Господин метелей
Шрифт:
Эрна вдруг завизжала и отпрыгнула, тряся рукой, как безумная. Я не сразу поняла, что произошло, но потом разглядела — кинжал в руке колдуньи покрылся толстой коркой льда, и лед быстро затягивал и живую плоть — кисть, запястье, локоть, плечо.
Оливер отпустил меня и бросился бежать, но тоже закричал и остановился, потому что лед начал затягивать и его — начиная с ног, подбираясь к поясу и выше.
Два вопля — женский и мужской — некоторое время звучали в унисон, а потом захлебнулись и оборвались.
В Ледяном чертоге стояли две ледяные
Хольда поманила меня пальцем и ласково позвала:
— Подойди ближе, девочка. Не бойся, тебе ничего не грозит. Ты ведь не замышляешь против меня зла?
Я не двинулась с места, и двое духов стремительно спустились, схватили меня под локти и подтащили к самому зеркалу.
— Значит, Бефана? — спросила Хольда, склонив голову к плечу и благожелательно меня разглядывая. — Красивое имя, мне нравится. И сама ты мне нравишься больше, чем эта колдунья, — и она позвала: — Просыпайся, Николас. Пришло твое время совершить то, что должен.
Повинуясь ее приказу, граф Близар тут же глубоко вздохнул, поднялся и сел на постаменте, потирая лицо ладонями — словно и в самом деле пробудился от долгого сна.
Я радостно вскрикнула и хотела броситься к нему, но духи удержали, а Хольда произнесла:
— Ты уж прости его за это маленькое представление, Бефана. Только заставить тебя произнести три слова настоящей любви по-другому не получалось. Я немного приморозила его, но согласись, что он от этого лишь выиграл — седина ему идет.
— Представление? — переспросила я, и всю радость из сердца словно выдули северные ветры. — Какое представление?
Я пыталась поймать взгляд Николаса, но он не смотрел в мою сторону. Двигаясь медленно, как не по своей воле, он взял хрустальную маску и подошел к зеркалу, за которым стояла Хольда.
47
— Что же ты медлишь? — спросила она ласково. — Надевай. Ведь таким был уговор. Ты даешь свободу мне, а я тебе. Надо искупить то зло, что твой предок мне причинил.
— Первый Близар, все-таки, запер вас? — выпалила я.
— Он меня предал, — любезно объяснила Хольда, делая пассы руками, и от ее движений осколки превратились в ледяную цепь и опутали мои ноги. — Это проклятье какое-то. Совсем как его папочка, — пожаловалась она, кивнув на Николаса. — И как его пра-пра… сколько-то там дедушка. А начиналось все так хорошо… Пришел Арчибальд, сказал, что хочет власти. Но вот ведь дурачок! Думал, что мне нужно какое-то там сердце! Его сердце! — она рассмеялась. — Да зачем оно? Мне нужна была его подружка, — она посмотрела на одну из девушек — ту, у которой были гребни в косах и брошь с изображением зайца. — Но этот слабак и мечтатель все испортил. Увидел, как я вселилась в его девчонку — и лишился ума. И предал меня. Почему-то она была ему дороже, чем я. Он взял и убил ее. Вырезал ей сердце, чтобы мне не досталось ее тело. А потом разбил мою маску, а потом еще и проклял меня — меня, великую Хольду! И вот я оказалась заточенной в замке смертного — ну не забавно ли?
Она рассмеялась, но мне было не смешно, да и Близар с призраками тоже молчали.
— Ах, какие вы скучные, — протянула Хольда и повторила: — Николас, я жду. Пока жду…
— Разве проклятье смертного имеет такую силу? — спросила я торопливо, выгадывая время.
Я не верила, что Николас был заодно с этой снежной ведьмой. Иначе он не отослал бы меня из замка. А если он не хочет подчиняться Хольде — может, что-то придумает? Мне так хотелось посмотреть ему в глаза, но колдун стоял вполоборота, и я могла видеть лишь его точеный профиль и упрямо сжатые губы.
— Проклятье крови — да, — кивнула Хольда задумчиво, словно вглядываясь в прошлое. — Проклятье крови настигает тебя рано или поздно, и ни для кого не делает исключений — ни для смертных, ни для духов…
— Вы тоже дух? Как и они? — я мотнула головой в сторону Сияваршана и компании. — Вы тоже безобразны?
Хольда на мгновение свела к переносью брови, но потом улыбнулась.
— Я могу принять любой образ, — сказала она. — Но ты права, маленькая Бефана. Этого мало. Я хочу не просто обрести свободу, я хочу обрести тело.
Ее слова заставили меня вздрогнуть, и я испуганно обхватила себя за плечи, а Хольда довольно расхохоталась:
— Да, ты угадала! Твое тело, девочка! Но не волнуйся, больно не будет. Всего лишь один поцелуй холода, и сердце твое истает, а душа поселится вот в этом замечательном зеркале, — она обвела раму. — Иногда я буду приходить поболтать с тобой, а для тебя будет огромной честью, что в твоем теле поселится великая Хольда! Близар, надень на нее маску!
От ее голоса Близар дернулся, как от удара и сделал шаг ко мне.
— Но я не хочу, — прошептала я. — Николас, я не хочу исчезать вот так… — со всех сторон меня окружили мертвые девушки, отражающиеся в зеркалах. Лица девушек были скорбны, но мертвые глаза не могли видеть.
— Они предупреждали тебя, — подтвердила Хольда. — Хотели предупредить. Наивные дурочки. Пытались меня одолеть! Но мои слуги хорошо тебя охраняли. Верно? Стоило этим неудачницам приблизиться — и мои милые духи оказывались тут как тут!
— И вы с ней заодно, — сказала я горько, оглядываясь на духов. — Как вы могли?
— Прости, Бефанчик, — сказал один из них, и по голосу я узнала Сияваршана. — Но мы подчиняемся только Хольде, всё остальное было обманом. Близары никогда не были нам хозяевами. Люди не могут повелевать нами.
— Люди — слабые существа, — подхватила Хольда, — они не смеют приказывать духам. Мы подчиняемся только тогда, когда нам это выгодно.
— Я считала вас друзьями, — сказала я, чувствуя комок в горле. — По-настоящему друзьями.
Один из духов рванулся ко мне, но тот, кто говорил голосом Сияваршана, схватил его и оттащил. Дух вырывался, издавая непонятные, мяукающие звуки. Двое других отвернулись.