Государство Печали
Шрифт:
Иррис замерла, не донеся чашку до рта.
— Что?
— Я не хотела использовать стражу, ведь народ их терпеть не может. Я думала, будет лучше, если я справлюсь сама. Но Сыновья Раннона что-то бросили, и я подняла руку, вызывая его. Он замер. Он ухмыльнулся, Ирри. Он сделал это специально. Чтобы доказать.
— Что доказать?
— Что они нам нужны. Мне нужны. Прошлая ночь это доказала, и Лоза знает это. Но пока они работают на меня, люди ненавидят меня. И я застряла — уязвимая без них, ненавидимая с ними. И такой личный страж выглядит как одобрение,
Иррис потягивала кофе.
— Я напишу отцу и спрошу, можно ли выделить одного из стражей дворца, когда мы вернемся из Риллы. Тебе нужен страж, пока с Сыновьями Риллы не разобрались. Тебя могли ранить. Убить.
— Знаю, — Печаль поежилась. — Что они в меня бросили? — спросила она.
— Быстрый огонь, — сказал Лувиан с порога. — Это порошок, что реагирует с воздухом, если его намочить. Добавить в бутылку, закрыть, встряхнуть и бросить. Бутылка бьется, вылетает огонь.
Печаль и Иррис повернулись к нему. Печаль поразил его странный вид. Его костюм был помят, словно он спал в нем, щетина появилась на подбородке, волосы почти торчали вертикальной черной щеткой.
— Он риллянский, — добавил он, проходя к столу. — Сухую версию там используют в фейерверках. Ты это увидишь на Именовании.
— Ты разве не идешь? — сказала Иррис. — Это мудро?
— Зависит от тебя, — сказал Лувиан Печали. — А я послушаюсь.
Хотя она хотела идти, ей не нравилась мысль, что на карету просто напасть. Она не хотела, чтобы Сыновья Раннона попытались довершить начатое, когда она будет вдали от безопасности только с Дейн, Лувианом и кучерами. Но если она не поедет, если останется в Ранноне…
— Мы едем, — сказала она. — Просто нужно быть осторожнее. Прятаться хуже всего. Это похоже на моего отца. И я хочу получить шанс узнать больше о Мэле.
Она не знала, вернулся ли он к себе ночью, собирался ли в Риллу. Но он поедет. И она должна.
Лувиан сел и налил большую чашку кофе, не заметив, как плеснул за край и запачкал скатерть, пятно напомнило Печали след на потолке концертного зала.
— Погодите, — Печаль кое-что вспомнила. — Ты сказал, что вещество из Риллы? Это делает Веспус? Сыновья Раннона связаны с ним?
Лувиан посмотрел на нее уставшими красными глазами.
— Нет, — твердо сказал он. — В этом нет смысла. Мэл тоже был на сцене. Очень рискованно, когда твоя марионетка на линии огня. Сыновья Раннона — проблема, но отдельно от Веспуса и Мэла. Ты привлекаешь беды.
— Не намеренно, — сказала Печаль и глубоко вдохнула. Она была готова озвучить мысли прошлой ночи. — Пока мы говорим о Мэле…
— Я думал, мы говорили о Сыновьях Раннона? — сказал Лувиан.
Иррис цокнула и повернулась к Печали.
— Мы знаем, что это вряд ли настоящий Мэл, — начала Печаль. — Но может ли он не знать этого? Он ведет себя так, словно верит, что он — мой брат.
— Нет, — тут же сказала Иррис. — Что? Нет. Это он и Веспус вместе, мы это знаем.
— Разве? — Лувиан провел рукой по волосам, ответив раньше Печали. — Должен признать, мне тоже приходило это в голову. А если он верит, что он — потерянный ребенок? А если он верит словам Веспуса, потому что на самом деле жил так, как рассказывал?
— Подумай, — сказала Печаль Иррис, качающей головой. — Все время он защищал меня, спасал меня. Он сказал мне ночью бежать, удерживая дверь. И он всегда удивительно добр…
— Это логично, — Лувиан склонился над столом. — Проще заставить ребенка поверить в историю, чем заставлять актера учить слова. Ели он у Веспуса всего два года, то были бы раннонцы, что знали его. Родители, друзья, соседи. Это было бы опасно.
— И что? — Иррис была задумчива, разбираясь в их словах. — Он был украден ребенком, его дали Белисс, чтобы выждать момент, когда его вернуть? Ты же говорила, Веспус хотел, чтобы шла война, из-за земли, а потом подал петицию твоему отцу. О, а если он воспользовался падением Мэла и создал запасной план? Мальчика можно было прятать в Рилле, пока он не понадобится, да?
Лувиан кивнул.
— Он был бы слишком мал, чтобы помнить, откуда он, и прошло достаточно времени, чтобы его настоящие родители отсюда не узнали его. И его внешность могли изменить, метку сделать из татуировки, или кто-нибудь со способностью добавил ее?
— Способности управляют только тем, что уже существует, — напомнила ему Печаль. — Рас мог избавить только от боли, что есть в тот миг. Веспус может работать только с теми растениями, что перед ним.
— Может, Веспус нашел ребенка с родинкой на шее? — предположил Лувиан. — Это уже существовало бы. Он мог приказать кому-то изменить ее.
Иррис посмотрела на Печаль, та пожала плечами. Объяснение было неплохим, если не учитывать мелкий шанс, что метка настоящая…
— Так что нам делать? — сказала Иррис. — Потому что, знает он или нет, он все еще почти точно самозванец.
— Я уже работаю над этим, — сказал Лувиан. — Я запросил отчеты о пропавших детях или тех, кого считали умершими, но тела не нашли, на три года раньше и позже падения твоего брата. Это пришло в свертке на прошлой неделе. Я их просмотрел. Нужно будет использовать шанс узнать больше в Рилле. В идеале, нужно найти Белисс, хотя Веспус мог ее спрятать. Но есть и другие вопросы. У меня есть план, — Лувиан снова потянулся к кофейнику. — Ешьте. День будет долгим.
23
Без маски
Лувиан рассказал ей, торопя закончить завтрак, что план состоял в отбытии в Рилле в течение часа. Они доберутся на карете до моста, за ним их заберет карета Риллы и отвезет в столицу. На ночь по пути они остановятся в гостинице.
— Где гостиница? — спросила Печаль.
— Ах, — впервые за утро искра появилась в глазах Лувиана. — Мы останемся на ночь в месте под названием Керидог. Там деревушка, маленькая школа, глинистая шахта, гостиница. О, шахта… необычна. Они зовут ее Радужной, она очень редкая. Единственная в Рилле, — он сделал паузу и взял грушу из миски на столе. — Керидог очень популярен среди художников для жизни и работы.