Готамерон. Том II. Право на сталь
Шрифт:
Блейк хотел было добавить, что раньше спруты научатся летать, но удержался. Нынешний судья Гримвард был бандит и подлец, каких свет не видывал, и не потерпел бы под боком соперника, претендующего на его место. Живя на материке, Харальд должен был понять, что судьей становится не тот, кто знает законы, а тот, кто умеет их обходить.
– Ваш порт – настоящая золотая жила для тех, кто знает городское право и умеет за себя постоять. Наемником я пробуду до весны. Найду нужных парней и вернусь в город.
– А потом?
– Рыбу продавать будем, – в ответ с улыбкой произнес громила. – Я рад, что
Сказав это, Харальд повернулся в кресле, и снова указал на сундук у окна. В этот раз перст его пал на башенный щит.
– Видите тот герб?
Блейк посмотрел на прямоугольный щит, собранный из толстых досок. В центре на железном поле были выбиты четыре узора закрытые рамками в форме кавалерийских щитов. Каждая рамка хранила уникальный образ: три голубых алмаза над киркой, черная голова кабана с острыми бивнями, черный котел на серебристом огне и белая лошадь, гарцующая на зеленом поле.
– Это герб лиги четырех городов: Майнингема, Борфорда, Хагвилла и Лерона. До сих пор никому не удавалось их захватить потому, что жители всегда приходили друг другу на помощь. Если бы там появился герб Готфорда, я бы не удивился. В Магории полно мелких городов, жители которых чихать хотели на соседей, но только не эти, и не ваш Готфорд.
Речь чужеземца позабавила Блейка. Как и многие гости острова, Харальд был приятно удивлен радушием горожан. Кто бы сомневался. С тех пор как на Миркхолде стали добывать риклий и кладенцовую руду, город превратился в проходной двор. На чужаков попросту стали закрывать глаза. Однако вздумай Харальд поселиться где-то выше предела бедняков, отношение к нему тотчас изменилось бы. Блейк не раз видел как какой-нибудь простак-торговец, окрыленный радушием жителей, на радостях покупал дом или лавку в городе, а потом удивлялся, что у него ничего не покупают и не зовут в гости. Улыбчивые горожане будут поглядывать с недоверием, плуты и контрабандисты попытаются облапошить, а ополчение начнет слежку. Таким Готфорд долгие годы оставался для тех, кто пытался начать в нем «новую жизнь».
– А зачем вам эти штуки над дверью? – раздался изумленный голос северянина, только теперь заметившего два позолоченных колокольчика над косяком.
– Мотыльков с кладбища завлекаю.
Харальд пригладил мокрые волосы и ухмыльнулся.
– Друиды верят, что звон колокольчиков в глуши – первый вестник приближающейся смерти. Если человек их слышит, считай, жизнь кончена.
– Не знаю, во что верят друиды, но лично мне эти колокольчики жизнь спасают, – проворчал Блейк.
– Ох, Блейк! Да я же про цветы говорю, – расхохотался северянин.
За дверью раздалось сопение. Что-то острое коснулось деревянной преграды. Блейк вскочил с кресла, попутно схватив саблю, и указал острием на вход. Харальд медленно поднялся и зашагал туда.
– Нет! Стойте! – закричал он, схватив его за руку. – Тварь бросится на ставни, если к ним подойти. Смотреть можно только сверху.
Северянин кивнул. Взяв копье, он взбежал по каменной лестнице до первой площадки. Блейк поспешил следом. Вдвоем они встали возле бойницы и стали ждать, пока зверь выйдет на открытое место.
Вскоре из-за угла башни появился косматый монстр. Увидев мирквихтта,
– Таких старых я еще не видел, – прошептал Харальд, осматривая бойницу. – Он может быть старше меня.
– Что же нам делать?
Блейк часто видел чудовище, но не мог заставить себя перестать его бояться. От одной мысли о том, что эта зловонная махина однажды будет возвышаться над ним с занесенной у лица лапой или разинутой пастью, становилось жутко.
Харальд тем временем коснулся локтем края бойницы и поднял копье в замахе. Потом опустил оружие и покачал головой.
– Отсюда я не смогу его поразить.
Мирквихтт в это время пересек площадку и потерся обожженным боком об ограду у обрыва. Затем сломал там несколько кольев и, бросив мимолетный взгляд на башню, направился к тропе. Блейку этот взгляд не понравился. Да и шел зверь как-то медленно. Он хотел сказать об этом Харальду, но северянина рядом уже не было.
В несколько прыжков бравый форд преодолел крутую лестницу. Было слышно, как воин снаряжается. Блейк спустился в холл как раз в тот момент, когда Харальд во всеоружии стоял напротив двери. Сняв засов, он рывком распахнул ее и со щитом наперевес выбежал наружу.
Блейк был у двери с саблей наготове. Он увидел, как Харальд метнул копье вдогонку зверю. Громила стоял по пояс в траве, прислонив щит к ноге. Теплый дождь омывал его броню. Нижнюю губу форд закусил, наблюдая за полетом снаряда. Блейк тоже проследил за древком и вздрогнул, когда оно погрузилось ниже плечевого пояса.
Мирквихтт взревел, извернулся и бросился на врага, и этим врагом все равно оказался он.
– Блейк! Прячься! – рявкнул Харальд, снимая с плеча двуручник.
Сам не зная как, он в одно мгновение захлопнул дверь и водрузил поверх скоб тяжелый засов. Последовал удар. Другой. Харальд что-то прокричал. Слышно было, как варвар ударил по щиту, издав боевой клич вихтфордов. Блейк подбежал к ставням и заглянул в щель. Мирквихтт несся на северянина, сопя и кашляя, словно ему не хватало воздуха. Из спины его торчал обломок копья.
Харальд согнулся, да так крепко, что раза в два уменьшился в размерах. Выставив вперед щит, он сделал вид, что готовится принять удар, но когда мирквихтт достиг цели, резко отступил в сторону. Зверь пронесся мимо. Одновременно с этим последовал прямой укол мечом, который северянин держал за рикассо, используя вместо копья.
Лезвие вошло в бок чудовища, выпустив фонтан крови.
– Так его, – прошептал Блейк, дивясь ловкости и бесстрашию воина.
Взбешенный хищник извернулся, но не успел поставить вперед лапу и покатился по траве, попутно зацепившись за один из кольев. Харальд не стал ждать, пока тот поднимется, и затрусил куда-то вбок. Сперва Блейку показалось, что герой дал деру, но потом до него дошло.