Говоруны: Везучие сукины дети
Шрифт:
— Он выразил желание попробовать себя в качестве модной шапки, и я не стал перечить, — Бад смотал с головы тряпку и кинул в угол. — Надеюсь, Клэм еще не добрался до этой девушки вместе с ее гитарой, мне что-то надоело в последнее время расчленять трупы и стаскивать их на помойку в полиэтиленовых пакетах. Может, твои роботы будут этим заниматься? Готов в качестве компенсации барыжить им разбавленное электричество в батарейках!
— Девушка — это я, и, полагаю, ваш знакомый еще до меня не добрался, — она сидела на высоком барном стуле,
— Красивое имя — еще не пропуск в мой бар, — сказал Бад. Он постучал ботинком об пол, проклятая тварь не желала сниматься. — Ага, вот. Эй, Вю! Держи брелок от «Призрака», какие-то уроды спалили его в пустыне за городом. Распечатай мне новый и поставь на заднем дворе. Так о чем я?
— Место в вашем баре нужно заслужить, как я понимаю, — спокойно сказала девушка. — Постельные выкрутасы меня не интересуют, но я готова спеть. Поскольку я сейчас вроде как на собеседовании — бесплатно, это редкая оказия.
Она пнула сапожком футляр, тот раскрылся, словно был на пружине, там была, конечно, гитара — не светлого дерева, а что-то блестящее насыщенным темным блеском, узкое и, наверное, дорогое. Девушка провела ногтем по одной струне, что-то поправила на изогнутом грифе, похожем на тигриную лапу, склонила голову набок, чтобы не мешали волосы, и начала:
Вокруг нисходит тьма, и полночь на часах,
Пришла пора для нас поверить в чудеса;
Вопят святые статуи, их обнимает шок —
По трапу самолета
спускается к нам Бог.
Представь хоть раз:
Если бы Бог был одним из нас —
Какое имя из всех имен
Носил бы он,
Какой бы выбрал
себе он облик…
Представь себе:
Вы повстречались — какой вопрос —
Лицом к лицу и наедине,
Других важней —
Ему б ты задал
из всех вопросов.
Взял и стал одним из нас…
Просто так — одним из нас…
Твой сосед — один из нас,
Что по улице идет…
Идет по улице домой…
На небеса — к себе домой…
Где нет ни стен, ни потолков
И облака из света звезд…
— Недурно, — сказал Бад, когда вереница образов, звуков и ощущений, пляшущих перед глазами все это время, закончилась. — То есть я не выражаю свое мнение, но предполагаю, что посетители могли бы оценить эти… гармонии примерно в таком духе. Что ж, можешь петь здесь два… даже три раза в неделю, от парня по имени Клэм — напомаженный такой, манерный — держись подальше, парень с клювом вместо лица может выдавать по настроению довольно сносные стихи. Денежные детали утрясешь с Вю, если понадобится помощь — зови ковбоя, он здесь вроде вышибалы.
Лана кивнула, ее лицо оставалось приятно доброжелательным, но в глазах нет-нет, да и мелькал насмешливый огонек.
— Да, вот еще что — насущный вопрос. Что ты знаешь о церкви Святого Коллапса здесь неподалеку?
— Боюсь, что ничего.
— Я так и думал, — вздохнул Бад. — А как бы мне сейчас, между прочим, пригодились хоть какие-нибудь религиозные знания!
***
Добираться до церкви пришлось не на любимом «Призраке» — Вю не успела допечатать интерьер, так что Бад выкатил из гаража древний «Касcпир Марк 6», высоченный и длинный, но надежный как топор, бронетранспортер. Внутри остро воняло старой смертью — когда Бад покупал машину, внутренности только слегка сполоснули из брандспойта, а в остальном здесь все было примерно так же, как сто с лишним лет назад, в последние дни гибнущей Уратхи. Но это был самое защищенное от подрыва и атак с воздуха движущееся средство, которым располагал десантник.
Путь до церкви оказался недолгим, ночные улицы хотя и оживились чужими «мерседесами» и «БМВ», но их хозяева, завидев впереди мрачный силуэт «Касcпира», предпочитали отвернуть на обочину и переждать, пока изрыгающая черные столбы дыма, покрашенная в темно-оливковый цвет смерть прогромыхает мимо.
Слово «церковь», среди прочего, было верным технически, но ошибочным по восприятию. Церковь вызывает в памяти стремительную высоту линий, строгую готическую изящность или гибкую роскошь ортодоксальной веры. Святой Коллапс действовал иначе, раскинувшись на двадцати тысячах квадратных метров городской окраины — угрюмый, темный, заросший зеленой травой, напоминая гигантскую палатку сделанную из выщербленного временем камня. На его средних этажах росли деревья, свешивая вниз тяжелые ветви. На крыше вили гнезда птицы — точнее, то, что считалось таковыми в Городе-минус-один. Нижние этажи удерживались на месте каменными подпорами, похожими на крепостные контрфорсы.
Зданию было немногим более двухсот лет, но оно выглядело вечным и, наверное, им и являлось.
Бад припарковал броневик у часовни в виде усеченной четырехгранной пирамиды, заглушил двигатель, и раздвигая высокую, по пояс, траву, направился ко входу. Внутри было прохладно, темно и влажно, и хотя ветер сюда не залетал, удерживаемый силовыми полями, это создавало впечатление пустоты и незавершенности. Бад услышал впереди низкий повторяющийся ритм, и прорезающийся сквозь него высокий голос, и ускорил шаги.