Гостья из прошлого. Часть 2
Шрифт:
Майклсон чувствует, что уже совсем близок к грани, и он пытается приподняться, притянуть к себе жену, но Алин не дает ему этого сделать. Ее губки движутся быстрее, она сильнее сжимает основание его плоти, и Элайджа еже не может сдержаться. Его член изливается во влажный ротик, наполняя его семенем, которое ведьма судорожно проглатывает, явно не готовая к подобному.
Очень медленно вампир приходит в себя. Он открывает глаза и видит перед собой пылающее лицо жены, которая смотрит на него широко распахнутыми
– Прости меня, кошечка, - выдавливает он из себя почти смущенно, и тянет ведьму к себе, - я не должен был…
– Это было… необычно, - нерешительно выдает Алин, удобнее устраиваясь на мужских коленях.
– Ты свела меня с ума, моя маленькая распутница, - ласково говорит Элайджа, с облегчением понимая, что его жена совсем не огорчена произошедшем, немного смущена, и только, - но мы ведь на этом не остановимся?
– Зависит от тебя, - дразнит его ведьма, и вампир, щуря глаза, переворачивает ее на спинку, накрывая своим телом.
– Выбирай позу, кошечка, - цедит он, глядя в горящие от желания зеленые глаза.
– Мне кажется, мы еще не закончили улучшать твое воспоминание, - довольно щурится Алин, кусая припухшие губки.
– Как пожелаешь, моя распутница, - отзывается Элайджа, и мягко тянет жену вверх, разводя в стороны точеные бедра и усаживая ее на свой пах.
Его ладонь опускается по высокой груди, мягко сжимая соски, касается животика, и в конце концов замирает у промежности. Очень медленно вампир скользит пальцами к набухшим складкам между длинный ножек, уже совсем влажным от любовных соков.
– Похоже, это понравилось не только мне, любовь моя, - ласково выговаривает Майклсон, мягко двигая ладонью, - не помню, когда ты в последней раз была такой мокрой.
– Вчера ночью, - со стоном отзывается Алин, вызывая тихий смех мужа.
Элайджа раздвигает нежные складки, и его внимание сосредотачивается на чувствительном комочке, от чего ведьма, начинает крупно дрожать. Вампир понимает, что она уже совсем близка к грани, и он слегка приподнимает хрупкое тело, насаживая Алин на свою плоть.
Девушка широко распахивает глаза, чувствуя в себе каменный член, и плавно ведет бедрами, начиная медленный танец страсти. Элайджа стискивает тонкую талию, и подстраивается под ритм любимой, подаваясь ей навстречу. Ведьма кусает губки, сдерживая стоны, раз за разом опускаясь на напряженную плоть, и ее тело слегка поблескивает от выступивших мелких бисеринок пота.
– Я люблю тебя, Алин, - шепчет Майклсон, когда жена склоняется к его лицу, прикрывая глаза от удовольствия, - ты только моя…
– И я люблю тебя, Элайджа, - со стоном отзывается она, изгибая спинку.
Тесное лоно сжимает напряженный член, подталкивая вампира к грани, и Алин, кусая губки, делает еще несколько сильных движений, так
Жену все еще мелко трусит, когда Майклсон мягко приподнимает маленький подбородок, ловя ее мутный взгляд.
– За исключением рождения Гвен и нашей свадьбы, это будет самое лучшее воспоминание в моей жизни, кошечка, - ласково говорит он, нежно касаясь раскрасневшихся щечек.
И Алин улыбается, довольно щуря свои раскосые глаза.
========== Часть 18 ==========
Кэролайн почти вывалилась из-за двери, оказываясь перед стоящими на пороге Алин и Элайджей. Ее вечно идеальные белокурые волосы были взлохмачены, а вместо стильного платья на девушке были джинсы и короткий джемпер, на груди которого красовалось пятно от шоколада.
— Наконец-то, — только и смогла проговорить она, поднимая глаза на вампира и ведьму.
— Здравствуй, Кэролайн, — невозмутимо поприветствовал невестку Элайджа, делая шаг вперед.
Алин же только коротко кивнула, прикрывая рот ладошкой, безуспешно пытаясь сдержать смех.
— Я думаю, спрашивать, как вела себя Гвендолин, не имеет смысла, — улыбнулась она, глядя на взъерошенную подругу.
— Ты уверена, что хочешь еще ребенка? — вместо ответа тихо проговорила Кэр, не обращая внимания на недовольный взгляд Элайджи, — с каждым разом они получаются все более и более избалованными. А уж вместе…
— Наша Гвендолин воспитанная девочка, которая знает, что такое хорошие манеры… — начал было Элайджа, но в этот момент они услышали топот маленьких ножек.
— Папочка! Мамочка! — радостно кричала быстро спускающаяся по лестнице Гвен, которая выглядела очень странно.
На ней было рваное платье, в котором Алин с удивлением узнала прежде роскошную блузу подруги, на голове красовалась золотистая диадема, к которой скотчем были прикреплены перья, а маленькое личико было разукрашено разными цветами.
— Что с тобой, детка? — растерянно проронил Элайджа, рассматривая дочь широко раскрытыми глазами.
— Мы с Хоуп играем в индейцев, — известила отца девочка, и маленькая ладошка накрыла улыбающийся ротик, демонстрируя боевой клич.
Алин перевела взгляд на Кэролайн.
— А где Клаус?
— Он их вождь, — сузила голубые глаза блондинка.
— А ты? — вскинула бровь ведьма.
— Тетя Кэролайн — наша белая рабыня! — ответила за Кэр Гвендолин, щуря свои синие глазки, — а ты будешь играть с нами, папочка? Ты можешь быть братом вождя, а мама…
— Думаю одной белой рабыни вам вполне достаточно, — со смехом отозвалась Алин, стараясь не смотреть на подругу, — тем более, что мы пришли забрать тебя домой, милая.