Госпожа министерша
Шрифт:
Чеда. А кого поправить?
Живка. Не тебя, не бойся!.. Только дело. Поэтому я и придумала – мы тебя выгоним.
Чеда. Так! И это вы придумали?
Живка. Ну да! Тебя выгоним, а Дару выдадим замуж, как полагается.
Чеда. Чудесный план. Правда, расчет был сделан без хозяина, но это неважно. А что вы, госпожа министерша, скажете, если я отвечу, что не согласен. Живка. Ну, если ты разумный человек и здраво поразмыслишь, то сам увидишь, что так для тебя лучше. Я могла бы достать тебе повышение на один класс, если мы с тобой по-хорошему и по-семейному столкуемся.
Чеда. Я не продаю своей жены за повышение на один класс.
Живка. Ну, ладно, раз ты так загордился: пусть будет два класса.
Чеда. Что вы, точно на ярмарке. Скажите, пожалуйста, вы серьезно думаете о том, что говорите?…
Живка. Конечно, серьезно! Тот зубной врач, у которого я вставляла зуб, взялся за сватовство и уже разговаривал с одним…
Чеда. Но как же так. Ведь я еще жив, а он уже разговаривал с кем-то?
Живка. Ах, боже мой, говоря откровенно, я не намерена из-за твоей любви терять такую выгодную партию.
Чеда. Смотрите пожалуйста! А можно узнать, кто ваш будущий зять?
Живка. Почетный консул.
Чеда. Как?
Живка. Так. Почетный консул Ни… Погоди… (Вынимает из сумочки записку и читает.) Почетный консул Никарагуа.
Чеда. Господи боже. Кто это?
Живка. Он из дипломатов, из такого общества, какое и подобает министерской дочери.
Чеда. Это мне нравится! Ну, а говоря иначе, кто он такой, этот Никарагуа?
Живка. Какой Никарагуа?
Чеда. Да ваш будущий почетный зять!!
Живка. Как кто! Консул!
Чеда. Ну да, почетный консул. Но ведь не может он на это жить. Кто же живет одним почетом? Ведь должно у него быть какое-нибудь занятие?
Живка. Кроме того, он торговец кожами.
Чеда. Фу, фу, от этого чем-то попахивает!..
Живка. Не то что от тебя – и не пахнет и не благоухает. Какое было бы счастье, если б ты торговал кожами.
Чеда. Конечно, ведь вашему Раке каждую неделю нужны новые подметки! Это и в самом деле было бы хорошо.
Живка. Смотри лучше за своими подметками!
Чеда. А скажите, пожалуйста, могу я узнать имя этого Никарагуа?
Живка. Какого Никарагуа, убей тебя бог!
Чеда. Да этого «нашего зятя».
Живка. А, ты о нем спрашиваешь. Его зовут Риста Тодорович.
Чеда. Значит, Риста? Хорошо, очень хорошо. А сватает, говорите, зубной врач?
Живка. Да, он!
Чеда. Слушайте. Передайте свату, пусть он придет ко мне поговорить. Скажите, что мы с ним очень легко сговоримся, ведь у нас одно ремесло: я тоже умею рвать зубы.
Живка. Ты?
Чеда. Да еще как. Передние рву по нескольку сразу, а коренные – по одному, но как только вырву один, все остальные шатаются. Потому-то я и говорю: скажите вашему зубному врачу, пусть придет ко мне.
Живка. Нет надобности, дело уже слажено. Сегодня жених придет на свидание с невестой.
Чеда. С какой невестой?
Живка. Да с твоей женой.
Чеда. И этот Никарагуа придет ее смотреть?
Живка. Ну конечно!
Чеда. Хорошо! Слушайте, надо сказать невесте, чтобы она приоделась. А как вы думаете, не следует ли и мне приодеться?
Живка. До тебя мне дела нет. Выходи замуж, как хочешь, а нас оставь в покое.
Чеда. Вы совершенно правы, я выйду замуж по своему расчету! (Хватает шляпу.) А вас еще приглашу в сваты! (Поспешно уходит.)
Живка одна.
Живка (подходит к телефону, вынимает из сумочки записку с нужным номером телефона). Станция?… Дайте, пожалуйста (смотрит на записку)… 5872… Алло… фотограф Пешич?. Это вы?… Говорит госпожа Живка, министерша. Я не спросила вас, когда будут готовы карточки?… Так… а нельзя ли пораньше? Но постарайтесь, пожалуйста, чтобы я вышла хорошо. Важно, главное, чтобы я вышла как следует на случай, если какой-нибудь иностранный журнал будет добиваться моей фотографии. Понимаете, как это нужно для заграницы!..
Живка, учительница английского языка, Рака.
Учительница, старая дева, волосы подстрижены, на носу очки, взволнованная выходит из комнаты; Рака идет за учительницей.
Учительница. Фу! Фу! Шокинг?!
Живка. Ради бога, что случилось?…
Учительница. Я не могу, не могу, сударыня, заниматься с этим мальчиком. Это такой невоспитанный и наглый мальчишка, что просто невозможно больше выносить.
Живка. Но в чем дело?
Учительница. Пожалуйста, спросите у него сами, мне противно повторять то, что способен сказать этот мальчик!
Живка (Раке). Говори! Что ты сказал?
Рака (одет в белый матросский костюм с короткими штанишками, из-под который видны голые коленки). Да ничего!
Учительница. Ну, это уж слишком. Если нельзя иначе, я должна вам сама сказать. Подумайте, он обругал мою мать.
Живка. Ах ты негодный, как ты смеешь ругать мать учительницы английского языка?
Рака. Я не ругал!
Живка. Ах ты несчастный. Убей тебя бог, упаси боже! И почему ты ругаешь ее мать? Она тебя учит, воспитывает, а ты ругаешь ее мать! Скажи почему?
Рака. Она заставляет меня десять раз произносить: «регионе лайзейшн».
Живка. Ну, и произноси!
Рака. Да, произноси. Думаешь, легко. Пусть она сама десять раз повторит: «Турчонок бочку катит, турчанка турчонка толкает, ни турчонок бочку не катит, ни турчанка турчонка не толкает!» Пусть повторит десять раз, тогда я соглашусь, чтобы она обругала и моего отца и мою мать.