Госпожа Ангел
Шрифт:
Какое-то странное ощущение бабахнуло в районе груди. И это ощущение было до дурноты неприятным. На секунду, мне вдруг показалось, что здесь проходило не собеседование о приёме на работу, а демонстрация вульгарных шлюх.
А что, если это так?
Внутренний голос прям выл и царапал меня изнутри, предупреждая об опасности. Но когда я подняла глаза, осмотрев кабинет более тщательней, то, кажется, мое бедное сердце всё же на несколько секунд перестало биться.
Я увидела ЕГО.
Моего несравненного, порочного Дьявола.
ГЛАВА 7.
Мысль
Пришлось гуглить. Ох и много же я сплетен начиталась!
Интернет — зло.
Скорей всего, то, что мне пришлось услышать сегодня в дамской уборной, не иначе как глупые бредни блондинистых курочек. Успокаивала я себя.
У Амира есть жена. Это правда.
Но, кажется, он её ничуть не любит. И женился лишь из-за расширения и укрепления бизнеса.
На счёт ребёнка — не уверена.
В сетях не нашлось подобной информации, которая могла бы доказать этот ошеломительный факт на все сто процентов. То бишь — фотографиями или видеозаписями.
***
Утро, как и вечер, выдалось не сахарным.
Полночи я не могла сомкнуть глаз. А всё потому, что Дьявол везде мерещился.
И во сне. И наяву. И в моей комнате, и в моей кровати.
То ли сон, то ли чертовщина какая-то, но кожей я чувствовала его наглые прикосновения, его жаркое дыхание, рыки и пошловатые стоны, от которых непроизвольно кончала.
Боже!
Я пульсировала даже во сне, при виде его чёрных глаз, его наглой усмешки и божественного, рельефного торса.
А утром меня накрыла хандра!
Я начала испуганно мотаться по комнате, думая, что Амир узнал о моей тайне. И совесть грызла, и душа рвалась на куски из-за своей наглой лжи.
Раз я не могла признаться по вине дурацкого договора, то должна была просто отказаться от регулярных встреч. Поздно. Я ведь уже подписала согласие на ещё одно свидание, теперь вот жду звонка.
В компании запрещена двойная занятость. А если она ещё связана с проституцией… то думаю тут вообще тюрьма светит. Амир не будет терпеть подобного хамского отношения. Все равно, что плеснуть деспоту ведро с грязью в лицо, так как я, видите ли, устав компании нарушила. Опорочила его честь и свою. И чихать всем на это, что у меня имелись веские причины.
Господи!
Почему я вдруг только сейчас об этом вспомнила??
***
Погода выдалась пасмурной и противной.
Пришлось выйти на одну остановку раньше, с целью купить кое-какие канцелярские принадлежности. Дабы сократить дистанцию к зданию «De.Vil Industry», я спешно двинулась через переулки жилых комплексов, чтобы ни в коем случае не опоздать.
Сделав дело, юркнула в нужный переулок. Пять минут пути, три шага до выхода на оживленную площадь, и я почти на месте. Как вдруг… резко остановилась и также резко прижалась спиной к стене, спрятавшись за угол дома.
Пульс зашкаливал. Слёзы слипались на ресницах.
Вновь осторожно выглянула из-за угла и тихонько всхлипнула, надкусив жевательными зубами щеку.
Отец!
Я увидела своего отца!
Настолько близко,
Он молча выполнял свои привычные обязанности. С чёрного входа здания «De.Vil Industry» мой папа выгребал мусор, погружая отходы в грязный грузовик жёлтого цвета с потертой надписью «Чистый город».
Слёзы полились по щекам, дыхание стало рваным, а в груди что-то кольнуло.
Вот значит как. Молодец, Марина. Добилась своего! Полюбуйся!
Твой отец подчищает мусор в компании, в которой ты занимаешь приличную должность. А ты даже и рубля родителю своему не подашь, даже сообщение лишний раз не черкнёшь в телефоне.
Позор! Какое же всё-таки позорище.
Удар металла об асфальт, громкий гул двигателя и вонища на всю округу.
— Ну проваливай давай быстрей! — отдалённо послышался голос охранника, — Ночью нужно было приезжать! Загадил мне тут весь воздух! Ещё раз утром припрёшься, уволим к такой-то матушке! Усёк, дед?
— Да понял, понял я, начальник. Не горячись. — Хлопок дверью.
Мусоровозка резво пронеслась за моей спиной, а я рефлекторно отвернулась, вжавшись плечом в стену, ещё и лицо руками закрыла, чтобы не узнал.
А слёзы всё никак не утихали.
Горько. Обидно. Стыдно.
Сердце навылет.
Как же я дико соскучилась!
В последний раз два месяца назад к соседям наведывалась, пакет с деньгами и едой передавала, да просила у Веры Павловны, чтобы не сдавала меня.
У меня тоже тогда с деньгами туго было. Но кое-как наскребла подачку. Надеюсь, не пропьёт. Вера даже хвалила старика. Сказала, что тихо у него дома. Шваль всякая не шляется больше по подъезду, а от старика не разит «беленькой». На работу вовремя уходит. Часто к ней в гости заглядывает, всё пытается выклянчить мой новый номер телефона. Но не знает его соседка. Как и не знает где я живу, чем дышу, сколько зарабатываю.
Сегодня обязательно найду время, да к тёте Вере загляну. Пусть расскажет, как он там поживает. Если выполнил мою просьбу — то так уж и быть. Прощу непутевого.
Люблю его очень. Именно поэтому и не прихожу.
Знаю, что сорвусь. Разревусь, а он так и будет бухать направо и налево, пока в могилу не сляжет.
Когда же там уже выходные! Деньги срочно нужны.
Хоть одежду, да еду нормальную старику передам.
***
Две главные новости дня!
Первая — Света явилась на работу с царапиной на пол лица. Злая, как кобра, глазища горят, руки трясутся, на меня скалится, словно это я её нахлобучила, а не тигрица-Фарида. Неплохо так оцарапала. Шрам, видать, останется.
Вторая — деспот выделил мне место в подсобке, чтобы я всегда была под боком, на подачках, в той самой каморке, в которую в первый рабочий день пихнул, заперев на три часа, чтоб гостей его уважаемых не распугала.
То, что было между нами, до сегодняшнего утра, так себе… небо и земля.
Амир вызывал меня по любому поводу.
Принеси то, принеси это. Сделай кофе, сгоняй в химчистку, купи пиццу, потому что вдруг захотелось. И нет! Не ту, что стряпают гастарбайтеры за углом. А поезжай в элитную пиццерию хрен знает куда! В другой конец города!