Господин директор
Шрифт:
— Что? — спросила она в ответ на мой взгляд.
— Да вот думаю, какие тайны ты откроешь после полноценного секса.
Стриптизерша закатила глаза:
— Не думай, будто ты так хорош.
Ну-ну, можно подумать это не она только что извивалась и стонала в моих руках.
— Я не думаю, я знаю, — хмыкнул я.
Стриптизерша вздохнула и перевела разговор в другое русло:
— У меня есть план, который может сработать завтра. Но мне нужна помощь.
— Я весь твой. Что ты задумала?
— Нужно подготовить мой кабинет к Хэллоуину.
Я гнал на байке по вечерним улицам. К моей спине прижималась стриптизерша, и это было
Я же не был так уверен. Если уж Ипполитович шёл на крайние меры, значит его качающейся головой я точно не отделаюсь. Он попробует разбить меня в пух и прах, возможно, найдёт ещё какие-то нарушения. Это же школа, в ней полно людей. А где люди — там и нарушения. Разумеется, я уже разослал всем учителям сообщение о грядущей комиссии, так что завтра все будут строить из себя профессионалов. Но готовиться все равно стоило к худшему. Мне бы стоило припасти несколько козырей в рукаве, но пока там было пусто, и это тревожило. Я не привык встречать врагов с пустыми руками. У меня в запасе ещё была грядущая ночь, но этого было чертовски мало для поисков уязвимых мест Ипполитовича.
Я припарковался у крыльца школы. Стриптизерша не двигалась, и я повернулся к ней, снимая шлем.
— Приехали, куколка.
Она растерянно похлопала ресницами, огляделась и спрыгнула с байка. На ней были длиннющие сапоги, закрывающие колени и короткое пальто. Между пальто и сапогами виднелось сантиметров пять идеальных ног, по которым так и хотелось пробежаться рукой. Под пальто было ещё более короткое платье, облепляющее фигуру стриптизерши, как вторая кожа. Я увидел его, когда мы выходили из студии брата. Платье было шоколадного цвета, и я вмиг представил измазанную в шоколаде стриптизершу. Разумеется, без платья. Черт его знает, откуда в голове взялась эта фантазия. Я не был поклонником еды на теле, но в случае со стриптизершей это казалось даже уместным.
Я по-прежнему стоял около байка, погруженный в свои мысли, в то время как англичанка молчаливо шла ко входу в школу. Она была сексуальна как всегда, но тем не менее я видел, что она сильно устала. Не было слышно дерзких реплик, не было видно вызывающих взглядов. Такая стриптизерша была непривычной, и она даже спиной прямо-таки взывала о помощи. Я бросил шлем на сидение и спешно пошёл за ней. Я помогу тебе, куколка, я помогу. Ещё бы знать, с чем нужна помощь.
Так, молча, мы и дошли до склада театрального кружка. Стриптизерша кружила по нему недолго, а затем попросила меня принести скелет из кабинета биологии в её кабинет, пока сама она ищет необходимое в кладовке. Кабинет биологии находился на первом этаже, так что мне пришлось пройти немалый путь с костлявым подмышкой. По лестнице и вовсе он чуть сам пешком не пошёл — так болтались его ноги. Должно быть, забавное зрелище.
В лингафонном кабинете было темно и чуть пахло духами стриптизерши. Я замер, едва переступив порог. Вдруг осознал, что хотел бы, чтобы так пахло и дома. Заходишь с улицы усталый и злой, и тут этот аромат лишь касается носа — а на душе уже хорошо и спокойно. И длинноногая куколка сидит в кресле. Или на кухне готовит… нет, готовка и стриптизерша совершенно не сочетались. Я покачал головой. Пусть сидит на кресле или лежит на диване в ожидании меня. В моем халате на голое тело. В её руках книжка, но мы оба знаем, что она там лишь для вида. Оба знаем, что стриптизерша слышала рокот двигателя моей машины и потому улеглась на диван с книгой, всем своим видом показывая невероятную увлеченность сюжетом. Вот только заманчиво выглядывающая ножка из-под полы халата, прогиб спины и чуть приподнятая попа говорят, что это игра. И моя роль заключается в том, чтобы наброситься на стриптизершу сверху. Она, конечно, пошипит недовольно и наигранно, но быстро сдастся под моим напором, извернется и сама обхватит меня руками и ногами. И прижмётся ко мне всем своим стройным телом. А я…
— Ой!
За спиной что-то громко упало. Я резко развернулся и увидел, как стриптизерша барахтается на полу среди шляп, страшных кукол, бутафорских ног и чёрной ткани.
— Ты чего свет не включил? Стоишь тут в темноте со скелетом, — недовольно сказала она.
Я хмыкнул и вытянул её за руку из кучи реквизита. Я так глубоко погрузился в свою фантазию, что не заметил двух вещей — как подошла стриптизерша и как в моей мечте она жила в моем доме. Последнее было более, чем странным. Одно дело — хотеть трахнуть стриптизершу, и совсем другое — хотеть с ней жить. Жить вместе совсем не сексуально! Я помотал головой, избавляясь от наваждения.
Стриптизерша между тем прошла в кабинет, скинула на парту пальто и принялась украшать помещение. Шляпу она надела на скелет и оставила его стоящим при входе в кабинет, пробурчав, что я разместил его пугающе идеально. Бутафорские ноги оказались зажатыми дверцей шкафа так, будто туда затолкали чьё-то бездыханное тело. Потом стриптизерша скинула свои сапоги и полезла на парту. Она подвешивала за веревку страшных кукол, как висельников, на люстрах, и это выглядело бы страшно, если бы не моё внезапное открытие, что на стриптизерше надеты чулки. Я честно не собирался туда глазеть, я вообще помощь хотел предложить, но мой взгляд сам заметил кружево, и теперь мне пришлось засовывать руки в карманы штанов. Память услужливо напомнила то, что произошло в студии. Почему я опять не продолжил? Почему сделал приятное лишь стриптизерше, а себя обделил вниманием? Потому что мне нужны были ответы на вопросы, сообщил я сам себе. А ещё потому что стриптизерша стоит того, чтобы доставлять ей удовольствие, ничего не прося взамен. Я фыркнул своим мыслям. Что за романтический бред в моей голове?! Мне бы насчёт Ипполитовича вопросы решать, а не стоять тут как влюблённому пятнадцатилетнему мальчишке.
— Думаешь, по-дурацки всё выглядит? — по-своему интерпретировала моё фырканье стриптизерша и добавила. — Это ещё не всё. Завтра утром добавлю немного тыковок, паутины, и будет лучше.
— Тыковки и паутина, — как попугай повторил я, не придумав ничего более умного, всё ещё пребывая во власти кружева её чулок.
Стриптизерша вздохнула и легко спрыгнула на пол.
— Поможешь окна чёрной тканью закрыть? — спросила она.
Вдвоем мы занавесили окна, и обстановка стала сумрачная и нагнетающая страх. Особенно удались куклы-висельники.
Стриптизерша осмотрела свой кабинет и кивнула сама себе:
— Неплохо для импровизации.
— Неплохо, — согласился я. — Ты закончила?
— Да.
— Тогда поехали домой, — я запнулся на секунду и добавил. — Домой отвезу.
— Что? — удивилась стриптизерша, натягивая сапоги. — Нет, я вызову такси.
— Это ещё зачем? — скептически спросил я.
Что за блажь — такси — когда есть я и мой байк?
— Тебе совсем не по пути меня подвозить, а завтра будет тяжелый день у нас обоих. Тебе лучше ехать домой и отдыхать.