Господин Времени. Часть 2
Шрифт:
— Ну и тварь, — выдохнул Ставр, опускаясь на землю. Руки стрелка отчетливо тряслись. Видимо, последний выстрел дался ему совсем не даром.
— Молодой урстрикс, — ухмыльнулся я, рассматривая пустой резерв маны.
— И это — молодой? — покачал головой Ставр. — Не хотел бы я встретиться с «матерым».
— А «древний» — и с драконом может потягаться, — выдал я мудрость, почерпнутую мной из официального лора. — Создатели не заложили в этих тварей механизма естественной смерти, так что самые старые из них еще помнят войну с почитателями Ветланы, богини людских лесов, еще не ставшей тогда Ангелом Зеленого мира.
Только теперь, когда закончился тяжелый бой,
Как ни странно, несмотря на то, что большинство ополченцев были снаряжены как лучники, стреляли противники на удивление мало. Но именно эти немногочисленные выстрелы и стали основной причиной потерь в отряде Фабриса. Копейщица получила стрелу в глаз и была убита на месте, а один из щитоносцев — изранен до такой степени, что не смог отступить за спины товарищей (Стрела в колено, блин, предупреждал же, чтобы колени не открывали!!!) и был порублен латниками. Прочие, хотя и были почти все ранены, но даже самых тяжелых Кароль сумел вытащить. Если бы не Пьен, настоявший на отправке с отрядом хотя бы одного лекаря — потери были бы куда серьезнее.
Сам оборотень, несмотря на все мои размышления о месте командира в бою, и приобретенное Хладнокровие, творил в схватке ужасные чудеса, вроде бы недоступные ему по классу. Кроме всего прочего, выяснилось, что особенность Топора младшего вождя «Повышенный шанс на перелом костей» работает независимо от того, был ли пробит доспех. Так что Фабрис шел вперед, оставляя за собой стонущих калек, которых добивали мстители, а сам реально регенерировал быстрее, чем его успевали ранить. (Да и воином бывший латник Света оказался более чем изрядным, так что дотянуться до него оружием могли немногие).
Положительными результатами схватки приходилось признать то, что отряду Фабриса достались пять комплектов весьма и весьма качественных доспехов. По сути, это были лучшие неартефактные доспехи, доступные для ношения пехотинцами. Так что все три мстителя, ушедшие с оборотнем, и двое из еретиков-щитоносцев переоблачились, не глядя даже на то, что доспехи достались им далеко не в лучшем состоянии. Даже побитые и порубленные — они были существенно лучше, чем начальная экипировка новичков. А уж когда ребята вернуться в замок, и замковый кузнец их починит… Мечи латников тоже были вполне приличным оружием, но увы, никто из моих ребят не специализировался на владении мечом, а без этого даже начальные топоры и булавы в их руках были более серьезным оружием. Нашлись у латников также и заначки. Пять сотен золотых и по три меры кристаллов и самоцветов — позволяли сказать, что я неплохо прибарахлился.
Полученный в бою опыт усилил бойцов. Особенно порадовал Кароль, поднявшийся до седьмого уровня, и взявший второй уровень Лидерства. Да и Фабрису осталось совсем немного до десятого уровня.
Также отряд захватил пленного. Один из ополченцев-лучников сунулся со своим скрамасаксом[3] к Фабрису, рассчитывая, что тот не успеет перевернуть топор, которым только что зарубил одного из латников… Но от и не стал разворачивать, вдарив по кожаной шапке с нашитыми бляхами, концом топорища и отправив противника в нокаут. Так что, как только Кароль закончил обрабатывать раны легкораненых
— Ну и зачем вы напали на мой отряд? — лениво поинтересовался Фабрис, когда радостно ухмыляющиеся мстители вытряхнули из доспеха пленника, оказавшегося вполне себе пленницей.
— Тварь Тьмы! — выдохнула та, стараясь выглядеть твердо и непреклонно, но зябко поеживаясь под похотливыми взглядами мстителей. Взгляды эти нельзя было назвать «раздевающими» только по той причине, что раздевать пленницу далее было некуда.
— Знаю, — оскалился оборотень. — И все-таки, кто вы, что здесь делали и почему напали?
Некоторое время лучница пыталась изобразить из себя несгибаемую партизанку на допросе… Но принцип «заговорил о чем-то одно — расскажет все» сработал с железной неумолимостью. Так что на обещании «пропустить через нее весь отряд, а потом — принести в жертву тварям варпа» девчонка сломалась, не доводя до реальных пыток, и раскололась до самых, весьма приятной формы, подтянутых ягодиц.
Выяснилось, что данный отряд и несколько семей крепостных был отправлен лордом-магом Арениусом на восточную границу его владений, чтобы основать военное поселение для защиты границ от набегающих кочевников. Некоторое время возведенный форт весьма успешно отражал наскоки кочевых банд, а поселение при нем — росло и развивалось. Но после Пылающей ночи из центрального замка перестала поступать помощь и подкрепления, натиск же кочевников — только усиливался. Двое из трех рыцарей, которые, собственно, и верховодили в Восточном, являясь также и его основной ударной силой, погибли в стычках. И тогда сэр Эдриан, видя, что их рано или поздно сомнут, принял решение оставить форт и уходить к реке. Но на полпути колонну беженцев атаковали кочевники. Отбиться от них удалось, но колчаны были почти пусты, а на горизонте показалась очередная банда. Тогда-то престарелый рыцарь приказал своим подчиненным бежать к реке, а сам с немногими добровольцами, среди которых были и двое аколитов, остался прикрывать отход.
Фабрис задумался. И я его отлично понимал. С одной стороны, отправлять его пеший отряд против конных лучников — мало отличалось от самоубийства. С другой же стороны, описанные Аделью отряды мало походили на «несметные орды» — десяток-полтора всадников в каждом, не более. И подставься они под стрелы еретиков и заклятья культистов — и партию можно будет считать решенной. А вот крепостные, аколиты, а то и рыцарь, которых можно будет перевербовать — были существенной плюшкой. Тем более, что задачи «занять и удерживать форт» никто перед Фабрисом не ставил. А кочевники редко набегали чтобы «поубивать все, что движется», и, скорее всего, обременены пленниками, изрядно утратив подвижность. Но существовала и третья сторона дела. Порученной Фабрису задачей был захват мастерской гремлина и выкуп недельного урожая големов, а не гонки по солончаковой степи за неуловимыми кочевниками и не спасение идеологических врагов…
Все это оборотень изложил вслух, вызвав удивленный взгляд пленницы, все еще пытавшейся стянутыми за спиной руками прикрыть свои, прямо скажем, несколько скромные прелести. Однако Фабрис знал, что делал. Высказанные им соображения были вескими, и, благодаря командным заклинаниям, стали мне известны. Так что я смог вмешаться в его размышления, подсказав ему еще один вопрос пленнице.
— Откуда вы шли? — уточнил оборотень.
— Оттуда, — Адель кивнула головой куда-то на восток. — Сэр Эдриан остался возле мастерской гремлина, будь проклята темная тварь, не открывшая ворота и не позволившая нам укрыться!