Город: от карты к шагам

Веселова Светлана

Для того, чтобы слово и деяние были полностью адекватны друг другу, необходимо существование сферы публичного, сферы бытия друг для друга, «общительного участия в словах и делах». «Таким образом, действие не только состоит в теснейшей связи с публичной частью мира, сообща нами обитаемого, но оно та деятельность, которая вообще впервые только и создала публичное пространство мира. Причем все обстоит так, словно городские стены и рамки закона, ограждающие полис, проведены вокруг существовавшего уже государства публичного пространства, которое, однако, без учредительного проведения границы не смогло бы утвердить момент своего возникновения в поступке и речи» 20 .

20

Там же., С.262.

Политическое пространство полиса могло складываться только во «взаимном действии и говорении», только между теми, кто мог жить ради этого бытия-друг-с-другом.

Значительную роль в создании этого открытого публичного пространства, в которое выносились для обсуждения государственных мужей все проблемы

полиса, сыграли телесные практики. Греческое искусство оставило нам огромное количество изображений обнаженных, прекрасных, преимущественно мужских тел. Идеал прекрасного юного обнаженного тела не случайно стал символом государства. Открытое тело было предметом гордости, созерцания и удивления для грека. Совместные занятия обнаженными в гимнасиях и время провождения в беседах и возлияниях на симпосионах были призваны тренировать готовность предстать перед согражданами в «несокрытости». Ведь точно так же цивилизованный мужчина, афинский гражданин, на площади должен был публично высказывать свое мнение, а не таить его. Открытое тело и свободно произносимая речь отличали гражданина Афин от варвара и женщины, закутанных в одежды и пребывающих вне пространства разворачивания логоса. 21

21

Марков Б. В. Храм и Рынок. Человек в пространствах культуры. – СПб., 1999. С. 27.

Помимо телесных практик гимнасий и симпосионов, созданию публичного политического пространчтва должно было способствовать разрушение родовых и семейных связей в пользу политических союзов. «Сама любовь к юношам практиковалась как форма государственного, мужского, свободного от природных и семейных уз эроса». 22 «Общность жен и детей» в «Государстве» Платона, которая может шокировать нас сегодня, свидетельствует именно об этом стремлении к чудовищному расширению политической сферы и упразднении частной. Поэтому же насилие и тирания, не допустимые в общественном пространстве, вытеснялись в сферу обращения с женами и рабами. Насилие над домочадцами совершалось в сфере приватного, а потому не могло быть вменено в порок государственному мужу.

22

Там же., С. 26.

Идея справедливости была связана, прежде всего, с городом-государством как целым, а не с частными человеческими отношениями. Не случайно именно государство является для Платона единственным адекватным проявлением действия идей, и прежде всего идеи справедливости. Первая книга «Государства» Платона посвящена выяснению того, что такое справедливый политический деятель. Однако таким образом Платону так и не удается прийти к понятию справедливости и он приступает к выведению его через рассмотрение государства. Понятие справедливости заключает для Платона послушание, мужество и мудрость. Последние являются добродетелями трех сословий, составляющих город-государство: земледельцев и ремесленников; стражей; мудрецов соответственно. Этой триаде в свою очередь ставится в соответствие триада составляющих души человека: вожделеющая, гневливая и разумная части души. Таким образом, у Платона структуры души, государства и космоса тождественны. «Части должны быть дружны и не противоречить целому», – считает Платон. «Нужно создать справедливое и счастливое город-государство, а не осчастливить отдельное сословие». Однако это дружное, «соразмерное», «хорошо пропорционированное» существование возможно лишь при иерархическом подчинении большинства власти немногих. Подобно тому, как разум управляет вожделеющей и гневливой частями души, философы должны упорядочивать государство в соответствии с идеей блага. В «Мифе о пещере», который содержится в «Государстве», Платон еще раз подчеркивает приоритет созерцательного образа жизни. Только философ, ведущий созерцательный образ жизни в состоянии разорвать порочный круг скованности мирской «кажимости» и увидеть благо само по себе. Лишь для того, чтобы послужить своей мудростью государству, философы вновь возвращаются в «пещеру». 23

23

Нам может показаться странным, что этот идеал города-государства, управляемого философами, был создан именно Платоном, судьба и трагическая смерть учителя которого демонстрировала как раз не согласие, а конфликт между жизнью философа и жизнью полиса.

Итак, созидать политическое пространство и участвовать в политической жизни могли лишь свободные люди, ведущие созерцательный образ жизни. В греческом понимании ни труд, ни создание (изготовление) не могли сформировать образ жизни, достойный свободного человека и показывающий его свободу. Вильям и Вестерманн 24 полагают: утверждение Аристотеля, что «ремесленники живут в своего рода ограниченном рабстве, означает, что ремесленник, заключая договор на выполнение работы, отказывается от двух из четырех факторов, делающих его свободным человеком, а именно, от свободы занятий и от неограниченной свободы передвижения, однако эта утрата свободы ограничена, поскольку принимается добровольно и имеет силу только на определенный период». Цитируемые Вестерманом примеры показывают, что под свободой понимались «статус, свобода занятий, неприкосновенность личности и свобода передвижения», и что рабство соответственно состояло в «отсутствии этих четырех атрибутов». Жизнь ремесленника из-за присущего ей ограниченного порабощения Аристотель в своем перечислении различных образов человеческой жизни вообще не упоминает; это не свободная форма жизни (Никомахова этика, книга 1,5; ср. также Политика 1337b 5). Упоминается им жизнь приобретателя тоже осуждается, потому что и приобретательство стоит под принуждением (Никомахова этика 1096а 5). При перечислении форм жизни речь идет только о свободных формах жизни, что становится особенно ясно в Этике Евдемовой, где подчеркивается, что речь идет о свободно избираемой жизни (1215а 35). В своем блестящем исследовании понятия деятельной жизни Vita activa Ханна Арендт показывает, что в античности представление об активности было связанно с покоем и недеянием. «Созерцательный» и означало активный, не подобающий суете мирского образа жизни. Активная жизнь – это

24

William L. Westermann, Between Slavery and Freedom в American Historical Reviev., 1945.,Bd. 50. (Цитируется по Арендт Х. Vita activa или о деятельной жизни. СПб., 2000, С. 21.)

жизнь, проводимая в наслаждении телесной красотой и расточении ее;

жизнь, посвященная прекрасным деяниям в полисе;

жизнь философа, который через исследование и созерцание пребывает в сфере нетленной красоты.

Таким образом, греческая культура создала кристалл политической сути взаимодействия человек-город. Древний полис охватывает сельскую местность, решает вопросы войны и мира и заключает союзы, но самое главное в нем – политическое измерение: полис собрание людей, которые живут и действуют вместе. Именно в Греции появляется понимание человека, который является существом политическим по природе. Вне полиса могут существовать только бог или животное. Политическое – выше частного, но и полис существует для блага жителей, поэтому организация города, политика, является частью этики. Полис в жизни его жителей раскрывает себя как закон и как свобода. Законы принимаются через дебаты и голосование. Сила слова как действия проявляется на агоре, где в полемике принимаются законы и осуществляются суды. Таким образом, агора стала прототипом открытого публичного пространства, где рождается истина в разговоре свободных, ведущих созерцательный, а значит активный образ жизни людей. Афины Перикла остались в истории как прототип европейского города не только благодаря политическому порядку, но и потому что политический порядок способствовал расцвету искусств и философии. Политический характер открытого для дебатов, обсуждения, решения и принятия закона пространства стал почвой на которой произросла философия. Ежедневный перформанс Сократа на агоре, Академия Платона и лицей Аристотеля, где рождение мысли осуществлялось во время прогулок в перепатетических беседах, были их собственными учреждениями и не имели традиции подобной формы обучения. Они возникли из традиции полиса, создавшего фигуру городского публичного разговора как места истины.

Концепт города – мировой империи. Рим

Город на границах. Рим

В слове «город» слышится глагол «городить». Но между чем и чем проходит граница? В греческой островной культуре она отделяла землю от моря, космос от хаоса, эллина от варвара. У Фукидида polis ещё сохраняет смысл крепости, цитадели, хранящей мир и покой тех, кто живет внутри его. Город – дева, город – обжитый мир. В план греческого полиса заложен круг – нечто ограниченное, предназначенное для отбора удачных форм, их возделывания и культивации. «Ты храним океаном». Словом, свои внутри города, за его пределами – чужие. Эту фигуру повторяет и рассуждение Пифагора, впервые произнесшего слово «философия» и назвавшего себя философом: Мир устроен Софией, отгорожен ею от вселенской стужи; то, что находится за его пределами – не дело ума философов. Но это была лишь первая степень упорядоченности, ибо внутри полиса грек имел дело уже не с космосом и хаосом, но с законным и беззаконным.

Афины времен Перикла

Полис был ещё и сферой политики, силой своего закона он делал неравных по фюзису равными по номосу. Опять окружность: nomos – круг, округ, впрочем как и русское слово «закон» – кон, круг, круговая порука. Агора искусственным образом выравнивали естественное неравенство, вписывая граждан в свои круги, в условия не-господства, не-разделения на правителей и подчиненных. Таким образом, полис обладает упорядоченностью n+1 порядка: он окружен стеной, отделяющей граждан полиса от чужеземцев, и снабжен правовой защитой, регулирующей отношение граждан внутри полиса. У Платона Государством правят философы, руководствуясь хороводным принципом. Полис – это сферы и концентрические окружности, исчисляемые по законам геометрии и пифагорейского Числа. Здесь начало города геометрии, идеальные предметности которой могли удерживаться только внутри поля, открытого греками.

Латинский термин ciuitas, по свидетельству Бенвениста, не имеет ничего общего с греческим polis и обозначает совокупность, множественность, смесь. Действительно, Рим возник из смеси латинян, альбийцев, троянцев, этрусков. Рим – прежде всего, военный лагерь, готовый к нападению, захвату, а не оборонительная крепость (как полис, кремль, бург). В основе градостроительного плана Рима лежит не круг, а крест (символ гораздо более древний, чем христианство). Крест – нечто стремящееся, прежде всего, к территориальному расширению, экспансии, а не к ограничению, селекции, культивированию и удержанию своих границ.

Античный Рим

О двух типах культур рассуждает Ю. Лотман: Культуры первой степени упорядоченности, направленные на содержание, противопоставляют себя неупорядоченности, космос – хаосу и мыслят себя как начало активное, которое должно распространяться, а не-культуру рассматривают как сферу своего потенциального распространения. Культуры же с упорядоченностью n+1 cтепени, направленные на выражение, противопоставляют себя не хаосу (энтропии), а системе с отрицательным знаком. На первое место здесь выступает оппозиция «правильное-неправильное». Такие культуры стремятся не к миссионерству, но к замыканию в себе, и культивированию форм.