Господин изобретатель. Часть III

Подшивалов Анатолий Анатольевич

– Великий рас, это форма моих людей, у меня не было комплекта военной формы, поэтому я дал ему свою вместо тех лохмотьев, в которых его привезли. В ней я участвовал в бою с Салехом, так что она – счастливая. Что касается подарков, то ты видел оружие, что мы везем – оно самое современное и таких бомб нет еще ни в одной стране мира. Есть еще бомбы в два раза мощнее, но их надо бросать с крепостных стен, или, наоборот, за крепостные стены – там осколки летят на двести шагов. Кроме того, позволь мне завтра вручить подарки тебе – и от царя и от меня лично. Пулемет – это тоже мой личный подарок, как и пять лент патронов – ровно столько же рассеяли всадников Салеха (надо же отдариться за верблюдов, мне бы они тысяч в десять талеров туда и обратно бы обошлись, а пулемет стоит только три тысячи. Тем более, что все равно оружие велено оставить здесь, а как не потрафить будущему тестюшке).

Так, разговаривая, мы подъехали к офицерам. Рас

поблагодарил офицеров и вручил им большие серебряные кубки, а малые кубки раздал пулеметчикам и метателям гранат, бросив туда еще и по золотой монете.

Потом был обед с неизменной бараниной, пост здесь, видимо, соблюдают единицы, или на военных он не распространяется, что вполне возможно. Хотя я люблю баранину, стал вспоминать нежное мясо диг-дигов, запеченное на углях из акациевых дров, хотя нет, ну ее, эту пустыню: на большого любителя эти приключения без воды и с хрустящим на зубах песком.

Для постоя нам отвели старый дворец раса – довольно большое здание с плоской крышей с внутренним четырехугольным двором, посередине которого был колодец. Еще один колодец был непосредственно в доме, там где готовили пищу. Вообще-то дом строился как небольшая крепость: одни ворота, внутренний двор со стойлами для лошадей, с крыши удобно стрелять, прячась за окаймляющие ее зубцы. Мебель конечно старая, местного производства: потемневшие от времени лавки и столы, все довольно пыльное, стены ободраны – видимо, там была какая-то отделка или драпировка тканью. Нам привезли две бараньих туши, два десятка живых местных мелких кур (казаки тут же сделали для них курятник), корзину лепешек и инджиры, фрукты и много всякой всячины, которые казаки распихали по кладовке, так сегодня уже сил не было что-то готовить. Попили чаю с местными лепешками и медом (бадейку его тоже прислали) и легли спать. Я же открыл ящики с подарками и стал выбирать, что же подарить. Нашел неплохую старинную кавказскую шашку и к ней кинжал – каму, сделанные одним мастером, добавил еще и современный златоустовский клинок в ножнах с богатой отделкой. Взял золотые часы с портретом Александра III и для жены раса – набор кубков северной черни и штуку «царьградского шелка» моей выделки.

Во дворец к расу отправились я и казачьи офицеры, кроме Бякова, что остался дежурным по гарнизону. Нечипоренко спросил, почему я подарил брички и пулемет. Ответил, что брички дальше не пройдут, мы пойдем по горным тропам, где могут пройти лошади и мулы, даже верблюды обычно ходят только до Харара, так мне объяснил еще раньше Хаким. Вообще-то наши тачанки пригодны только для здешней степи – границы с сомалями и кочевыми племенами. Здесь, на плоскогорье, живут галласы, из которых и набирают иррегулярную конницу негусов, у них лучшие лошади, приспособленные к пустыне и они – хорошие наездники. Галласская конница уже ушла на северо-восток. Те конники, что мы вчера видели – гвардейцы, им бы покрасоваться, а наездники они очень средние (прямо как у нас, добавил Нечипоренко, видать, гвардионцы везде такие..). По приказу негуса, все войска собираются в центре страны, сегодня рас нам расскажет, что мы будем делать дальше, так как Менелик собирает свои войска и уже две недели как его нет в Энтото, то есть, идти туда нам никакого резона нет.

Нас уже ждали у ворот дворца и провели внутрь, но мы успели посмотреть на дворец снаружи. Новый дворец произвел странное впечатление. С архитектурной точки зрения – полное убожество, какое-то нагромождение прямоугольных зданий, громоздящихся друг на друга. На плоской крыше – аляповато раскрашенные статуи, изображающие, видимо, древних правителей и великих воинов. А слабо добавить туда непобедимого раса Искендера? Внутри впечатление такое же – какие – то переходы, повороты, мелкие пустые комнатки, впрочем, может быть, дворец еще не достроен? Вот и тронный зал, непропорционально длинный и низкий, вроде большого короткого коридора. В противоположной от входа стороне – небольшое возвышение и на нем золоченый деревянный стул, долженствующий изображать трон. Каменный пол устлан коврами. Окна узкие и горизонтально расположенные – где-то вверху. Света мало, поэтому горят масляные светильники с чем-то ароматизированным, чуть ли не с ладаном. Мы подошли ближе к трону: может ползти надо, дудки, обойдется тесть, много чести будет, баловать с самого начала нельзя, особенно тещу, а где она, что-то не вижу… Женщин вообще нет, только два десятка придворных в белых шамах с золотом и неизменных фетровых шляпах. Что у них тут: маркетинговая кампания фабрики по изготовлению фетровых шляп?

Мы отдали честь и после обычных приветствий и демонстрации верительных грамот, рас спустился к нам и стал рассматривать подарки. Я сказал, что это – императорские подарки, вот он сам – открыл крышку и показал Александра III во всей красе. Показал как часы заводятся. Мы их уже наполовину завели и они показывали правильное время.

– Это московский царь? – спросил рас, с интересом рассматривая портрет, – видно, что сильный муж и правитель.

– Великий рас, – пояснил я, – нас почему-то все здесь отождествляют с Москвой. Да, Москва – это наша древняя столица, но уже почти три века столица в Петербурге и наш царь носит титул императора, так как присоединил множество земель. Поэтому – мы подданные не Московского царя, как три века назад, а Императора Всероссийского и живем в Российской Империи.

Потом был черед старинной сабли, но, пожалуй, большее впечатление произвела златоустовская шашка. Я подчеркнул, что это – современное оружие и произведено оно на российском заводе. Рас попробовал сталь, осмотрел отделку и остался доволен.

Про кубки сказал, что они тоже русской работы из русского же серебра и украшены характерным для северной России узором. Посуда тоже понравилась. Наконец, развернул шелк и сказал, что это – мой личный подарок, так как он сделан на моем заводе и покрашен краской, которую я изобрел. Рас отметил, что пурпур – очень редкий цвет, с чем я согласился и сказал, что могу построить завод по производству тканей здесь, в Абиссинии, но вижу, что люди предпочитают белые шамы, рубахи и шаровары, на что получил ответ, что это – просто традиция, а крашеные ткани не всем по карману. Ответил, что могу красить разные ткани, даже обычный холст в пурпур, но русские крестьяне предпочитают разноцветную ткань, с цветами и такую недорогой ткани я могу привезти из России хоть целый пароход, вот только ее надо как-то перевезти через пустыню. Поэтому срочно нужна железная дорога, тогда все будет гораздо доступнее.

После этого рас захотел поговорить лично со мной, а офицерам пока предложат поесть и попить.

Мы прошли в небольшую комнатку, служившую чем-то вроде кабинета. Рас предложил мне сесть, сел сам и сказал:

– Русский посол, я хочу поблагодарить тебя за подарки и твои и твоего императора, – рас Мэконнен как-то странно произнес эти слова, посмотрев на меня – я как правитель этой области и подданный моего государя признателен твоему государю за оказанную помощь оружием, которое нам столь необходимо сейчас. Италия напала на наши восточные провинции и заняла несколько городов на северо-востоке. Это случилось после того, как наш негус Менелик II расторг Уччиальский договор из за несоответствия текста на амхарском и французском языках [53] . Теперь началась война, но наши войска разбросаны по провинциям и негус Менелик II сейчас собирает их вместе, чтобы нанести удар по захватчикам. В то же время в порту Эритреи постоянно разгружаются все новые пароходы с итальянскими войсками. Поэтому сегодня караван, взяв и твоих верблюдов, уже вышел в Джибути – нам срочно нужны русские пушки.

53

Основным камнем преткновения было то, что согласно тексту на амхарском, негусу рекомендовалось советоваться с Италией по вопросам внешней политики, а в итальянском варианте это звучало как запрещение, то есть самостоятельно Эфиопия не могла посылать и принимать послов иностранных государств. Менелик II почувствовал себя обманутым и обратился к великим державам с просьбой об арбитраже, но понимание нашел только у России и Франции, все прочие промолчали. Справедливости ради стоит отметить, что Менелик возмутился уже после того как получил от Италии обещанные за договор деньги и оружие.

– Великий рас Мэконнен, кроме пушек, в Джибути еще и семь пулеметов с достаточным количеством патронов, три ящика гранат и два ящика современных русских винтовок с запасом патронов. Но я боюсь, что новое оружие в связи с началом войны через Джибути поставить уже не удастся – французы не захотят осложнений с итальянцами и поддерживающими их британцами. Дело в том, что когда я отправлялся сюда, я говорил о возможности начала войны с Италией, но не все генералы в Главном Штабе (это военные советники царя) мне поверили. Потребовалось личное разрешение царя, чтобы мне разрешили получить дополнительное вооружение, а не просто винтовки для охраны посольства. Может быть, попытаться поставить оружие через германские колонии?

– Рас Искендер, или может быть, обращаться как Александр? – сказал Мэконнен, – это дело политиков., ты сможешь поговорить с ними при дворе негуса, но я солдат и мне надо защитить мое Отечество. Поэтому, чем быстрее мы соединимся с войсками негуса, тем лучше, но я должен собирать своих воинов еще неделю и жду известия от негуса, куда нам прибыть. Ты можешь двигаться со мной, так безопаснее, тебя и твоих людей будут обеспечивать всем необходимым в дороге. Скорее всего, в эту точку встречи придет и караван из Джибути – мои люди встретят его на границе и направят, куда надо. Я подозреваю, что это будет ближе к восточному побережью, поэтому твоим людям из Джибути путь будет короче, ну а тебе – длиннее.