Готовься к войне
Шрифт:
Внизу по- прежнему царил разгул, но чуткий Знаев уловил некоторую неловкость, едва заметное напряжение атмосферы. Скользнули чьи-то взгляды. Кто-то торопливо склонился к уху соседа. Какой-то незнакомый сопляк с тщательно взращенной бородкой сально подмигнул и указал взглядом на полуоткрытую дверь туалета.
Знаев осторожно заглянул. Очень серьезная, очень аккуратно причесанная, с очень красным лицом Алиса подкрашивала губы. Ее рука крупно дрожала.
– Я искала тебя, - спокойно сказала она.
– Что случилось?
–
– С Анжелой?
– Ее зовут Анжела?
– Да.
– Значит, с ней.
– И где она?
– Откуда мне знать? Получила по морде и убежала. Но ты не волнуйся. Я не виновата. Эта кобыла начала первая. Ей показалось, что я на что-то претендую. Или на кого-то.
– С тобой все в порядке?
– Со мной - да. А у этой дуры, похоже, будет синяк
– Ага, - сказал Знаев.
– Давай-ка сбежим отсюда. Прямо сейчас. Исчезнем по-английски…
– Я готова.
Они прошли через дом к главному входу. Банкир еще не решил, забавляться ему или тревожиться, - рыжая же шествовала, как королева, гордо подняв подбородок.
Выруливая со стоянки, едва не задевая чьи-то ярких расцветок болиды, Знаев испытал большое облегчение и даже некоторую благодарность к подруге, очень вовремя устроившей маленькое происшествие, ставшее поводом для своевременного бегства. Судьба Анжелы банкира не беспокоила, таких Анжел рядом с мачо Жаровым перебывало - сотни; ничего ей не сделается, Анжеле. Анжелы, даже самые сексапильные, глазастые и грудастые, должны знать свое место и не переходить известных границ: не портить серьезным мужчинам отдых, не трепать нервы, не мешать, не устраивать истерик, - одним словом, никогда, никогда, никогда не требовать к себе повышенного внимания.
– Ты не слишком сильно ей попала?
– деловито спросил банкир.
– А мне плевать, - бесцеремонно сказала рыжая.
– Пусть не лезет.
Молодец, подумал Знаев. Могла бы обидеться. Вот, мол, о чужой девке беспокоишься, а обо мне не спросил, а мог бы пожалеть, платочком лобик промокнуть и так далее.
– Ты молодец, - искренне сказал он.
– Я тобой горжусь.
– Тебе нравятся драчливые бабы?
Банкир уважительно засопел.
– Если честно, я впервые встречаю девушку, умеющую махать кулаками.
– Моя мама часто цитировала Некрасова. Про женщину, которая коня на скаку остановит, в горящую избу войдет.
– Твоя мама - молодец.
Алиса откинулась в кресле.
– Почему ты замолчала?
– спросил он.
– Ты думаешь о чем-то своем.
– Извини. Расскажи еще что-нибудь. Про себя.
– Жаль, что мы так рано
Знаев пожал плечами.
– А мне не жаль. Меня бесят такие мероприятия. Все пьяные, все празднуют… Что они празднуют? Какой такой праздник? На этих праздниках я с ума схожу. Могу продержаться час, два - максимум… Потом - сбегаю. Нет ничего глупее, чем прожигать жизнь на праздниках, устраиваемых без повода. Нет ничего страшнее, чем смотреть на людей, которые так прожигают свою жизнь…
Рыжая, казалось, не расслышала пафосных реплик банкира, - услышала, то есть, не совсем то, что хотел сказать ее сжимающий руль приятель.
– Ах вот как!
– воскликнула она.
– Значит, мы уехали не потому, что я побила девушку хозяина, а потому, что тебе там надоело?!
– Именно так, дорогая. Подраться - это приключение, а вовремя сбежать от пьяных дураков - суровая необходимость.
– Не слишком ли ты суров?
– Не слишком.
– Мы замечательно провели время.
– Возможно.
Алиса помолчала. Тихо вздохнула.
– Можно тебя попросить…
– Я слушаю.
– Останови машину.
Знаев повиновался - и через мгновение оказался в плену нежнейших рук, скользящих ладоней, губ и языка, поспешного, в самое ухо, шепота:
– Успокойся. Расслабься. Забудь обо всем. Ты выглядишь совершенно измученным.
– Я в порядке…
– Да, да, все правда, ты - в порядке, но ты устал, я же не дура, я все вижу, прости меня за этот скандал, я не права, я должна была понять, догадаться, что ты одиночка, что в толпе тебе плохо, прости меня, я больше не буду… Не отталкивай меня…
– Поедем, - пробормотал Знаев, осторожно высвобождаясь.
– Нет. Давай посидим. Вот так. Чтоб ты на меня смотрел, а не на дорогу.
– Я вижу дорогу везде, куда бы я ни смотрел.
Алиса улыбнулась.
– Не пытайся произвести на меня впечатление своим интеллектом. Ты уже это сделал. Лучше скажи… Вчера ночью… В котором часу мы уснули?
– Около половины третьего.
– А когда ты встал?
– В четыре утра.
– Зачем?
– Я всегда встаю в четыре утра.
– А что ты делал потом?
– Плавал. Потом - штангу тягал. Потом гулял. Потом немного поработал. Потом - разбудил тебя…
– Ты спал полтора часа, потом таскал железо, потом работал, потом кормил меня завтраком и развлекал разговорами, потом потащил меня на светское мероприятие, хотя сам терпеть не можешь такие мероприятия… Ты с ума сошел. Ты слишком жесток к себе. Езжай домой и ложись спать. Немедленно.