Говоруны: Везучие сукины дети
Шрифт:
— Ерунда.
— Чушь.
— Херня.
— Немного однообразно, но сойдет. Не совсем мой словарный запас. Видите ли… все пошло не так с самого начала.
Он сделал паузу, поковырявшись в зубах. Облако парило в вышине, прямо под самым схватившимся золотистой прижаристой корочкой солнцем, разреженный воздух пролетал сквозь легкие с реактивной скоростью, над пиалами курились шапочки пара, словно тучи над Везувием перед самым роковым днем Помпеи.
— В какой-то момент весь этот мир… и все его персонажи отказались мне повиноваться. Зажили своей собственной жизнью, принялись совершать свои поступки, и проклинать меня за собственные ошибки… И я ничего не мог больше исправить. Я перестал быть их всемогущим богом. И стал просто Создателем. Отцом, чьи сыновья выросли и ушли в пьяный загул. А разве это не судьба любого отца?
— В какой момент это случилось? — Чумной Доктор был деловит и сосредоточен.
— А ты не сообразил? — Язык у Ильяса уже немного заплетался. — Аккурат в тот самый, когда парень на кресте спросил: «Отец мой, для чего ты меня оставил?» Он напугал меня до усрачки — бухал после этого дня три, наверное.
Он помолчал, разглядывая дымящееся содержимое пиалы.
— Но суть в том, что после этого я уже не имел над вами власти. Так что если вы вдруг захотите спустить на меня всех собак за голод, бедность, войны, разрушения и прочее, мой вам совет — взгляните для начала в зеркало. А что до всех бед и неприятностей, что сыпались на ваши глупые головы почти всю историю человечества… Можно сказать, что я не сбрасывал те бомбы. Я только их снаряжал.
— Что было дальше? — тихо спросил Лейтенант.
— Дальше не было ничего интересного. Вы увлеченно убивали друг друга и не менее увлеченно трахались, баланс был в пользу второго, иначе мы бы сейчас здесь не разговаривали. Я иногда перекидывался парой слов с Сатаной, то есть мистером Светом, как его называли ваши… Он забавный парень, в чем-то похожий на меня, только более собранный, предполагалось, что со временем он станет Властелином мира, но с этим немного не срослось. А порой я и сам спускался вниз, жил там по нескольку десятков лет… Как раз так я и познакомился с Бадом. В армии.
— И как служилось?
— Если нормально себя поставишь — в любой армии служится одинаково. Мы сдружились, я начал за ним приглядывать, особенно когда он перебрался в Город-минус-один и собрал вокруг себя шайку разнообразных отбросов — это я сейчас про вас, парни.
— Ничего обидного, — Лейтенант закинул руки за голову. — Клэм и Фикус те еще канальи.
— Вы принялись работать на мистера Света, но меня это не волновало — свободный выбор, вы помните. Но только потом решили соскочить, и вот отсюда начались неприятности. Хелайн решил, что Баду, как лидеру вашей маленькой группы, охреневшему пророку, кормящему стаю голодных уток, пора откинуть коньки. Мне пришлось вмешаться.
— Что-то незаметно, — ухмыльнулся Клэм. — За последние несколько дней его с десяток раз едва не укокошили.
— Конечно, — согласился Ильяс. — Но его не изрешетили ни установленные у дверей мины, не добили в пустыне беспилотники, и не подстрелили киборги из Синдиката. Не говоря уже об этих чудесных гитарных струнах и внезапно потерявшем свой кибернетический нюх файерволе. Вам чертовски сильно везло в последнее время, не находите? Разумеется, не бесплатно. Но набор серебряных ложек — не такая уж высокая цена, как мне кажется.
— Вот так история, — сказал Лейтенант. — И что же будет теперь? С Бадом, с нами, со всем этим местом?
— Не знаю, заметили ли вы, ребята, но вы пережили Армагеддон, — сказал Ильяс. Он часто моргал, потирал щеки и казался сонным. — Бад, конечно, не имел об этом ни малейшего понятия, но это же Бад… Рандомно выставив хронопортацию, он отправился вместе с Хелайном на семь с небольшим тысяч лет назад. На Землю. Передняя Азия. Неподалеку от Эдемского сада. Улавливаете связь?
— Погоди-погоди… — Чумной Доктор выглядел ошеломленным даже несмотря на маску.
— Мистер Свет выполнит гипнотический приказ нейросети. Пять тысяч лет — и ни секундой больше! — он будет сидеть тихонько, словно мышь. Копить знания и могущество. Но в начале нашей эры, примерно в тот момент, когда я потеряю свою власть над людьми, он снова войдет в силу. И все начнется заново.
Он поглядел на троицу с непонятной грустью.
— Главная беда Армагеддона — он чертовски однообразен. История всегда заканчивается одинаково, словно кем-то когда-то было высказано дурацкое самосбывающееся пророчество.
— Возможно, его и в самом деле провозгласили?
— Все пророки в земной истории были либо путешественниками во времени, либо наглыми шарлатанами, — отрезал Ильяс. — Будущее неизменно, но не определено. Гребаный парадокс.
— «Шарлатан» в переводе как раз и означает «говорун», — сказал Чумной Доктор. — Может быть, это знак? Впрочем, неважно. Что будет с Бадом?
— Я пошлю к Баду специальную команду, парня должны будут положить в анабиоз, чтобы он не свихнулся от течения времени. Не зря же в десятках земных легенд упоминается герой, спящий в тайном месте до тех пор, пока родной земле не будет угрожать смертельная опасность. Чистейшая правда. Давайте надеяться, что все эти тысячелетия Бад будет видеть только счастливые сны.