Госпожа Тень.

Визорина Виктория Александровна

– Блондин...

– Высокий?

– Нет.

– Благородного рода?

– Возможно... Он такой... утонченный. И богатый. Хорошо одет.

– Сколько же лет этому выродку?
– продолжал расспрашивать отец.

– Молодой. Очень...

– Очень?

– Да. Наверное, лет шестнадцать.

– Что?! Такой щенок?

Солин вздохнула.

– Я поэтому его и не боялась. Думала, он еще мальчик...

– Вот тебе и мальчик!
– горько улыбнулся виноторговец.
– А теперь от этого мальчика у нас тоже будет мальчик. Или девочка.

Солин снова заплакала. На этот раз уже совсем тихонечко. Господин Вердье нервно похаживал по комнате, скрипя зубами.

– Я найду этого мерзавца. Твой брат, жена, нам поможет, - процедил он сквозь стиснутые почти до боли зубы.
– Расспрошу у Цулиса. Я его из-под земли выкопаю и силой потащу к венцу. А будет сопротивляться - удавлю этого урода!

И, не откладывая дело в долгий ящик, папаша Вердье нацепил как попало шляпу и направился в отель через улицу.

Владелец заведения, небольшого роста, с объемистым брюшком, но бодрый и ловкий Цулис, встретил его любезной улыбкой и низким поклоном.

– А! Господин Вердье! Чем я обязан такой приятной неожиданностью? Как здоровье жены? Как дочь?

Вердье не любил льстивого и хитрого, как все выходцы с юга, смуглого и горбоносого Цулиса. Главной причиной этой неприязни было то, что собственник отеля упрямо не хотел иметь с виноторговцем дел. У него были свои связи на юге, и вино он получал прямехонько оттуда. Для Вердье это было, как кость в горле - отель напротив, а подают там не его вино. И вдобавок сейчас он вообще был, мягко говоря, не в духе.

– Благодарю, все обстоит благополучно. Я к вам по срочному делу господин Цулис. Мне известно, что вы записываете всех постояльцев в книгу.

– Верно, - подтвердил собственник отеля.
– А в чем, собственно, дело?

– Не посмотрите ли, кто останавливался здесь где-то с полгода назад?

– Почему бы и нет? А кто именно интересует господина соседа?

– Парень. Очень молодой. Лет шестнадцать. Белокурый.

Вдруг лицо Цулиса сделалось как печеное яблоко и он мелко задрожал. Господин Вердье вначале испугался, и потом понял, что тот просто смеется.

– Ха! Вот что!
– в конце концов, смог говорить Цулис, уняв свой странный смех.
– И вас, сосед, достал этот чертенок! Га-га-га!

Хозяин отеля взялся за бока и снова начал хохотать, но уже громко. Виноторговец покраснел.

– Чего это вы смеетесь?
– угрожающе спросил он, раздражаясь все более.

– Ох, господин Вердье!
– Цулис вытер слезы, которые появились у него на глазах от смеха.
– Тот проклятый мальчишка принес мне много неприятностей. Когда он уехал, обе мои служанки лили слезы едва не две недели, и у них все падало из рук. А моя жена чуть не лопнула от злости, дубася то их, то детей. Одних тарелок перебили на сто серебряных. Никак не меньше! Оказывается, он и вам навредил.

И Цулис хитро подмигнул.

– На что это вы намекаете?
– проворчал Вердье.

– А что же это вы спрашиваете о парне, если он уже полгода как уехал? Потому что кое-что выплыло наружу, а?
– и собственник отеля снова подмигнул.

– Что это за грязные намеки? Вы насмехаетесь, господин Цулис?
– рявкнул виноторговец.

– Упаси Бог! Я же все понимаю. От того негодяя все мои женщины как одурели, а у вас же дочь... Хорошенькая, как ясная звездочка. Я слышал, помолвлена уже с Нолком, сыном городского казначея. Жаль...

– Господин Цулис!
– угрожающе воскликнул Вердье, подступая к нему.
– Не плетите небылиц! Лучше оставьте свои выдумки и скажите, кто был тот мерзавец! Посмотрите в своей книге.

– И я и без книги скажу вам. Так как запомнил того затейника на всю жизнь. Его зовут Ленар Бонже. Его отец - известный в столице торговец оружием. Я слышал о нем. Наилучшие шпаги и кинжалы имперских мастеров, и те, что привозят с востока. У него покупают все, кто знает толк в оружии. А также принадлежности для охоты, пистоли, мушкеты. Это важный господин.

– Хотя бы и так!
– решительно топнул ногой виноторговец.
– Я найду этого выродка, где бы он ни был! И не посмотрю, что его отец - влиятельный человек.

– Ах, господин сосед, - вздохнул Цулис.
– Мой вам совет: если удастся поженить того Ленара с вашей Солин, не везите его сюда. Пусть остается в столице, так как он мне снова всех служанок испортит. Не будет ваша дочь с ним счастлива - он же ни одной юбки не пропустит.

– И кто вам такое сказал, что я его женю на Солин?
– пыхнул Вердье.

– Так зачем же расспрашиваете?
– развел руками владелец отеля.
– То-то я и смотрю, дочка в последнее время у вас будто потолстела...

– Что!
– заревел как медведь Вердье.

– Да тише, тише. Я же никому... Ведь сам пострадал, хотя и не так, как вы. Хорошо, что у меня дочери еще маленькие, а то, упаси Боже...
– вздохнул Цулис.
– Только не поймаете вы этот ветер. Думаю у господина Бонже другие планы.

– Я найду управу на этого преступника!
– люто зарычал виноторговец.
– Брат моей жены - королевский прокурор! Как этот негодяй выглядит? Его отыщут даже на том свете!

– Как выглядит? Как прехорошенький белокурый чертенок. Ангелочек с рожками и хвостиком. Может прикинуться тихим и кротким, вежливым и, даже, набожным. Умный, хорошо воспитанный, с утонченными манерами. Ну, хоть молись на него. А сам вокруг так и стреляет глазами, а в глазах - чертики. И хочешь рассердиться, а таешь как воск и все готов простить.

И Цулис снисходительно махнул рукой.

– Совсем не удивительно, что ваша дочь бегала к нему каждый день...

– Что?! Врешь, поганец!
– крикнул, будто пораженный громом виноторговец.
– Он ее изнасиловал!