Государственник. Рассказ о советском человеке

Сегодня значительная часть интеллектуальной и политической элиты нашего общества называет Великую Октябрьскую социалистическую революцию трагедией, а весь советский период нашей истории – провалом с тоталитарным режимом, подавлявшим и репрессировавшим свой народ, душившим всякую свободную мысль, отгородившим страну от мировой цивилизации «железным занавесом» и вырвавшим страну из мирового цивилизационного потока. Мой личный жизненный опыт и опыт многих моих друзей убеждает, что все эти утверждения являются злобной клеветой политических конъюнктурщиков, большинство которых сделали свою культурную, научную и политическую карьеру в советское время, а теперь, быстро перелицевавшись, торопятся заработать большие «бабки» на официальном идеологическом и политическом мейнстриме. Это и дало толчок идее показать на примере судьбы одного из десятков миллионов советских людей, которые своим трудом укрепляли, защищали и отстаивали советское государство и его интересы не из мещанско-обывательских, приспособленческих и стяжательских устремлений, а по идейным мотивам, то, как они жили и действовали в советское время, и как отнеслись к ликвидации социализма в стране и ее возврату к капитализму. Эти люди представляют поколение, которое родилось во время Великой Отечественной войны или непосредственно после ее окончания, пережили все трудности послевоенного

периода восстановления, получили советское образование и воспитание, вошли во взрослую жизнь специалистами в различных областях и внесли свой вклад во все успехи Советского Союза в науке, технике, промышленном, сельскохозяйственном и социальном развитии. Им пришлось пережить крутой системный перелом в экономической и политической структуре общества, откат почти на столетие назад в условия дикого капитализма, сопровождаемый разграблением народной экономики, падением уровня жизни подавляющей части населения, закрытием заводов и фабрик, кровавыми конфликтами на значительной части страны, разделением не только братских народов, но и семей по разные стороны возникших многочисленных границ. На место социалистического гуманизма с его лозунгом «Человек человеку – друг, товарищ и брат» пришли законы капиталистических джунглей с принципом «Человек человеку волк» и борьбой за выживание и обогащение любым способом в ожесточенной конкурентной борьбе друг с другом. Людей, которые сохранили прежние взгляды, мораль и убеждения, презрительно называли теперь «совками». Общество разделилось и атомизировалось. Судьба «совков», особенно тех из них, которые являлись советскими государственниками, т. е. работали в системе государственных органов, вооруженных силах, МВД и КГБ, сложилась по-разному. Большинство из них стало руководствоваться принципом, четко выраженным певцом Газмановым в его популярной песне: «Жить, жить, / Надо просто жить, / Жить и не тужить, / Никогда не ныть». Некоторые из них полностью приспособились к новой политико-экономической системе, перелицевались, как хамелеоны, но, даже став мэрами, губернаторами, они иногда признавались своим близким друзьям, что по-прежнему хранят в своих сейфах свои партийные билеты КПСС [1] . Другие, если они проявляют общественную активность, выступают в различных протестных акциях против политики правящего режима, работают в оппозиционных партиях и других организациях.

В качестве героя нашего времени, представляющего указанный слой общества, был взят мною хорошо знакомый мне человек с активной жизненной позицией, мой бывший сослуживец и друг, с которым мы служили вместе в одной воинской части много лет. После увольнения в запас с разницей в один год, мы еще продолжали близко общаться в течение более десяти лет до его кончины в России. При его отъезде из Киргизии в Россию он оставил мне свою богатую библиотеку, в которой я обнаружил также несколько тетрадей его дневников. Именно на основе этих дневников и его рассказов о себе в наших беседах мной и был составлен предложенный рассказ о советском человеке, каким он был и остался до самой своей смерти. Таким образом, этот рассказ полностью построен на реальных фактах и событиях с минимумом творческого художественного вымысла. При этом фамилии основного персонажа и ряда других действующих лиц были изменены в случаях, когда это было целесообразно.

Один известный писатель сказал, что жизнь любого человека может служить материалом для романа. Прочитав такой роман, многие люди делают для себя определенные жизненные выводы и извлекают уроки, которые служат им для выстраивания своих определенных форм поведения и отношений. Надеюсь, изложенный здесь рассказ тоже даст читателям материал для размышлений и оценок. Насколько это так, судить читателю.

Таможенные процедуры, регистрация на рейс и вот посадка на самолет. По узкому проходу дошли до своих кресел. Забросили сумки ручной клади в отделения над головой пассажиров и захлопнули крышки этих отделений. Теперь разместились на своих местах. Спутники Николая Павловича Осокина оказались по другую сторону от прохода, а его место было у самого окна. Все пассажиры тоже расселись по своим местам и успокоились в ожидании окончания посадки. Ремни застегнуты, стюардесса провела наглядную инструкцию по безопасности. Закончился грохот загружаемого в самолет багажа, трап медленно отошел, и тягач оттащил самолет от места посадки на рулежную полосу. После выруливания и короткой остановки двигатели взревели, и самолет разбежался и взлетел, быстро набирая высоту.

Николай Павлович откинулся на спинку сидения. Впереди четыре часа лета до Франкфурта, можно спокойно отдохнуть и подумать. Сейчас он фактически находился на вершине своей жизненной карьеры, возглавляя в качестве исполнительного директора программу ПРООН «Поддержка парламента Кыргызстана», рассчитанную на два года с объемом финансирования два с половиной миллиона долларов. Его спутниками сейчас были председатель одной из комиссий Законодательного собрания Жогорку Кенеша, киргизского парламента, и начальник отдела администрации Жогорку Кенеша. Все они летели на первую специализированную международную конференцию Международного института административных наук, посвященную вопросам ответственности в государственном управлении. Конференция должна была пройти в Саннигдейле, недалеко от Лондона, куда они сейчас и летели с пересадкой во Франкфурте. Фактически, Николай Павлович был единственным человеком из группы, который должен был выступить на ней со своим докладом, но для того, чтобы обеспечить финансирование поездки за счет возглавляемого им проекта, пришлось взять с собой двух человек из состава членов парламента и его администрации. Ну, а кто откажется проехаться на бесплатную экскурсию в Англию на целую неделю, – причем за эту поездку им будут еще начисляться командировочные?

Самолет пробил облака и вышел на высоту 10 тысяч метров. Можно было расстегнуть ремни и расслабиться. Мысли, вначале занятые вопросами предстоящей конференции и построения его выступления на основе письменного текста, заранее представленного в Институт доклада, свернули к воспоминаниям об основных этапах его пути к сегодняшней позиции. Он никогда не думал о карьере и ничего не предпринимал специально для того, чтобы выдвинуться и занять какую-то должность. Он просто постоянно работал над собой, стараясь получить больше знаний и окрепнуть физически для того, чтобы быть способным принести пользу обществу. А продвижение по карьерной лестнице в различных условиях происходило как бы само собой. Его просто отбирали как наиболее подходящего для той или иной должности. Но он не был просто пешкой, которую двигали внешние игроки на шахматной доске. Он выбирал сам направление своего продвижения, исходя из образующихся возможностей. Ведь осознанный и принятый им с юности смысл его жизни давал различные варианты для выбора поля деятельности. Он вырос в Советском Союзе и сформировался как

убежденный коммунист. И это означало, что он должен был всей своей целенаправленной общественной деятельностью способствовать укреплению советского государства, как государства трудящихся, и продвижению коммунистических идей. Так как в эпоху социализма именно государство было главным инструментом развития коммунистического общества, Николай Павлович чувствовал себя приверженцем этого государства, готовым работать на него в любой его структуре. Он отдал службе в его Вооруженных Силах 25 лет. Но СССР был ликвидирован, когда Николай Павлович был еще в расцвете своих интеллектуальных и физических сил. Значило ли это, что его жизнь прошла напрасно? Он так не думал. То, что произошло с его страной, заставило его вспомнить прочитанное им в одном из ранних произведений К. Маркса высказывание: «Вопреки претензиям “прогресса”, постоянно наблюдаются случаи регресса и кругового движения».

Таким регрессом и явилась контрреволюция, продвинутая Горбачевым и завершенная Ельциным, выразившаяся в развале исторически сложившейся сверхдержавы, социалистического содружества и реставрации капитализма в этих странах. Размышления о глубинных причинах этой глобальной трагедии привели его к нескольким выводам. Во-первых, очевидно, что диктатура пролетариата должна существовать на всем этапе переходного периода до полной победы социализма во всемирном масштабе именно из-за угрозы реставрации капитализма извне и изнутри. Во-вторых, в СССР была допущена ошибка в провозглашении полной и окончательной победы социализма и перехода к общенародному государству. Фактически же сформировалась правящая номенклатурная элита («первый миллион»), класс, ставший над народом, который, в конечном счете, и привел к перерождению характера строя и реставрации капитализма. Эти подвижки начались после прихода к власти Хрущева и Брежнева. В-третьих, номенклатура в КПСС организовала подготовку свержения социализма в годы «перестройки», лишила КПСС руководящей роли, подорвав своими идеологическими действиями (последовательной и целенаправленной пропагандой антикоммунизма под руководством, как стало известно недавно, члена Политбюро ЦК КПСС А. Н. Яковлева) и практически создав экономический хаос «рыночными» мерами, парализуя плановое ведение хозяйства, создавая всеобщие дефициты и морально разлагая народ, доверие к КПСС со стороны народных масс и, в первую очередь, рабочего класса. Поэтому переворот не встретил сопротивления ни со стороны рядовых коммунистов, ни со стороны рабочих, ни тем более со стороны обывателей. В-четвертых, сегодня коммунистам придется вновь завоевывать доверие народа и, в первую очередь, рабочего класса, без чего революционный переход к социализму невозможен. КПРФ в России и компартии в республиках бывшего СССР стоят сегодня в основном на социал-демократических позициях (в западноевропейском смысле) и неспособны осуществить революционный переворот даже в случае возникновения революционной ситуации в стране.

Мысли Николая Павловича снова вернулись к своей судьбе. Его происхождение было обычным и вполне соответствовало требованиям советской власти для подбора кадров и продвижения по социальным лифтам.

Отец Николая Павловича, украинец, родился в селе Туровка Згуровского района на Украине в крестьянской семье. Еще в годы коллективизации он был молодежным активистом, участвовал в раскулачивании, позже уехал на Дальний Восток (может, из-за боязни мести раскулаченных). Его братья погибли в войну. Сам он, будучи призван в армию, попал в охрану ГУЛага в Комсомольске, где и познакомился с матерью Николая Павловича, русской, отец которой работал на строительстве авиазавода мастером и жил там со своей семьей. Этот дед Николая Павловича потерял на авиазаводе ногу на мощном кране под потолком цеха, и как инвалид получал впоследствии от завода пожизненную пенсию. А его бабушка была из бедных крестьян (дед был из зажиточных крестьян или середняков, женился на ней по любви вопреки воле родителей), у них было 12 детей, выжило 4 – один сын Василий и три дочери, Мария, Валя и Женя по старшинству. Первоначально до революции они жили в деревне Мокруши, село Оськино, Парфеновского района, Ивановской области, вели хозяйство, пока дед сначала учился на мастера строителя и работал в городе строителем. Потом, во время Первой мировой войны, его деда мотало с семьей на Украине, а после революции и гражданской войны он работал на Днепрогэсе и других стройках, закончив работу на Дальстрое. Его слова, сказанные однажды Николаю Павловичу, когда он был подростком, врезались на всю жизнь: «За всю историю России Советская власть – это самая лучшая власть, которая в ней была».

Итак, корни Николая Павловича первоначально были с обеих сторон крестьянские, потом отец и мать стали рабочими, побывав в различных должностях.

Всплыли в памяти наиболее эмоционально яркие моменты из его детства и юности, которые закрепились на всю жизнь в голове. Вот ему около трех лет, и он медленно топает в своих валеночках, пальто и меховой шапочке по утоптанной в снегу тропинке вдоль канавы с бегущей теплой водой из небольшого здания бани неподалеку. Позже он узнал, что это было на Дальнем Востоке, в районе Комсомольска, откуда его родители впоследствии переехали на Украину. Потом память показала увиденные сквозь замызганное грязное стекло вагонного окна проплывающие мимо под стук колес на стыках рельсов бесконечные чащи таежного сибирского леса. А вот украинский город и небольшой двухкомнатный домик под соломенной крышей и глинобитным полом, который приобрели его родители, и где он прожил долгие годы до окончания средней школы и отъезда в Москву. Тяжелые послевоенные годы с 1947 до 1949 вспоминаются утренними очередями за черным развесным хлебом по норме, весенней нехваткой продовольствия и поиском ранней лебеды для супа, приобретением семьей сначала козы, потом коровы. Ему пять лет, и приехавшая из Николаева бабушка ведет его в церковь, где священник крестит его в тазу, поливая холодной водой. Но через несколько лет он уже чувствует себя воинствующим безбожником и снимает из угла в их доме и прячет на чердаке икону. Родители оба работают, отец на фабрике, а мать на почте телеграфисткой. Ему чуть больше пяти лет, бабушка с дедушкой уехали после недолгого визита, и он с сестрой оставались в доме одни, пока родители находились на работе. На это время родители запирали двери, чтобы дети куда-нибудь не ушли, и оставляли еду и воду для обеда. В один такой день Коля залез на табуретку, встал и попытался достать что-то с приступки на стене, но не удержался, свалился с табуретки и выбил себе два передних верхних зуба. Было много крови, плача и выглядывания в окна дома, чтобы позвать кого-нибудь на помощь.

В четыре года он уже научился читать. Первые уроки ему дала мама, потом он читал вывески на магазинах и учреждениях, потом стал читать детские книжки, и заглядывать в те из немногих взрослых книг, которые попадались ему в доме.

Ему шесть лет. Он сидит на завалинке дома, на южной стороне, и думает о диалектике, тоненькую книжку о которой он недавно прочитал. Ему хочется учиться и скорее поступить в школу. На следующее утро он идет знакомым ему маршрутом мимо оврага по дороге через окраинные дома и, свернув налево, через поле выходит на булыжное шоссе, ведущее вправо через мостик в пригородную часть города, где расположена начальная школа. Здесь он обращается к учительнице, имя которой – Ульяна Митрофановна – он запомнил на всю жизнь, и записывается в первый класс. Вечером, когда мама вернулась с работы, он сказал ей, что записался в школу номер 11. Мать затем оформила его поступление в первый класс, хотя ему еще не исполнилось семи лет.