Госпожа следователь
Шрифт:
— Не понимаю, — сказала она зло, — как это женщина может по доброй воле пойти в ментовку!..
— Куда-куда? — изумилась Клавдия.
Ирина усмехнулась:
— Вы слышали!.. К легавым! К мусорам!
— Журавлева, — наконец укоризненно сказал адвокат.
— Я надеялась, что ослышалась. Милая моя, моя работа не так плоха, как это может показаться с твоего места, — Дежкина кивнула на стул, на котором во время допросов располагались подследственные. — Между прочим, это очень интересно: разгадывать загадки. Я же не бегаю с пистолетом по крышам и не палю куда попало. Я вообще с оружием, если честно, не в ладах…
— Ну да? — скривилась Журавлева.
— Представь себе, — улыбнулась Клавдия. — А я слышала, что ты в своей профессии — ас.
— Клиенты не жалуются, — кратко ответствовала Ирина.
— У тебя специальность непростая, я знаю, — кивнула Дежкина, протягивая Журавлевой чашку с дымящимся напитком. — Я бы не сумела, точно. Терпения не хватило бы. Да и руки надо иметь… ловкие, что ли. У тебя ведь есть в работе свой конек… ну, прическа какая-нибудь или фирменный макияж?.. — Адвокату она тоже подала чашку.
— Разумеется, — кивнула Журавлева, несколько успокоившись.
Она не понимала, куда клонит следователь.
— И что же конкретно?
— Ну… я умею делать глаза. — Ирина отхлебнула чаю. — Знаете, для женщины ведь глаза — самое главное. Не платье, не фасон стрижки, не бриллианты в ушах. Главное — глаза. Если глаза пустые или глупые, никакие бриллианты не помогут. По крайней мере, если и сам мужик не дурак. А у моих клиенток мужья у-умные!.. Ну, вот, я рисую такие глаза!.. Закачаешься!
— Ага, — кивнула Клавдия, — замечательно. И у меня есть свой конек. Я по глазам читаю… и кое-что вычитываю. Ну и еще по всяким мелким деталям. Я умею восстановить происшедшее с достаточной степенью точности, даже если не знаю многих фактов. Вот, к примеру, твоя история…
— Да?
Журавлева приготовилась слушать. Скепсис сквозил во всей ее позе и в выражении лица.
Дежкина тоже неспешно прихлебнула остывающего чайку и начала:
— Жила-была на свете девушка… красивая, сообразительная…
— Я, что ли? — иронически повела бровью Ирина.
— Видишь, и ты уже кое о чем догадываешься, — улыбнулась Клавдия и продолжала: — Жила-была девушка, горя не знала… и вот решила она каким-то образом свою жизнь разнообразить.
— Хорошее слово — разнообразить, — вставила Журавлева. — Сами придумали?
— А что такое «разнообразие» в наше время? — ответила вопросом на вопрос Клавдия. — Это когда в кармане много денег, а стало быть — много возможностей, верно?.. Девушка наша зарабатывала неплохо, обслуживая высокопоставленную клиентуру. По крайней мере, в глазах рядового гражданина она могла бы выглядеть миллионершей…
— Ну уж! — хмыкнула Ирина, а Клавдия по-матерински посоветовала:
— Не прибедняйтесь, я ведь справлялась… Так вот, как говорят в народе: на ловца и зверь бежит. А зверем этим оказался один оч-чень важный чиновник…
— Херня! — грубо сказала Журавлева, но в глазах ее явственно мелькнул испуг.
Разумеется, это не ускользнуло из внимания Дежкиной.
Адвокат снова сдвинул брови.
— Да-да, именно чиновник, — подтвердила Клавдия, а для себя вычеркнула из состава подозреваемых всех чиновничьих жен и домочадцев. Вряд ли Журавлева отреагировала бы столь очевидно, если бы Клавдия не попала в десятку. — Итак, — продолжала она, — некое высокопоставленное лицо предложило нашей героине подзаработать. Чтоб и на хлеб с маслом, и на блины с икрой, и на Багамы с Канарами хватило. И, главное, на наркотики. А героиня не стала бежать от собственного, как ей казалось, счастья…
Ирина нервно заерзала на стуле.
Клавдия замолчала, давая ей возможность задать волнующий вопрос.
С кроткой улыбкой она глядела в лицо подследственной и наблюдала за бегающими глазами.
— Не понимаю хода ваших мыслей, — не выдержала Журавлева. — Неужели из того, что я состояла в близких отношениях с Черепцом, следует, что мне нужны были деньги?.. Вы ведь сами признали, я неплохо зарабатываю и вполне могу содержать себя и оплачивать некоторые мелкие жизненные удовольствия…
Клавдия покачала головой.
— Милая вы моя, зачем нужен сумрачный и нелюдимый любовник, и немолодой к тому же, если есть лихой и рьяный, а?..
— Это вы о ком, интересно?
— О Денисе Харитонове, разумеется. Или у вас с ним платонические отношения?..
— Представьте себе! — огрызнулась Ирина.
— Не представляю, — отозвалась Дежкина. — Достаточно было понаблюдать за вами пять — десять минут, чтобы сделать правильные выводы. Итак, что мы имеем? На глазах у молодого любовника ты заводишь себе воздыхателя постарше, который тебе явно не симпатичен. Спрашивается, зачем?
— Чтобы украсть собачку! — ехидно выпалила Журавлева.
— Вот теперь ты сказала правду, — одобрила следователь, — чистейшую правду! Тебе нужен был Фома — а для чего?..
— Я умираю, — губы подследственной покривились от недоброй усмешки, — ну и херню вы плетете! Я терпеть не могу собак!..
— И это тоже звено в цепи наших доказательств, — подхватила Клавдия. — Ты не любишь Черепца… не выносишь собак… и все-таки похищаешь маленького беспородного пса. Улавливаешь, куда я клоню?..
Журавлева пожала плечами: мол, мели, Емеля…
— Что ж, вернемся к нашей истории. Вот как она теперь выглядит. Жила-была девушка, и встретился ей важный-преважный чиновник, и предложил он ей: давай-ка мы с тобой, красавица, заработаем кучу денег. Как? — спросила девица. Очень просто, ответил чиновник, укажу я тебе на одного человечка, вотрешься к нему в доверие и похитишь у него маленькую собачку. А собачка не простая, она много чему обучена. Например, искать и находить редкие наркотики…