Господин Времени. Часть 2

Lisa is Potterwoman

Награда: дополнительный доход, опыт, навык, рост репутации среди верующих.

Штраф за провал: нет.

Штраф за отказ: статус «Изгой веры», лишение доступа к классовому навыку, падение репутации в домене».

Ну что же… Принятие задания было единственным логичным поступком, и я его совершил.

Причина появления этого задания именно сейчас меня живо заинтересовала, и я обратился к окну статистики, эдакой походной версии Тронного зала. Сейчас меня интересовала вкладка «Строения». И точно. Во вкладке мигал значок системного сообщения об окончании строительства, а в списках «имеющихся строений» — появился «Храм Ветров в деревне Краснологовики (неактивно)». Видимо, когда я посажу там одного из своих культистов в качестве местного батюшки — храм станет активен, а деревня превратиться в село, и вместо подушного налога в 820 монет — станет приносить погайдовый сбор в 1000 монет. Правда, этот налог уже больше не будет расти с ростом

населения, зато в селе смогут появиться «малые экономические строения», вроде рынка, конюшни, кузни, которые также будут приносить доход феодалу, то есть, в данном случае — мне, что в сумме даст больший доход. Кстати, жителям Яблоневого я, пожалуй, выскажу свое неудовольствие — они до сих пор возводили свой храм. А ведь священник-то у них уже есть, и даже не один. Пусть Аминта и принадлежит иной вере, но все-таки превращение хутора сразу в село, минуя статус деревни — это очень полезно для экономики домена. Да и доход подбросит не «чуть-чуть», как в случае с Красноголовиками, а очень и очень серьезно.

Уже собираясь закрывать окно статистики и управления доменом, я обратил внимание на вкладку «Торговля», которую до этого игнорировал. Но раз уж на горизонте появилась Гильдия Торговцев, надо хоть глянуть, какие у меня для нее выставлены условия. А то на переговорах с представителями Гильдии я могу оказаться в невыгодном положении.

Так… Плата за транзит стандартна — 1 золотой с телеги. Повышение налога — возможно, но система предупреждает, что Гильдия Торговцев будет недовольна. Нет уж. Оставлю как есть, а уже на переговорах с представителем Гильдии — обсудим, что они могут мне предложить за то, чтобы я налогов не повышал. Плата за пересечение мостов — 2 монеты с телеги. Тоже оставляем как есть, тем более, что ни одного моста в своих владениях я пока что не наблюдаю, а строить мост через Орбаковскую балку или Великую реку — занятие не по моим нынешним возможностям. Плата за пересечение ворот — 1 монета с телеги. Убираем нафиг. Пусть лучше побольше рыночного сбора заплатят. Привлекать надо торговцев, а не пытаться «на дерьме сметану собирать».

Вкладка «Запреты и ограничения». Под запрет традиционно для людских доменов (кроме Каганата) попала работорговля и «дурманные травы». Снижаем уровень ограничений до «Торговать только с владельцем домена». Вещества, расширяющие сознание — являются, увы, необходимым компонентом для некоторых ритуалов, да и вообще в магии могут быть полезны. Особенно — если под рукой есть «расходные маги». Конечно, цена мага высока, но и используются в качестве расходников они для заклинаний и ритуалов стратегического уровня, когда результат превышает и цену нескольких жизней и падение репутации от «отправил на убой своих». Да и привыкание, как психологическое, так и физиологическое, лечению магическими методами вполне поддается. А рабы… Глядишь, кого интересного привезут, выкуплю, освобожу и к делу приставлю. Другим же — зась. Обойдутся. Сам решу: кому, чего и сколько нужно. Еще в списки товара, которым в домене можно торговать только со мной — ввел оружие и доспехи. Незачем Гильдии жировать на крови моих бойцов, поставляя оружие моим непокорным вассалам в Ветровске.

Конечно, снижение уровня запрета осложняет борьбу с контрабандой. При полном запрете само наличие запрещенного товара будет доказательством преступления, а при наличии хоть какого-то разрешения торговец может попробовать оправдаться, заявляя, что «я же Вам вез!!!». Ну да, тут у нас не двадцать первый век с его кривозащитниками, и спросить у торговца кому именно он везет запрещенные товары «шумным спросом» — мне никто не помешает. И даже Гильдия не возмутится — особенности средневекового правосудия. Конечно, если найдется кто невиновный (или же мазохист, способный терпеть боль — все-таки пытать чересчур сильно тут не стоит) — придется извинится и выплатить виру… Но, думаю, что не разорюсь.

Ну, вот теперь — все. Выступаем.

Поскольку Ариса, обычно составлявшая головной дозор, сейчас с усердием зубрила колдовские науки в Палате Лестниц, пришлось потратить часть маны на вызов Смотрящего, который и скользил теперь впереди отряда, отмечая возможные опасности. И предосторожность оказалась не лишней: на вроде бы не раз уже обследованной территории обнаружилась тварь: нечто с головой нереально крупного филина, покрытыми перьями передними лапами с крупными когтями и задней частью обычного медведя. Урстрикс[2], как его поименовали создатели игры, или совомедведь, совух, распространившийся по бестиариям разных миров из Забытых Королевств, царства Магии, Подземелий и Драконов. В Лендлордах он не был, в отличие от многих подобных монстров, бойцом расы чудовищ и замка чернокнижника, хотя и имел к последним некоторое отношение. Конкретно, чернокнижники вывели этих тварей, надеясь усилить свои войска. Но результат у них вышел неудовлетворительный: тварь получилась тупая и злобная до полной непригодности к дрессировке. Как эти твари оказались на свободе

мало кто знает. Есть только смутные упоминания о том, как выведшие этих тварей чернокнижники выпустили их в леса Ветланы, богини лесов, позже вошедшей на правах ангела в свиту Владыки Света. В сущности, то, что гордая богиня так легко склонилась перед Анором и было следствием того, что трудноуязвимые злобные монстры снизили число ее верующих до опасного предела, и та предпочла поступиться гордыней, чтобы не потерять жизнь. О причинах же всего этого история умалчивает: было ли это личной местью обиженного чернокнижника, оскорбленного богиней, или же хитрым дипломатических ходом Анора, тогда еще только превращавшегося во Владыку Света, Единственного сущего бога людей, или же эти двое удачно нашли друг друга… В общем, если кто и знает правду — то успешно замалчивает ее вот уже многие века. Впрочем, ходят также слухи, однозначно причисленные Церковью Света к ложным, еретическим и недушеполезным (вплоть до Очищения Огнем распространяющего их грешника), что Анор так стремился заполучить Ветлану в свои ряды отнюдь не из-за какой-то ее особенной силы или уже умений, но просто соблазнившись ее смазливым личиком и аппетитной фигуркой.

С тех пор урстриксам весьма целенаправленно помогали вымирать, однако те упорно сопротивлялись, не желая принимать столь бескорыстную помощь. И встретить такую тварь в любом лесу — считалось серьезным невезением, но отнюдь не чем-то исключительным. Вот и сейчас Смотрящий, хотя и вызвал некоторое беспокойство твари, видимо, ощутившей незнакомый запах, но в целом — оставшийся незамеченным, подсвечивал мне засаду урстрикса, похоже, забредшего в этот не слишком для него подходящий балочный лесок откуда-то с севера.

Подставлять под эти чудовищные когти и крепкий загнутый клюв своих бойцов мне как-то не хотелось. Стоя на четырех лапах, «молодой урстрикс», как обозначила его система, был одного роста с отступниками, то есть, где-то по плечо мстителям. К тому же, в отличие от ездового волка, без всадника все-таки не тянувшего на четвертый ранг, молодой урстрикс являлся вполне полноценным пятым. И даже регенерация оборотня не справилась бы с тем объемом повреждений, которые тварь могла обрушить, не говоря уже о том, что Фабриса с нами не было. А значит, оставался только один вариант.

Призванный медведь повел плечами и внимательно осматривал окрестности все время, пока культисты, Пьен и я накладывали на него все усиливающие заклинания, которые только были в нашем арсенале. Так что в бой он пошел, светясь и переливаясь несколькими разноцветными аурами, как ходячая неоновая реклама.

Урстрикс, завидев добычу, с ревом проломился сквозь кусты. Если бы атака была внезапной — с его скоростью он мог бы нанести своему противнику серьезные и опасные раны прежде, чем тот вообще начал бы отвечать. Но Смотрящий продолжал показывать мне его действия, и я задействовал Тактику. Так что призванный медведь успел отскочить, и на мгновение замер, удивленно рассматривая это творение чернокнижной мысли.

Совух подобных проблем не испытывал. Он с ревом поднялся на задние лапы и пошел на противника, не обращая внимания на все окружающее. К счастью, тварь действительно оказалась сильна и тупа. Залп стрел, ударивших в его плотные перья (и в большинстве своем — скользнувших по ним) он проигнорировал, зацепившись намертво за первую встреченную цель. Существо, разумное хотя бы на уровне нормального зверя, попыталось бы убежать, оценив количество нападавших, или атаковало бы наиболее слабых и уязвимых противников, чтобы эту самую численность снизить. Урстриксу было все равно. Он видел перед собой огромный кусок мяса и страстно желал его сожрать. То, что мясо было снабжено плотной шкурой, крепкими когтями и зубастой пастью, а также перемещается с сильным отрядом — совуха не интересовало.

Однако, при всей тупости противника, бой был нифига не легким. Пьен со Збышеком пару раз вытаскивали нашего медведя буквально от края. Стрелы еретиков и даже метательные топоры мстителей скользили по плотным перьям, не нанося особенного урона. Выращенный мной прямо у него под ногами колючий куст совух и вовсе игнорировал. Сунувшийся поближе, чтобы ударить топором мститель получил скорее случайный, чем намеренный удар лапой, но ему хватило: парень отлетел в сторону и рухнул, не в силах подняться. Мы с Пьеном и Збышеком время от времени поглядывали на стонущего бойца, но помочь ничем не могли: по откату лечили медведя, чтобы только удержать его в нашем мире. Пожалуй, если бы не Ставр, всаживавший стрелу за стрелой в на мгновение приоткрывавшиеся уязвимые места — мы бы проиграли. А так, когда медведь все-таки с хлопком исчез, а заметно струхнувшие мстители постарались сбить стену щитов, чтобы встретить тварь и попытаться удержать ее хотя бы еще чуть-чуть, окутанная белой аурой воздуха стрела влетела-таки туда, где удары медвежьих лап истончили шкуру урстрикса, сорвали с нее перья и обнажили уязвимое для критического попадания место. Совух рухнул, исчерпав, наконец, свой немаленький запас прочности.