Госпиталь. Per Aspera
Шрифт:
Мрак.
Что-то вертится в голове, мне кажется, разгадка совсем рядом. Единственно возможное объяснение моему пребыванию здесь, в Госпитале, логичное, исчерпывающее, убийственное. Но, я не успеваю сосредоточиться, в голове раздается надтреснутый голос дедушки, путает мысли.
— Хорошо хоть старуха моя, Царствие ей Небесное, не дожила до такого горя, — сокрушается в моей голове старичок. — Не увидела, как все у нас обернулось…
Слушать его — мучительная пытка. Людям свойственно на склоне лет превращаться в больших, неуклюжих и крайне болезненных детей. Становиться столь же беззащитными и трогательно наивными. Но, когда жизнь заставляет стариков всхлипывать, видеть это невыносимо. А я — ничем не могу помочь. Я сам остро нуждаюсь в помощи. Если, конечно, она не запоздала…
— У тебя крупные проблемы, — сообщает мне своим хрипловатым голосом Афганец. — Не берусь сказать, какие, но то, что ты как минимум одной ногой в могиле — факт…
— Два года, считай, прошло, как внучок мой на мотоцикле разбился, — вторит ему Дедушка, невольно заколачивая новый гвоздь в крышку всем известно ящика.
— Нет! — чуть не кричу я. — Вы ошибаетесь оба! Эта история — не моя, ко мне отношения не имеет. Ни ма-лей-ше-го! Она притянута за уши, если хотите знать мое личное мнение. Опять же, насколько мне известно, моя бабушку никто не угонял в нацистскую Германию, как жену старичка. Я, по крайней мере, ничего такого не помню. Но, даже если бы моя бабушка побывала там, в Дахау и спаслась, это еще ничего не доказывает.
Да ну ладно. Брось себя обманывать, — сухо бросает внутренний голос. — Не хватайся за воображаемые соломинки, это все равно ничего не даст. Ты недавно что-то там лопотал о двух картинах, написанных художниками разных школ? Ну так вот тебе третье полотно, которого так не доставало первым двум. Установи каждое перед носом, сопоставь факты, которые уже известны, и получишь панораму в аксонометрии. Суть ее заключается в том, что ты труп. Покойник, застрявший в пародии на Чистилище…
— Хватит!!! — кричу я, зажав уши. Как футбольный фанат при виде кретина, которому не терпится озвучить счет до того, как посмотришь запись. Я не желаю ничего такого знать.
***
От нечего делать много гуляю по зданию. Детские мечты воплощены в жизнь — бери что хочешь, верти и включай любой прибор, какой душа пожелает, раз ты один на планете «Госпиталь», не обозначенной ни на одной астрономической карте Вселенной. Впрочем, это не приносит особого удовольствия. Что неудивительно, ведь я давно не ребенок.
Нет, вру. Иногда бывает. Недавно на пятом этаже я набрел на автомат кофе Nescafe, красный с темно-коричневыми пятнами, будто пожарная машина после участия в тушении пожара класса В. Обнаружил его в рабочем состоянии. Вот так вот, изделия, произведенные мировыми брэндами, безотказны даже в гиблых местах вроде этого. Полчаса на поиски мелочи, которая, как назло, невесть куда запропастилась, увенчавшиеся в итоге успехом, и целое море наслаждения в меру химическим ароматом цивилизации и мокаччино.
Сигарету бы…
Но автоматов с сигаретами здесь нет.
Недоработка, однозначно. Как только выберусь — накропаю письмецо в Минздрав.
Улыбаюсь сам себе. Хорошо, хоть кофе есть.
Нет, не просто хорошо. Замечательно.
VI. Дверь
Я сижу на подоконнике спиной к окну, ноги на батарее. Смотрю то в одну сторону, то в другую. В руках — пластиковый стаканчик, он приятно греет ладони. Поразительно, как такая по сути безделица, чепуха, вроде кофе из автомата, способна хоть на пару минут дать почувствовать себя человеком.
А не бестелесным призраком…
Оставляю пустой стакан на подоконнике, иду дальше. Поворачиваю вместе с коридором и застываю, как вкопанный. В тридцати метрах впереди, прямо по центру коридора — темная дверь в раме. Падающие через окна солнечные лучи довольно ярко освещают проход, но будто обходят стороной загадочный прямоугольник, обтекают ее, словно горная река — валун.
Прищурившись, всматриваюсь внимательнее. Отметаю первое впечатление, дверь не темная сама по себе, как мне показалось сразу, она выглядит так, будто находится в темной комнате, а через щели по периметру с противоположной стороны пробивается свет, скорее электрический, нежели естественный.
Только мы ни фига не в темной комнате. Вокруг — хорошо освещенный коридор, окна, за которыми день, пускай, по обыкновению пасмурный. Диссонанс не просто бросается в глаза, он пугает, придает зрелищу откровенно жуткий оттенок. Эта дверь, пожалуй, нереальнее всего, что я видел в Госпитале прежде.
Но и это еще не все.
Сначала мне кажется, будто выросшая поперек прохода стена, в которой проделана дверь, прозрачная. Через мгновение осознаю свою ошибку: никакой стены нет и в помине. Дверь — просто висит в воздухе.
Обалдеть… Как в «Извлечении Троих» Стивена Кинга…
Что я могу утверждать с определенностью — раньше ее тут не было, это точно. И еще одно — странная дверь откровенно не вяжется с окружающими предметами, она — будто цветная аппликация, вырезанная из глянцевого журнала и помещенная на полосу ежедневной черно-белой газеты. Она — явно не отсюда. Как и я.
Она прибыла за мной…
Ну да, как та, другая, которую ты увидел мальчишкой на дороге за секунду до того, как попал под машину…
От этой мысли у меня холодеют руки. Еще бы, я ведь отмел эту мистическую деталь из недавнего сна, да мало ли что привидится в кошмаре? И вот, пожалуйста, еще одна, парит прямо у меня перед носом вопреки законам гравитации, открытым Ньютоном. Волосы на голове шевелятся, будто змеи на голове Горгоны. В смятении даю задний ход, пячусь, словно путешественник, напоровшийся во время сафари на носорога. При этом, не смею вздохнуть, перевожу дух, только когда дверь скрывается за поворотом коридора.