Государство, армия и общество Древнего Египта
Шрифт:
Эти средства передвижения, за развитием которых мы проследили выше, разумеется, делали возможным сообщение между провинциями Египта. Однако же из-за формы этой страны – длинной и похожей очертаниями на змею – расстояния между большинством городов были непропорционально велики. Поэтому такое сообщение всегда имело ограниченные размеры. Расстояние от Фив до Мемфиса было около 540 км, от Фив до Таниса около 690 км, а от Элефантины до Пелузиума – целых 936 км; это можно сравнить с расстояниями между Лондоном и Дублином, Лондоном и Пертом, Брайтоном и Абердином. Совершенно верно, что в других античных странах главные города тоже часто находились так же далеко один от другого, но у тех городов пути сообщения были со всех сторон, а египетские города из-за природы своей страны имели соседей лишь с двух сторон. Конечно, такие условия не способствовали развитию сообщения между различными частями этой страны, и жители Древнего Египта (так же как его современные жители) обычно довольствовались поездками в соседние провинции.
С другой стороны, у египтян, видимо, рано развились средства доставки писем, которые были вдвойне ценными из-за
Мы уже упоминали, что умение писать вежливые письма считалось одним из тех необходимых навыков, которые следовало изучать в школах. Здесь мы должны добавить к этому замечанию то немногое, что известно о доставке писем. Когда, например, мы читаем, что автор потерял надежду дождаться ответа на свое письмо и наконец пишет своему другу, что не уверен, что его мальчик-слуга, с которым он послал это письмо, добрался до места, речь явно идет о посланце частного лица. Однако существуют и фразы, которые, похоже, указывают на существование организованного почтового сообщения с помощью гонцов, посылаемых регулярно и официально. Например, мы читаем: «Пиши мне через письмоносцев, которые приходят от тебя ко мне» и «пиши мне о своем благополучии и здоровье через всех, кто приходит от тебя… ни один из тех, кого ты посылаешь, не прибывает сюда». То письмо, откуда мы процитировали второй из этих отрывков, возможно, содержит и указание на способ, которым от одного человека другому пересылались маленькие посылки. Автор письма извиняется за то, что посылает адресату письма только пятьдесят хлебов: ведь шед отбросил еще тридцать, потому что должен был нести слишком много; он также забыл сообщить ему вечером о том, как идут дела, и потому не смог сделать все как полагается.
Торговля на рынке в эпоху Древнего царства (согласно L. D., ii. 96)
Те же условия, которые сделали трудным сообщение между отдельными людьми, не позволили торговле приобрести то значение, которое ей следует иметь. Например, в текстах никогда ничего не говорится о торговцах, а это несомненный признак того, что роль торговли в самом деле была незначительной. Торговые сделки в Древнем Египте происходили во многом так же, как на базарах и рынках современных египетских провинциальных городов.
Интересные рисунки в одной из гробниц в Саккаре позволяют нам увидеть сцены повседневной жизни рынка времен Древнего царства: на них изображен такой базар, какой мог быть устроен в имении знатного землевладельца для его слуг и его крестьян. Торговец рыбой сидит перед своей камышовой корзиной, в этот момент он чистит огромного сома и одновременно торгуется о цене со своей покупательницей. А та носит с собой в коробке предметы, предназначенные для обмена, и отнюдь не молчит: она ведет с продавцом долгий разговор о том, сколько она «даст за это». Возле этой группы другой торговец выставил на продажу благовония или что-то вроде них. Еще один продает что-то, по виду похожее на белые булки, и ожерелье-воротник, которое ему предложили за одну из них, кажется ему недостаточной ценой. «Вот, [возьми] и сандалии [тоже]», – говорит покупатель и получает покупку в обмен на другое ожерелье, а продавец заверяет его: «Вот это [полная цена]»; в это время подходит другой покупатель, надеясь в обмен на веер купить себе лука для еды.
Однако съедобные продукты – не единственное, что тут продается: еще один торговец сидит на корточках перед своей корзиной с красными и синими украшениями и торгуется с женщиной, которая желает купить одную из его ярких ниток бус. Возле нее мужчина с рыболовными крючками (?), кажется, напрасно навязывает свой товар другому, стоящему рядом мужчине.
Рыночная торговля в эпоху Древнего царства (согласно L. D., ii. 96)
В гробнице часто упоминавшегося Хаемхета, «начальника житниц» при Аменхотепе III, есть рисунок, изображающий такую же мелкую торговлю на рынке в эпоху Нового царства. В гавани Фив идет разгрузка больших кораблей, которые доставили зерно, ввезенное из-за границы для нужд государства. Пока большинство матросов выносят на берег груз, несколько человек из их числа потихоньку ускользают и подходят к продавцам, сидящим на корточках на берегу перед своими кувшинами и корзинами. Два из этих торговцев, несомненно, сирийцы, один из них помогает своей жене продавать ее товар, и по очень простецкой одежде этой госпожи видно, что их предприятие не слишком процветает. Похоже, что они продают какую-то еду, а в обмен на нее матросы, вероятно, отдают зерно из груза, полученное в качестве платы. Во всех случаях обменивается один товар на другой, поскольку вся торговля в Египте была меновой, и в уплату давали только товары или произведенную продукцию.
Нам, людям современного мира, кажется странным, что народ мог устраивать торговлю на рынках, продавать скот, давать ссуды под проценты, выплачивать жалованье и собирать налоги, не употребляя при этом денег. Но на самом деле это не так трудно, и мусульмане из негритянских стран Африки могут служить доказательством того, что сравнительно высокий уровень цивилизации может быть достигнут при меновой торговле.
Такая торговля никогда не остается долго чистым обменом; нужды торгового дела вскоре заставляют выделить какой-то товар в качестве условного стандарта, с помощью которого можно измерять и сравнивать стоимость различных предметов. Например, сейчас (конец XIX в. – Ред.) в Судане, если человек покупает порох, он, возможно, сможет заплатить за
При уплате они могли не использовать вообще ни одной янтарной бусины или использовать их всего несколько, чтобы доплатить небольшую разницу в стоимости, но бусины стали на этом рынке условной мерой стоимости, при помощи которой можно было вычислять цены товаров. Мы видим, что в этом случае янтарные бусины действительно выполняли роль денег.
Такие меры стоимости до сих пор (конец XIX в. – Ред.) имеют широкое распространение в Африке, и купцы, которые ведут торговлю с ее внутренними областями, должны узнавать в точности, какие именно обычаи приняты на различных рынках и в различных городах. В одном месте могут пользоваться бусинами, в другом брусками соли, в третьем железными лопатами, или стирийскими бритвами, или же мериканис, то есть имеющими определенный размер отрезами плохих американских хлопчатобумажных тканей.
В древней Африке условия торговли были очень похожи на эти. Но в эпоху Нового царства в качестве меры стоимости использовалась по меньшей мере одна монета – медная, весом в один утен, то есть 91 г. Эта медная монета представляла собой кусок проволоки, согнутый в виде спирали
337
Надпись иератическими символами. Т. 15.
338
Берлин, 8241. В наше время (конец XIX в.) достаточно хорошего осла в Египте можно приобрести примерно за 80 франков.
На примере важных договоров Хепдефая, которые у нас цитировались уже несколько раз, мы видим, что при этих примитивных способах оплаты можно было совершать сложные коммерческие сделки. Этот князь, который правил в номе Асьют в эпоху Среднего царства, желал, чтобы во все будущие времена жрецы его нома – разумеется, за соответствующее затратам вознаграждение – подносили небольшие дары его ка.
На сложных условиях он внес в их храм вклад, ежегодные доходы с которого должны были возмещать, по сути дела, малую стоимость этих хлебов и фитилей. Среди вкладов, вносимых на церковные службы в Средние века и в наши дни, есть подобные примеры. Хепдефай использовал не совсем обычную процедуру. С одной стороны, он уступил часть своих полей, например, отдал один участок земли жрецу Анубиса за три фитиля в год. С другой стороны, он завещал часть своих доходов – первые плоды своего урожая или принадлежавшие ему и его наследникам ноги жертвенных быков. Но в первую очередь он предпочитал расплачиваться теми доходами, которые получал как член жреческой семьи из пожертвований, принесенных в храм Эпуат, – так называемыми «храмовыми днями». Однако эти ежедневные отчисления, состоявшие из различных видов продовольствия, не могли быть получены людьми, жившими далеко от храма; поэтому Хепдефай, если желал расплатиться ими с этими людьми, должен был воспользоваться системой обмена: например, он отдал 22 «храмовых дня» своим собратьям-жрецам за 2200 хлебов и 22 кувшина пива в год для тех людей, которым он действительно хотел заплатить. Таким образом он обменял храмовые доходы, неудобные как средство платежа, на хлеб и пиво, которые мог передать кому угодно.
Хотя внутренняя торговля в Египте явно никогда не была развита в больших размерах, торговля с другими странами, видимо, временами велась очень активно. Тем не менее Египту – насколько нам известно – всегда было нужно иметь особое политическое положение для того, чтобы какое-то время активно общаться с соседними странами, поскольку лишь такой толчок извне был способен преодолеть естественные препятствия (речные пороги, пустыни и морские течения), которые отделяют долину Нила от всех прочих стран. На нескольких следующих страницах мы опишем развитие этих мирных отношений Египта с соседними государствами и влияние этих государств на жителей нильской долины.