Горох в стенку (Юмористические рассказы, фельетоны)
Шрифт:
– Товарищ Калинин, дождь идет, овощи гниют, что делать - ума не приложу!
В улыбающихся глазах портрета мелькнуло что-то. Предрайисполкома показалось даже, что губы шевелятся, выговаривая:
– Широкая массовая работа на помощь социалистическому сектору сельского хозяйства.
Предрайисполкома протер глаза, сдвинул кепку глубже на затылок и качнул головой:
– Гниют овощи. Того и гляди, из центра холку натрут. А что делать? Делать-то что?
И снова ему явственно показалось, что губы портрета шевелятся:
– Организация субботников, массовая разъяснительная работа...
– Тьфу! - сказал предрайисполкома. - До ручки дошел! Уже черт его знает что чудится. Уже и портреты разговаривать стали будто...
Он снова качнул кепкой:
– Но что с овощами делать-то? Того и гляди, из центра хвост накрутят. Что с ними делать?.. Прямо-таки не придумаю!
И в третий раз ему явственно показалось, что губы Калинина на портрете шевелятся:
– Отработка выходных дней... Правильная информация о необходимости помощи сбо...
– Тьфу-тьфу! - сказал предрайисполкома и взъерошил еще больше толстовку. - Эдак и с ума спятишь... Всякие вещи чудиться начинают. Как больной хожу от этих овощей самых... Еще шею намылят из центра...
Он вскочил и стукнул кулаком по столу:
– Довольно с портретами разговоры разговаривать! Оперативность показать надо! Действовать надо! Чтоб чертям тошно стало!
И оглянулся на портрет. Но на этот раз портрет молчал.
Телефон трещал, шипел, захлебывался:
– Алло! Редакция... Алло! Говорит райисполком. Немедленно напечатать на первой странице газеты приказ. Все учреждения и предприятия Каширы закрываются на трехдневный срок. Что? Ну, ясно, что и фабрика Моссельпрома. Что? И механические мастерские. Дорогой товарищ, не рассуждайте, а печатайте немедленно приказ. Оперативность чтоб была! Понятно? Что? И опытный завод! И трикотажные артели! Понятно?..
Пред бросил трубку и сказал в сторону портрета:
– Я им оперативность покажу! Аж чертям тошно станет. А?
Портрет молчал.
Предрайисполкома еще раз стукнул кулаком по столу:
– Раз - и никаких еловых! Все овощи сразу соберу! Понятно?
После выхода газеты с приказом райисполкома глубокое молчание воцарилось в Кашире. Те же взъерошенные вороны с изумлением смотрели с высоты заборов на опустевшие улицы и закрытые двери и ворота. Опытный завод зиял темными окнами. Фабрика Моссельпрома походила на глазетовый гроб в витрине гробовщика. Механические мастерские были наглухо заколочены. Трикотажные артели безмолвствовали. Мертвое молчание царило в Кашире...
Через три дня предрайисполкома бодро постучал согнутыми пальцами по столу и кивнул в сторону портрета:
– Ну что? Накрутили хвост? Намылили шею? Холку натерли? Собрали овощи? Все овощи собрали! Понятно?
Портрет молчал. И преду показалось, что даже глаза портрета перестали улыбаться.
Пред надвинул кепку на нос:
– Оперативность так оперативность. Никаких еловых!
Портрет молчал.
Овощи в Кашире действительно были собраны. Подробности об этом можно узнать из многих газет.
В номере каширской районной газеты "Коллективист" за 11 октября опубликован приказ райисполкома о закрытии на три дня предприятий и учреждений для сбора овощей. Вместе с другими были остановлены: фабрики Моссельпрома, механические мастерские, трикотажные артели, опытный завод и т.д. Все эти предприятия стояли три дня по приказу райисполкома.
Интересно узнать, во сколько обошелся каждый килограмм картошки и других овощей, собранных по приказу райисполкома?..
Вот из-за этого-то, дорогие товарищи, и не закончен эпилог нашего рассказа. Для того чтобы его закончить, необходимо предварительно узнать, во-первых: во сколько обошелся каждый килограмм овощей и картофеля, собранных в Кашире? Во-вторых: произведена ли с председателем каширского райисполкома хотя бы одна из операций с холкой, хвостом и шеей? В-третьих: слыхали ли в Кашире что-нибудь о социалистических субботниках, массовой работе и вообще о социалистических методах?
Вот тогда эпилог будет вполне закончен!
1931
УМНАЯ МАМА
– Домик у нас, мамаша, ничего себе. Подходящий. Летом - прохладный. Зимой - теплый. Если, конечно, уголька достать...
– Вот именно - если достать.
– А что же. Достанем.
– Погляжу, как ты достанешь.
– Не будьте, мамаша, таким скептиком. Пойду в контору. Напишу заявление и достану.
– Гляди, Васенька, зима на носу. Как бы мы с твоими заявлениями не померзли.
– Будьте уверены.
– Посмотрим.
– Увидим.
Антошкин бодро надел драповое пальто, сунул ноги в глубокие галоши и, охваченный радужными надеждами, отправился в контору.
Небо хмурилось. Дул довольно холодный ветер. Мамаша зябко куталась в шерстяной платок и печально усмехалась.
Вернулся Антошкин вечером.
– Ну что? Достал уголь?
– Достал. То есть не достал, а почти достал. Велели прийти в среду.
– Васенька, - сказала мамаша, - водки у тебя случаем нет? Литра два? И папирос "Казбек"? Сотню...
– Для чего вам?
– Как это для чего? Для того, что холодно становится. Гляди, скоро снег пойдет. А у нас не топлено.
– Что же это вы, водкой будете согреваться?
– Буду водкой согреваться.
– Гм... А папиросы вам для чего?
– Согреваться.
– Папиросами?
– Папиросами.
– Мамаша, не раздражайте меня.
– Гляди, померзнем.
– Не померзнем. В среду пойду в контору, подам заявление, привезу тонну уголька...
– Дурак...
– От родной мамы такие слова! Мне это больно.