Господство Короля
Шрифт:
Он немного молчит, пристально наблюдая за мной, будто видит меня впервые.
— Я могу это видеть.
Я встаю.
— Теперь я могу идти?
— Не так быстро.
Он делает мне знак подойти к нему.
Я колеблюсь, прежде чем подойти к нему, пока его древесный аромат не становится всем, что я вдыхаю. Он обладает властью владеть всеми и всем в непосредственной близости от него. Дело не столько в его фамилии, сколько в его присутствии.
— Подними свое платье.
— Ч-что?
—
— Разве ты не сказал мне надеть его обратно две минуты назад?
— А теперь я говорю тебе поднять его. — его злобный взгляд скользит вверх по моему. — У тебя имеются возражения, Аврора?
Я смотрю прямо в его суровые глаза, отказываясь пригибаться.
— Если возвращения есть, дверь вон там.
— Их нет.
— Тогда не заставляй меня повторяться.
Мои руки дрожат, когда пальцы вцепляются в ткань, и я поднимаю платье к животу. Мои голые бедра и хлопчатобумажные трусики находятся в его полном, нервирующем поле зрения. В отличие от того, что было раньше, мое чувство уверенности исчезает. По крайней мере, тогда это соответствовало моему плану. Теперь же это его игровая площадка.
Тот факт, что я понятия не имею о его заговорах, морочит мне голову больше, чем состояние моей полуобнаженности.
— Выше.
Дрожь охватывает меня от властности в его тоне. Я задираю платье еще, обнажая живот. Джонатан хватает меня за руку и дергает к груди.
Ощущение его кожи на моей посылает электричество через желудок, словно он пытается шокировать меня до смерти.
— Держи платье в этом месте. Не двигайся.
Я не понимаю, что он имеет в виду, пока его пальцы не проводят вдоль моего шрама. Другой тип молнии пронзает мою кожу, и воспоминания проносятся в сознании подобно ударам молнии.
Пустой взгляд. Клейкая лента. Грязь. Хруст металла о кости.
Я ничего не могу сделать, чтобы остановить воспоминания. Они внезапно нападают и терзают мою совесть, будто это акт мести. Единственный известный мне способ справиться с этим — скрывать и по большей части притворяться, что этого не существует.
Я собираюсь прикрыть шрам или оттолкнуть его, но Джонатан пригвождает меня к месту свирепым взглядом.
— Не двигайся, или я положу тебя к себе на колени и отшлепаю по заднице.
Дрожь заставляет позвоночник выпрямиться, и это отличается от обычных воспоминаний, которые нападают на меня без предварительного предупреждения.
Обещание в его словах заставляет меня замереть на месте, ноги поджимаются, пока он продолжает свое тщательное наблюдение за моим шрамом.
Его пальцы пробегают по нему с такой мягкостью, что перехватывает дыхание. Его кожа не жесткая, но и не мягкая — она твердая, такая же твердая, как он сам. Чем больше его рука скользит по коже, тем более невозможным становится стоять. По какой-то причине я думала, что такой мужчина, как Джонатан, не способен на подобную нежность.
Мое сердце пульсирует, и я резко дышу, почти как животное, которое не может подавить свои инстинкты.
Его палец пробегает вверх и вниз по моему шраму.
— Что означает эта татуировка?
— Ничего.
— Хочешь сказать мне, что зря сделала татуировку с закрытым глазом прямо над шрамом от ножа?
— Почему ты думаешь, что это шрам от ножа?
— Это похоже на шрам, нанесенный острым предметом, но так как ты напрягаешься в части ножа, то моя догадка верна. Что произошло? Как тебя пырнули ножом?
Мои руки дрожат, но удается говорить ровным тоном.
— Это не твое дело.
— Что я говорил об этом рте? Может, ты действительно хочешь, чтобы я трахнул его.
— Мне все равно, что ты делаешь с моим телом, Джонатан. Эта штука мертва уже одиннадцать лет.
Не знаю, почему я свободно предоставляю эту информацию. Может, я хотела фигурально показать Джонатану средний палец, дав ему понять, что я бесполезна в сексуальном плане. Что бы он ни делал, он не сможет сломить меня.
Он не может сломать то, что уже сломано.
Его пальцы спускаются от моих ребер к животу, оставляя за собой мурашки. Затем он обхватывает меня через нижнее белье.
Я не напрягаюсь. Даже не пытаюсь высвободиться. Это не имеет значения, потому что он не может добраться до меня.
Несколько сексуальных контактов, которые у меня случались, были полными катастрофами. Один из них даже сказал:
— Ты сухая, как пустыня.
Затем он пропитал меня смазкой, чтобы войти.
Джонатан ничего не может сделать, чтобы это изменить. Сексуальное удовольствие исчезло из меня, когда я увидела эти пустые глаза.
Так что, в некотором смысле, Джонатан получил бракованный товар.
Удачи со всей смазкой.
— Хочешь сказать, что здесь ты мертва? — его хватка усиливается. — Может, мне следует это выяснить.
— Покажи мне свое худшее.
Глава 14
Аврора
Джонатан обхватывает сильной, безжалостной рукой мое запястье и тянет.
Я следую его примеру и спотыкаюсь, оказываясь вплотную к его боку. Несмотря на то, что он сидит, это почти так же, как если бы он возвышался надо мной.
— Ляг ко мне на колени. Лицом вниз.
Я сглатываю от приказа в его тоне. Этот мужчина был рожден, чтобы руководить армиями и управлять людьми.
— З-зачем?
— Откажись от привычки задавать вопросы, когда ты рядом со мной. Я не отвечаю на них, и они только ухудшают твою ситуацию.
— Я имею право знать.
Кроме того, позиция, которую он предлагает, ненормальна. Верно?