Готовность номер один
Шрифт:
Страница восьмая
Некоторое время идем молча. Лера все также держит меня под руку. В спину дует ветерок, лениво метет по тротуару снежную порошу. Вдруг девушка останавливается:
— Куда мы идем?
— Не знаю, — говорю я. — Вам не холодно?
— Нет. И вам, надеюсь?
— И мне.
Мы смеемся, хотя, в общем-то, смешного ничего не произошло. Я чувствую, как меня познабливает. Это от волнения. Потом возле фонарного столба смотрю на часы. В моем распоряжении еще целых три часа.
—
— Даже без варежек не холодно, — отвечает она, высвобождая руку. — В такие вечера хорошо кататься с нашей набережной на санках. В теплые воскресные дни у нас полгорода там.
— Вы тоже ходите?
— Еще бы! Даже старики ходят. Это у нас — как национальный вид спорта. Иные семьи имеют многоместные самокаты с рулями. А вы не ходите? Ни разу вас не видела. А некоторые военные ходят.
— И не могли увидеть. Я недавно из военной школы. Так что впервые в увольнении, — признаюсь я.
— Как это хорошо! — восклицает она, хотя мне, признаться, не понятно, к чему относятся ее слова. — Если бы я была на вашем месте, — продолжает Лера, — ни за что больше не пошла бы сегодня в клуб.
— Почему?
— Так. Бродила бы по городу. Ведь наш город очень старинный, можно сказать, музейный. В нем много исторических мест и уникальных зданий. Прошлась бы по набережной, осмотрела бы кремль. В нем были женский монастырь, гостиные дворы, соборы, звонницы. Вы любите древность?
«Зачем это она говорит? — думаю я. — Чтобы отвязаться от меня? Не похоже. Могла бы ведь и не идти со мной. И потом надо было слышать, как она все это говорила. Сколько восторженности в ее словах!»
— Да, люблю древность, — отвечаю я и верю, что это так, хотя еще минуту назад не питал к ней особого интереса. Набравшись храбрости, продолжаю: — С удовольствием осмотрел бы город… вот если бы вы согласились быть гидом на те два с половиной часа, которые остались в моем распоряжении…
— Только два с половиной! — вырывается у девушки. — И потом вы снова должны исчезнуть?
— До следующего увольнения всего лишь.
— А когда оно будет?
Трудно ответить солдату на этот вопрос. Очень трудно. Я пожимаю плечами, подавляя вздох.
Девушка думает немного. Она уже не раз вот так, казалось бы, ни с того ни с сего, возьмет да и задумается, сведя к переносице прямые, как стрелы, брови. В ней столько непонятного! А сейчас даже и на предложение мое не отвечает. «Не желает», — решаю я. И мне становится тоскливо.
— Согласна, — наконец говорит она скорее не мне, а каким-то своим мыслям. — Но придется забежать домой, это близко. Надену сапожки.
Мы останавливаемся около двухэтажного каменного здания старой кладки с высокими окнами, забранными ажурной решеткой.
— Подождите здесь, — просит она. — Кстати, наш дом
Мне очень нравится эта девушка. И хочется, чтобы и я ей понравился, хотя бы чуть-чуть. Но как это сделать? Вот если бы назначить свидание… Но это почти неосуществимо, потому что не знаю, когда снова счастье улыбнется мне.
Хожу возле дома, как часовой возле важного объекта. Только теперь, оставшись, что называется, один на один с сапогами Скорохода, чувствую, как они отчаянно жмут пальцы. Но мне сейчас все равно, будут у меня мозоли или нет. И боярский дом меня тоже не интересует.
На присыпанном снежком тротуаре появляется квадрат света. Бессознательно смотрю в окно, где зажгли электричество, и за тюлевой шторой вижу Леру. Стоит у зеркала и рассматривает себя. Я замираю, не в силах оторвать взгляда.
Она о чем-то думает, прижав ладони к щекам и слегка покачиваясь на каблуках сапожек. Приближает лицо к самому зеркалу и проводит пальцем по разлетевшимся в стороны бровям. Качает головой и берет из вазы, стоящей на трюмо, карандаш. Высунув кончик языка, проводит карандашом вдоль век. Потом подкрашивает губы и слегка припудривает нос. Снова задумывается, видимо размышляя над тем, что можно еще сделать со своим лицом. Посматривает на часы, улыбается и снова принимается за свой туалет. Начинает мерить одну шапку, другую, третью… Останавливается на серой с лохматым мехом. Но вот она и ее снимает, хватает полотенце и убегает из комнаты. Через минуту возвращается, вытирая лицо: видно, смывала с себя все, что старательно наносила минуту назад. Опять надевает уже знакомую мне вязаную шапочку, застегивает на все пуговицы пальто и, подойдя к дверям, выключает свет.
Я, как ни в чем не бывало, подхожу к тому месту, где меня оставила Лера. Запускаю пальцы под ремень и расправляю морщины на шинели, облизываю пересохшие губы.
— Задержала вас, извините, — говорит она, подходя. Сует в карман пальто руку и достает конфету в обертке: — Это вам за терпение.
— Спасибо, не хочу.
— Если угощает девушка…
— Хорошо, возьму. — Кладу конфету в карман шинели.
Бродим по городу. Лера рассказывает его историю. Видно, она в самом деле очень любит свой древний город.
Страница девятая
Время на исходе. Нужно расставаться. Последний автобус через пятнадцать минут. А я еще ничего не успел сказать ей. И вряд ли скажу, что чувствую. И советы Мотыля здесь совсем не подходят. О них даже вспоминать стыдно.
Чтобы не опоздать, приходится ускорить шаг — на такси у меня денег нет. Лера не отстает. Звонко раздаются шаги на пустынной улице. У автобусной остановки уже все наши ребята.
Завидев меня и Леру, весело шумят, советуют поторопиться. Не успели мы приблизиться к ним, как из-за поворота показывается залитый светом автобус.