Говорите правильно. Эстетика речи

Язовицкий Ефрем Владимирович

Вопросы и ответы вызвали большое оживление. Викторина Александровна особенно много смеялась, когда на простой вопрос давался сложный и путаный ответ. Взрывами смеха сопровождались замечания Козьмы Пруткова, который делал их всегда невпопад, но с большим апломбом. Увлечение и ажиотаж были столь велики, что участники игры пропустили два танца и очнулись только тогда, когда прозвучал сигнал к заключительному параду и апофеозу карнавала.

Четвертый урок стилистики

Месяца через два после карнавала Иван Яковлевич пригласил нас в ту же школу на встречу членов литературно-творческого кружка с участниками студии художественного слова, чтобы преподать нам урок стилистики на «высшем уровне». При этом выяснилось, что

высший уровень определялся важностью темы и серьезностью подготовки тех, кто по-настоящему любит и ценит живое образно-эмоциональное русское слово. Надо сказать, что карнавал стилистики произвел на нас такое впечатление, что, шагая вслед за Иваном Яковлевичем в ту же школу, мы были заранее убеждены в полной неудаче задуманного «мероприятия». Но все вышло как раз наоборот. Встреча оказалась очень интересной и в какой-то степени повлияла на нашу дальнейшую судьбу.

Первое, что приятно поразило нас, было то, что малый зал, где происходила встреча, был оформлен по-особому. На столах стояли цветы, чайные приборы, вазочки с печеньем. Стены были увешаны репродукциями с картин русских художников, а на импровизированной эстраде возвышались бюсты Пушкина, Максима Горького и Маяковского.

Собравшиеся встретили Ивана Яковлевича бурными аплодисментами и усадили на почетное место. Председательствующий, ученик 10-го класса, сказал:

— Наша сегодняшняя встреча посвящена стилистике художественной речи. Нам предстоит выслушать три сообщения, провести свободную дискуссию и принять участие в небольшом литературном концерте. Слово для доклада на тему «Стиль, экспрессия, художественная речь» имеет ученица 9-го класса Наташа Бельская.

— Известно, что слово стиль, — взволнованно начала Наташа, — имеет не одно, а несколько значений. К наиболее важным из них относятся: значение стиля как определенной системы языковых средств и понятий, характерных для той или иной эпохи или нации (греческий стиль, готический стиль, русский стиль, стиль ампир, стиль рококо, стиль барокко, стиль модерн); значение стиля как системы языковых средств и понятий, характерных для того или иного автора или литературного направления (стиль Пушкина, стиль Гоголя, стиль Маяковского, реалистический стиль, романтический стиль); значение стиля как совокупности приемов какой-нибудь деятельности (ленинский стиль в работе), характерной манеры поведения (тимуровский стиль); значение стиля как способа летосчисления (старый стиль, новый стиль). Стилистика же рассматривает стиль в узком языковом смысле как стиль образцовый и стиль экспрессивный [8] .

8

Экспрессия: от латинского expressio — выражение и французского expression — выразительность.

Образцовый стиль является предметом школьной практики и помогает нам овладевать законами правильной русской речи. Экспрессивный стиль, связанный с образноэмоциональной выразительностью речи, помогает нам овладевать ее художественными достоинствами.

Художественная речь обладает самыми разнообразны ми видами экспрессии, с помощью которых создается приподнятость, торжественность или же, наоборот, нарочитая сниженность речи.

С понятием художественности у нас связано представление о красоте и совершенстве словесной формы и внутреннего содержания произведения. Художественность, по мнению В. Г. Белинского, состоит в том, что писатели н поэты говорят выпуклыми, рельефными образами, «вполне выражающими заключенную в них мысль». Для нас, участников литературно-творческого кружка, особенно важно замечание великого критика о том, что многие поэты напрасно думают, будто «дурной язык и некрасивые стихи ничего не значат и могут искупаться полнотою чувства, богатством фантазии и глубокими идеями. Сущность поэзии — красота, и безобразие в ней не какой-нибудь частный и простительный недостаток, но смертоносный элемент, убивающий в создании поэта даже истинно прекрасные

места».

Отличительными свойствами художественной речи являются образность, эмоциональность, новизна сочетания изобразительных средств и смелое новаторство в области словоупотребления. Прелесть нового, неожиданного в произведениях художников слова доставляет нам неизъяснимое эстетическое наслаждение.

История развития русской художественной речи — это в известной степени история непрерывного обогащения и развития сложившихся традиций литературного выражения. Писатели и поэты часто сравниваются с живописцами, а речевые средства, употребляемые ими, — с красками. Образная поэтическая речь, говорил В. Г. Короленко, возбуждает «больше представлений, чем в ней заключено слов». Чтобы доказать это, он приводит начальные строки стихотворения Пушкина «Анчар», оценивая их как предел изобразительности и совершенства:

В пустыне чахлой и скупой, На почве, зноем раскаленной, Анчар, как грозный часовой, Стоит, один во всей вселенной...

«Посмотрите, — говорит Короленко, — как тут 3-мя, 4-мя штрихами нарисована целая картина. Воображение читателя тронуто, возбуждено этими меткими штрихами, и оно само уже рисует остальное. Вы как будто видите и цвет песка, и безоблачное горячее небо, и мрачный профиль дерева, — хотя об этом прямо не упоминается. Вот это называется силой стиха. Сила эта состоит в том, что в данной комбинации слов каждое слово, кроме прямого представления, влечет за собой еще целый ряд представлений, невольно возникающих в уме».

Выразительные и изобразительные качества художественной речи становятся особенно ясными, когда мы сравниваем эту речь с речью бледной, нейтральной, не образной или с речью манерной, отличающейся красивостью, которую так ненавидел Пушкин. Чтобы убедиться в этом, достаточно просмотреть его замечания на полях подобных произведений: «дурно», «очень дурно!», «вяло», «проза», «такая дрянь» и др. В работе нашего кружка мы часто сталкиваемся с такими явлениями, когда в погоне за изяществом стиля мы невольно насыщаем свои стихи и рассказы ложной красивостью, за которую потом горько расплачиваемся. Я сама па себе это испытала, когда в ответ на рассказ, посланный в журнал «Знамя», получила такое: «Дорогая Наташа, вы пишите хорошо и интересно, но чересчур красиво. Займитесь стилистикой художественной речи, а главное, много и внимательно читайте лучшие произведения дореволюционной и советской литературы». И вот я в заключение хочу призвать к тому же всех присутствующих здесь, за исключением, разумеется, Ивана Яковлевича.

— У кого есть вопросы к Наташе?

— Разрешите!

— Пожалуйста.

— В начале своего доклада Наташа говорила о значении слова стиль, но ничего не сказала о его происхождении.

— Слово стиль происходит от названия острой палочки, употреблявшейся в Древней Греции и в Риме для письма на вощеных дощечках. Эта палочка была заострена с одного конца. Ею писали, царапая по воску. С другой стороны она имела форму лопаточки, которой стирали написанное. Этим объясняется ставшее пословицей выражение римского писателя Горация: «Saspe stilum vertas» — «Чаще поворачивай стиль», то есть зачеркивай и правь написанное. Вот дословное выражение Горация: «Если ты намерен писать достойное прочтения, чаще и не раз поворачивай стиль...»

— Еще вопросы?

— Можно?

— Прошу вас.

— Я хотел бы знать, каково соотношение грамматики и стилистики?

— Могу ответить вам словами Белинского, — сказала Наташа, доставая какую-то карточку. «В искусстве говорить, особенно в искусстве писать, — отмечал он, — есть своя техническая сторона, изучение которой очень важно...» Стилистика должна «составить собой дополнительную, окончательную часть грамматики, высший синтаксис, то, что в старинных латинских грамматиках называлось: «Sintaxsis ornata» и « Sintaxsis figurata». Отсюда мы можем сделать вывод, что стилистика не противопоставляется грамматике, а рассматривается как закономерное ее продолжение, как высшая ступень овладения устной и письменной речью.