Государственный переворот: Практическое пособие
Шрифт:
Внутренняя (политическая) безопасность
Для нас очень важна и эта сфера. Ведь забота о внутренней безопасности государства подразумевает предотвращение именно того, что мы намерены сделать: свержения правительства. Во многих странах есть «политическая» полиция, состоящая как из людей в форме, так и из секретных агентов. Она может находиться под контролем как МВД, так и политического руководства страны, либо напрямую, либо как в однопартийных государствах, через партию. В других местах, где есть более или менее развитая демократия, в полиции существует политический департамент, как во Франции, Италии или Западной Германии [70] , и его главной задачей является наблюдение за экстремистскими группами. В странах с военными диктаторскими режимами этим часто занимается военная разведка; в некоторых странах агентство, которое ведает физической охраной высшего
70
В ФРГ политической контрразведкой занимается специальный орган — Ведомство по охране Конституции, никак не связанный организационно с полицией. — Прим. переводчика.
Внутренняя разведка
Эту функцию осуществляют информационные службы полиции и полувоенные формирования государства. В Италии помимо полиции (Pubblica Sicurezza), у которой есть собственный «политический» отдел, полувоенные формирования карабинеров имеют собственную службу информации (SIFAR), в основном занимающуюся военной контрразведкой, но также работающую и в сфере внутренней политики.
Наше поведение в зарослях этих бюрократических джунглей должно быть чисто оборонительным, если у нас нет прямого канала связи с той или иной службой безопасности. Наличие этого канала обеспечит нам идеальное прикрытие для деятельности. Но, если такого счастья на нашу долю не выпало, мы можем попытаться создать прямой канал связи путём проникновения в какую-либо из служб безопасности. Однако это чревато тем, что сама эта служба использует этот контакт, чтобы проникнуть в наши ряды. Это стандартная процедура действий для любой спецслужбы и элементарная оборонительная тактика, используемая в случае провала проникновения в вооружённые силы (отключения связи, односторонней связи и т. д.).
Для того чтобы обеспечить нашу операцию с точки зрения безопасности, нам придётся следовать правилам, которые исходят из базовой предпосылки, что вся информация о нашей деятельности является в той или иной степени источником опасности, если попадает за пределы нашей узкой группы. Отсюда вытекает стандартный алгоритм действий: а) любую информацию следует передавать только устно; б) информацию надо передавать другим лицам только тогда, когда нет возможности; в) все каналы связи от группы руководства переворотом к его сторонникам должны быть односторонними; г) руководители переворота не должны делать ничего, что могут сделать люди за пределами этой узкой группы.
Эти правила просты и широко известны; проблема в том, чтобы соблюдать их в психологически и эмоционально напряжённой атмосфере тайной работы. Рискованнейшим видом нашей деятельности станет поиск и вербовка новых сторонников переворота. Опасность здесь усиливается из-за самой природы секретных служб: во многих странах службы безопасности спрятаны внутри абсолютно неприметных административных органов. Кое-где это отражает управленческую традицию, например, в Министерстве финансов США, «тайна» существования Секретной службы при котором — едва ли не общественное достояние. Однако в других местах система «департамент внутри департамента» хорошо продумана и изощрённо устроена. Поэтому, пытаясь внедриться в «нормальный» с точки зрения безопасности департамент, мы можем обнаружить, что имеем дело с секретной службой. Всё, что мы можем сделать, — составить список мест, в которых присутствие и экспансия секретных служб были бы «естественны»: службы картографии и переписи населения; центральный банк и агентство по борьбе с подделкой товарных знаков; департаменты почтовой службы; пресс-службы; департаменты таможни и иммиграции, а также налоговые органы.
Не надо думать, что вся операция непременно полностью провалится, если в наши ряды внедрятся сотрудники секретных служб [71] . Если мы следовали соображениям конспирации, скорее всего, выявлена будет лишь небольшая часть наших действий, а конечная цель останется неустановленной. Даже узнав о планах переворота, служба безопасности может выжидать и не предпринимать каких-либо мер, чтобы затем арестовать всех заговорщиков, — и упустить нужный момент. Когда наши подразделения примутся за выполнение конкретных задач переворота, для секретных служб станет слишком поздно противодействовать нам с «информационной» точки зрения, а их боевая мощь незначительна в сравнении с армейскими подразделениями, которые выступят на нашей стороне. Наконец, политические секретные службы по своей природе восприимчивы к политическим тенденциям, и они могут решить присоединиться к заговорщикам, зная, что те хорошо организованы и готовы к захвату власти.
71
Охранное отделение, царская тайная полиция, была очень эффективной и внедрилась в партию большевиков и другие
4. Планирование государственного переворота
«..Даже баррикады, казалось бы — механический элемент восстания, на самом деле значат гораздо больше, чем боевой дух…»
Ранним утром 23 апреля 1961 года части 1-го парашютного полка Иностранного легиона захватили ключевые пункты города Алжир от имени генералов Шалле, Зеллера, Жуода и Салана. Эти четыре генерала благодаря личному престижу и своей позиции во французской военной иерархии быстро установили контроль над местным военным командованием и начали распространять его на все вооружённые силы в Алжире. В это время правительство де Голля начало переговоры с алжирскими националистами, и генералы были полны решимости заменить де Голля лидером, который продолжит войну в Алжире до победного конца. Вооружённые силы Франции в Алжире были гораздо более мощными, чем те, которые размещались во Франции и в Германии, и четыре генерала были полны надежды, что как только они установят контроль над военными в Алжире, они быстро установят реальный контроль и над французским правительством. Ведь и сам де Голль пришёл к власти после похожего эпизода в мае 1958 года, и казалось, что нет серьёзных препятствий для успешного повторения подобных событий.
Когда четыре генерала сделали заявление по алжирскому радио, 1-й, 14-й и 18-й колониальные парашютные полки перешли на сторону участников переворота. Несколько пехотных частей, часть морской пехоты и большинство ВВС остались лояльными де Голлю (точно так же как в мае 1958 года они сохранили лояльность Четвёртой республике), но большинство вооружённых сил в Алжире выжидали. Выжидательная тактика обычно идёт на пользу перевороту, и когда генерал Анри де Пуильи перевёл свою штаб-квартиру из Орана в Тлемсен, чтобы избежать принятия решения о присоединении к перевороту или о борьбе с ним, он играл на руку заговорщикам.
Казалось, четыре генерала находятся на пороге победы. Решительно настроенные французские поселенцы в Алжире стопроцентно были на их стороне. Ударной силой генералов были парашютные полки, большинство прочих вооружённых сил в Алжире либо выступали за них, либо сохраняли нейтралитет. Даже силы, лояльные де Голлю, активно не противодействовали перевороту.
В то время как лидеры переворота укрепляли свои позиции, министр обороны Франции находился с визитом в Марокко; Морис Папон, шеф парижской полиции, был в отпуске; Дебре, премьер-министр и «главный пожарный» режима (то есть специалист по чрезвычайным ситуациям) был болен; сам де Голль принимал находившегося во Франции с визитом президента Сенегала Сенгора. Другие министры совершали поездку по самому Алжиру и были быстро арестованы, вместе с другими представителями президента. Всё говорило о быстрой победе переворота, тем не менее через несколько дней генерала Шалле самолётом вывезли в Париж, чтобы предать там суду, Салан и другие бежали в глубинные районы Алжира, спасаясь от ареста и в надежде эмигрировать, а 1-й парашютный полк Иностранного легиона вернулся назад в свои казармы, распевая песню Эдит Пиаф «Я ни о чём не жалею», хотя его офицеры были арестованы, а саму часть готовились расформировать.
Почему переворот провалился? Вероятно, потому, что четыре генерала фатальным образом недооценили «политические силы» и позволили видимой мощи вооружённых сил затмить собой роль, которую они могли бы сыграть, — пусть и менее отчётливую, но в конечном итоге решающую. Во время голлистского переворота в мае 1958 года действия военных и населения города Алжир были поддержаны проникновением сторонников де Голля в органы государственной гражданской службы и постоянной эрозией воли других политических групп, которые могли бы поддержать Четвёртую республику. В этот раз генералы попросту проигнорировали гражданских.
Де Голль выступил по телевидению и призвал народ поддержать его: «Француженки и французы, помогите мне!» Сменивший его на телеэкране Дебре был более конкретен: «Идите… в аэропорты… переубедите солдат, которых обманули…» Он начал вооружать милицию, состоящую из членов голлистской партии. Что ещё более существенно, профсоюзные организации коммунистов (CGT), христианских демократов (CFTC) и социалистов (Force Ouvriere) сплотились вокруг правительства, и то же самое сделали большинство политических партий. Левое католическое движение стало устраивать сидячие забастовки среди государственных служащих в Алжире. В общем, организованные силы французского общества по большей части вмешались в события и отказались признать власть зачинщиков переворота.