Горы и оружие
Шрифт:
— Факта не скроешь, — сказал Мак-Грегор. — И я не добавляю ничего к тому, что вам уже известно.
— Но вы, конечно же, осведомлены в этом лучше, чем кто-либо другой, — продолжал Кюмон вкрадчиво. — Итак, в свете ваших изысканий, насколько эти залежи пригодны к эксплуатации — в плане ближайшего будущего?
— Природный газ глубокого залегания всегда бывает в той или иной мере насыщен серой, но современной технологии эта проблема под силу. Что же до нефти… — Мак-Грегор пожал плечами. — Она весьма глубоко, но это лишь вопрос соответствующих капиталовложений.
— А трубопроводы?
— Какие трубопроводы?
— Будут ли они в безопасности?
— От кого? И куда проложенные?
— Независимо от направления прокладки. Будут ли они в безопасности от самих же курдов? — жестко спросил Шрамм, снова вызвав у Мак-Грегора раздражение.
— Они будут в безопасности, если курдам будет от них польза, — сказал Мак-Грегор. — В противном случае курды будут, разумеется, взрывать их так часто, как только смогут. Да и какие трубопроводы вы имеете в виду? Там сейчас нет никаких, и, насколько мне известно, никакой прокладки не планируется.
— Это был всего лишь вопрос общего порядка. — Кюмон закрыл папку, повернулся к Шрамму: — Прежде чем перейдем к главному пункту, нет ли у вас еще вопросов?
Шрамм кивнул и обратился к Мак-Грегору по-французски:
— Мы полностью в курсе курдских партизанских методов.
— Полностью? — подчеркнуто усомнился Мак-Грегор, чувствуя в Шрамме противника.
— В достаточной мере, — сказал Шрамм уже осторожнее. — Но мы не знаем, какие у курдов планы. В смысле стратегии. Ставят ли они целью создание большой мобильной военной силы? Или же намерены действовать мелкими подразделениями, применяя обычную тактику кратких ударов и быстрых отходов?
— Этого я не знаю. А и знал бы, все равно не сказал бы вам.
Шрамм принял эти слова, наклонив слегка голову, как принимает боксер финт противника.
— Это мне понятно, — сказал он. — Но я, собственно, хочу выяснить вот что: степень их военной дееспособности. Высока ли она?
— Затрудняюсь сказать точно, — ответил Мак-Грегор. — Но она значительно выше, чем полагают многие.
— Где они, к примеру, хотят начать?
Мак-Грегор не ответил.
— В Иране, в Ираке, в Турции? — усмехаясь, перечислял Шрамм.
— Если бы я и знал, то не сказал бы. Вы, майор Шрамм, задаете вопросы, на которые невозможно отвечать.
Профессионализм пересилил в Шрамме природную жесткость, и он продолжал с любезным смешком:
— Но вот вопрос, на который вы, пожалуй, сможете ответить, мосье Мак-Грегор. В списках закупленного курдами оружия я вижу некоторое количество британских боевых винтовок семимиллиметрового калибра. Какой смысл их приобретать?
Мак-Грегор поколебался — продолжать ли отговариваться незнанием или же просто отказаться отвечать. Но по тому, как относился Кюмон к Шрамму и как по-птичьи внимательно, с сигаретой в точеных пальцах, вслушивался в разговор, Мак-Грегор понял: чем нелживее держаться с этими людьми, тем безопасней и верней.
— Курды ценят в винтовке дальность, точность боя, долговечность, — сказал он. — Вот все, что я в этом вопросе знаю.
— Но разве хуже в этом смысле американская винтовка «М-6»? Их у торговцев оружием сколько угодно…
— Приходилось ли вам, майор Шрамм, бывать в Курдских горах?
— Нет. Но я надеюсь побывать там в самом скором времени. Я даже знаю немного по-курдски.
Кюмон прервал их разговор, протянув руку за стаканом Мак-Грегора, и тот понял, что не убедил французов в своей военной некомпетентности.
— Спасибо, больше не наливайте, — сказал он, отдавая Кюмону пустой стакан.
Кюмон прислушался на момент к какому-то пению, шуму за окном. Затем спросил Мак-Грегора:
— Знаете ли вы, где сейчас все купленное курдами военное имущество?
Мак-Грегор ответил, что не знает.
— Оно стоит, груженное в швейцарские товарные вагоны, на сортировочных путях в Лионе, — сказал Кюмон, — и этот простой обходится Стронгу и Сеелигу тысяч в десять франков еженедельно. Не мудрено, что им не терпится завершить сделку с вами.
— Не терпится получить деньги, — уточнил Мак-Грегор.
— Вот именно, — сказал Кюмон. — Но в этом аспекте ситуация весьма щекотлива.
— Что вы имеете в виду? — спросил Мак-Грегор.
— Операция, проделанная банками для удержания денег, противоречит французским законам, — произнес Кюмон с брезгливым жестом. — Собственно говоря, мы можем принять меры к возврату этих денег вашему Комитету.
Сказав это, Кюмон встал и подошел к окну взглянуть, что там за шум внизу на улице. Затем кивком пригласил к окну Мак-Грегора и Шрамма. Около сотни школьников в коротких плащиках и туристских куртках шли маршем по улице с флагами и плакатами. Судя по надписям на флагах, они собрались из лицеев Бюффона, Кондорсе, Поля Валери и Карла Великого, а судя по скандированию, по крикам, они бастовали, протестуя против занятия полицией Сорбонны.
— К этому ли звал Андре Жид! — горько сказал Кюмон вслед лицеистам, удалявшимся по улице Константина. — Если так будет продолжаться, то молодое поколение окажется сплошь состоящим из интеллектуальных уродов.
Они вернулись к золоченой кушетке.
— Итак, вы можете обеспечить возврат денег Комитету? — спросил Мак-Грегор Кюмона, понимая, что разговор коснулся уже главного.
— При определенных условиях, — ответил Кюмон.
— Каких именно?