, чтобы
Он, нахмурившись, прищуривается.
— Тебе нужно время с одной из девушек?
— Да. — Я стараюсь, чтобы голос вышел гортанным, словно там перестукиваются камни гравия.
— Зачем?
— У тебя свои дела, у меня свои. Если не хочешь, чтобы я все рассказал Лонгвею, ты дашь мне денег.
— Хорошо. Я отдам тебе половину от моей доли. Но не жди, что я к тебе присоединюсь.
В его словах сквозит отвращение. Я понимаю, насколько ужасно прозвучало мое требование. Часть меня хочет рассказать Дею о том, кого я ищу. Почему живу в этом вонючем лабиринте. Но между нами все так же плотно висят секреты. Моя тайна связывает меня. Дея связывает его тайна.
Он направляется к лестнице. Даже не пытаюсь его остановить.
Все меняется. Капли становятся тяжелее. Кусаются. Гул бури растет и набухает. Все вокруг становится белым.
Град. Он ревет и царапается. Гремит по крыше. Песни соловьев перешли в визг. Растения в горшках все побиты. С веревок, словно осенние листья, падает одежда.
Сгорбившаяся фигура Дея становится нечеткой, когда он бежит все дальше к лестнице. Воздух между нами превращается в размытый туман. Он похож на мельтешащий экран телевизора.
Но я вижу, как прежде чем исчезнуть, Дей замирает. Он кричит сквозь грохот падающего льда:
— Работа через два дня! Встретимся там!
А потом он исчезает. Мне тоже пора уходить. Пока не явились лакеи Куена.
Град усиливается. Белый, режущий. Он падает такой плотной стеной, что мне не видно Дальний город. Я даже не вижу лестницу Дея. На краткий миг мне кажется, что я вообще нахожусь не в этом городе. Я одна. Снова и навсегда. Воздух вокруг меня жестокий и вольный.
Дей. Ощущение безопасности. Все это неважно. Не за этим я здесь. Не за этим пытаюсь выжить.
Я пройду через эту бурю. Я найду свою сестру.
Мей Юи
Юноша за окном выглядит уставшим. Как только он появился, я тушу фонари, чтобы отчетливее видеть его лицо. Щеки и вздернутый нос подернулись краской — смесью влаги и холода. Темные глаза блестят от воды, а кожа под ними серее, чем обычно.
Но от его вида у меня все равно захватывает дух... так бывает, когда от пара, направленного на холодную кожу, возникает покалывание. Похоже на панику, но только сильнее. Оно сокрушает все: обещание посла, синяки на моем бедре, зубоскальство членов Братства. Есть только парень и его ракушка. Я и мой раскрашенный потолок. Моя хрупкая ваза с цветами.