Госпожа Клио. Восход
Шрифт:
– Я сам могу направить кого угодно!
– Нет, ты болтаешься, как дерьмо в проруби, не желая служить, ни нам, ни ребятам из дома напротив (Витус догадался, что она имеет в виду Вознесенский храм). Ты хочешь быть слишком самостоятельным и путаешь карты нам обоим. Те, из дома напротив, звали тебя к себе, но ты не пошел; значит, ты пойдешь с нами.
– Я не хочу ни с кем идти. Я сам по себе. Мне дано то, что дано, и я помогаю людям…
– Ошибаешься, – Алекса усмехнулась, – ты не маг, которым хочешь казаться. Настоящий маг с презрением выкинул тебя из своего жилища, и ты даже пикнуть не успел, не говоря уже о том, чтоб сопротивляться. По ошибке тебе даны определенные возможности, которыми ты не умеешь распоряжаться. Ты наивно полагаешь, что
– Но ведь и врач помогает больным с помощью знаний, которыми те не обладают.
– Врач лечит тело. А тело полностью принадлежит человеку, и он волен делать с ним все, что захочет, вплоть до лишения жизни. Ты же лезешь в тонкие отношения, давая людям повод считать, что все можно изменить безнаказанно; что такие, как ты, могут управлять миром. Люди не должны даже думать так, иначе, возникший хаос сметет не только человечество, но и всех нас.
– Почему? – не понял Витус.
– Потому что тогда мы невольно начнем воевать друг с другом. Ребята из дома напротив не победят нас, но и мы их вряд ли победим. Чтоб выжить, все мы, как кукловоды, должны всегда стоять за ширмой, а куклы честно и искренне играть спектакль, думая, что живут собственной жизнью; и получать удовольствие от сыгранных ролей. Ты нарушил это золотое правило…
– Нет, постой… – Витус попытался встать, но боль в ноге заставила его снова опуститься на пол.
Хотя боль, такая мелочь! В другое время снять ее было б минутным делом, но в присутствии Алексы почему-то ничего не получалось. Он не мог даже отключиться, чтоб получить привычную „подпитку“, а, как младенец, усиленно сосал пустышку, в надежде извлечь из нее молоко. Витус вдруг ощутил себя самым обычным человеком, которому свойственно состояние беспомощности и желание обратиться к кому-то более сильному. …Может, зря я тогда отказался от помощи странного священника? Но почему он не был так настойчив, как эта…
– Так что ты хотел сказать? – напомнила гостья.
– Но ведь… – Витус вернулся к прерванной мысли, – во все времена существовали маги, колдуны, ведьмы, и до сих пор это не вызвало никаких мировых катаклизмов.
– Правильно. Хотя всегда находились умники, вроде тебя, но их вовремя останавливали, либо мы, либо ребята из дома напротив. Вспомни, чем все они кончали. Никто из них ведь не дожил до счастливой старости и не извлек выгоду из своего видимого могущества. Они существовали, пока не переходили определенных грани, пока их мелкие „фокусы“ (иначе я не могу этого назвать) лишь поддерживали в людях атмосферу таинственности мира; но как только у них возникало желание подчинить себе этот мир, они тут же исчезали. Наши горели на кострах и гнили в подвалах инквизиции; их распинали на крестах и побивали камнями…
– То есть, мои знания должны находиться лишь во мне?
– Почему только в тебе? – гостья загадочно улыбнулась, – ты мог бы создать свой мир, который будет настолько интересен людям, что они станут окунаться в него, забыв о своем собственном. Ты не пришел к этой здравой мысли, а полез в реальную жизнь – пусть и далекую; но не мне тебе рассказывать, как все взаимосвязано в истории. К тому же полез ты не только сам, но и притащил туда девчонку, не владеющую никакими знаниями, но имеющую длинный язык. Ты представляешь, что делаешь с людьми?..
– А как же элемент познания?.. – робко возразил Витус.
– Элемент познания существует лишь на определенном уровне – на том, который необходим для развития человечества – как та же химия, медицина, энергетика и прочие конкретные науки, но он отсутствует в том, что не требуется знать для продолжения земной жизни. Ты понял, о чем я говорю? Есть низший мир – мир кукол, и высший мир – мир кукловодов. Их нельзя смешивать, иначе нам останется только уничтожить тех, кто пытается лезть в
– И какой же такой мир я могу создать, если, как ты говоришь, их существует всего два – кукол и кукловодов?
– Тут я тебе не подсказчик, но разных миров множество, и они ежедневно рождаются в тех, кто обладает магическими способностями и к тому же умеет направить их в нужное русло… Поэтому давай, лучше вернемся к твоим египетским приключениям. Дело в том, что ты, естественно, не первый, кто уверовал в безграничность своих возможностей. В египетских Фивах имелся еще один, именуемый Великим Магом. В его обязанности входила лишь забота о благополучии мертвых, отправляющихся на вечное поселение в поля Осириса, а вместо этого, из сочувствия к какой-то наложнице, он наделил обычный перстень способностью притягивать мужчину к женщине. Почти, как ты „слетал“ в 1580 год до нашей эры, исполняя прихоть жены… кстати, это не ее прихоть, а ее любовника.
Витус оперся о пол руками, словно готовясь к прыжку.
– Новость, да? – Алекса рассмеялась, – не пугайся, никакой любви между ними нет…
– Подожди! – перебил Витус, – кто он такой?
– Не думай об этом. Твоя жена ни в чем не виновата. Она продукт перстня, о котором мы говорили. Обещаю, что после того, как исполнишь свою миссию, он исчезнет из ее жизни, а ты забудешь о его существовании. Пока же, это знание заставит тебя относиться ко всему более ответственно. Понимаешь, если б перстень пробуждал то, что в обиходе называется любовью, все можно было б списать на временное помутнение рассудка, именуемое эмоциями, а он вызывает притяжение, несовместимое даже с ними. Все, что он творит противоестественно, и больше напоминает жалость, замешанную на мужском высокомерии, корысти и желании обладать даже ненужным. Согласись, такие вещи не должны находиться „в одном флаконе“. А уж, тем паче, если они способны влиять на что-то глобальное – например, на изменение истории, как нашем случае… К царице Анхесенамон, с которой ты познакомился (хотя не должен был этого делать), перстень Великого Мага ведет сейчас хеттского принца Арнуванду, но историческая ситуация такова, что Египет не потерпит пришлого фараона. Неизбежно начнется смута и страна развалится на десяток самостоятельных городов-крепостей, которые, в свою очередь, станут искать могучих союзников и, в конце концов, поглотятся ими. Ты можешь себе представить мировую историю, если египетская государственность закончится на восемнадцатой династии? Если не будет Рамсеса Великого и Сети Первого, не будет времени названного „повторным рождением Египта“?.. Так вот, его не будет, если эта глупая царица выйдет замуж за хеттского принца! Она ж не понимает своей „проходной“ роли в истории…
Витус смотрел, с каким менторским видом Алекса читает этот исторический курс и думал: …Да пусть они все провалятся – царицы вместе с фараонами, пирамиды… пусть Нил повернет вспять, только б понять, как моя жена могла решиться на измену! Значит, я не обладаю никакими способностями, если не почувствовал этого; не смог предугадать и предотвратить…
– Отвлекись, – сказала Алекса сочувственно, – я тебе дело говорю, а ты думаешь о ерунде. Ты должен вернуть все на свои места и сделать так, чтоб хетт, плывущий вместе с парикмахером, никогда не стал фараоном.
– А?.. – мысли Витуса, словно пружина в заводной машинке, начали раскручиваться, возвращаясь к исходной теме, – а что ж вы, такие могучие, не можете этого сделать? Устройте бурю…
– Ребята, – Алекса весело рассмеялась, отгораживаясь от Витуса ладонями, – решайте свои проблемы сами. Ты знаешь, сколько на земле происходит всего, что надо подправить, чтоб человечество выжило; того, что наворочали подобные тебе и Великому Магу города Фивы. Мы разорвемся на кусочки, гоняясь за подобными мелочами. С Магом, да, мы разберемся сами, потому что тебе это не под силу, а с хеттом и царицей… Это станет твоей платой за то, что мы сохраним тебе жизнь, несмотря на вторжение в запретные сферы. Согласен с такими условиями?