Граф Орлов и мелкий фюрер

Кузьма Андревна

– Хотел я, чтоб вы все вместе подумали, но как-то не получилось. Самошина, иди, напиши, что придумала, - предложил Граф, едва девушка убрала руки от своей головы.

Аня встала, нервно дёрнула вниз свитер и потопала к доске. Икры немножко покалывало. Девушка задумалась об этом и чуть не улетела прямо к кафедре, споткнувшись о чей-то рюкзак.

– Майн Фюрер, вы, безусловно, возвысились над всеми нами, но снизойдите пожалуйста до того, чтобы смотреть под ноги, - весело попросил Александр Григорьевич.

– Всенепременно,

ваше благородие, - улыбнулась Аня, снова дёргая свитер. Временами, вот как сейчас, она начинала жутко стесняться своей полноты, хотя критичного ничего не было. Небольшой животик всегда скрадывала одежда, и в то же время изгиб талии, круто переходящий в округлость бёдер рубашки и свитера только подчёркивали.

Девушка цапнула из рук преподавателя маркер и начала расцвечивать белую доску чёрными буквами, медленно передвигаясь от одного конца доски к другому. Оранжевый свитер пополз вверх, обнажив тонкую полоску кожи над джинсами. Аня в смущении закусила губу и продолжила писать.

Граф пробормотал что-то невнятное на испанском языке. Аня испанский хоть и учила, но ещё совсем непродолжительное время, а потому из всего предложения разобрала только «стол».

– Что? – девушка неуверенно обернулась к преподавателю.

– Извини, отвлёкся, - ответил Граф, почему-то покашливая и бегая взглядом по доске. – Закончила? Отлично, только «illumination» пишется с двумя «L», а в начале предложения не «милый», а «олень».*

– Обожаю эти два слова, - Аня хихикнула. – Скажешь, и непонятно, посюсюкала или оскорбила.

Студентка протопала обратно к своему месту, и пара продолжилась.

– Ты чё сегодня на моде? – спросила Аню однокурсница во время перемещения из одной аудитории в другую. – Свитер, джинсы и вот ЭТО. Выше меня стала, мать!

– Не поверишь, Юль, проспала и не заметила, что обуваю, - звонко рассмеялась Аня.

– Не знала, что у тебя в шкафу такие шмотки водятся, - призналась Юля, накручивая на палец русый локон. – Поносить дашь?

– Не могу, это сестры, - сказала Аня извиняющимся тоном. С Юлей они общались очень хорошо, хоть и познакомились всего два месяца назад, на второй день обучения в универе.

– Та ничё, всё равно б в клубе рухнула, - Юля хрипловато усмехнулась и махнула рукой.

– Заболеваешь, - хмуро констатировала Анна. Собеседница закатила глаза.

– Мамочка, только не надо меня лечить!

– А я не буду. Я на тебя Мише твоему нажалуюсь, пусть заставит шапку носить! – посулила девушка.

– Блядь, Ань, лучше б Графа поучила. Он, вот, на уроке кашлял, - привычно проворчала Юля.

– А он не болеет, - невозмутимо возразила Аня.

– Но кашлял же!

– Может, подавился чем, - Анне осталось только плечами пожать.

– Угу, слюной подавился, глядя, как ты у доски топчешься. Граф нашёл свою шальную императрицу,- пропела Юля, шутливо пихая подругу в бок.

– Мля, какая я тебе императрица? –

изумилась Аня.

– Шальная! – радостно провозгласила Юлия.

– Гуляааай, шальная, - на автомате начала Аня. Была у неё привычка на каждое слово запевать песню. Музыкальное образование – страшная вещь. Юля расхохоталась и песню подхватила.

========== 2. Простите-извините или о минусах хорошей памяти. ==========

– Hey, Maria! – поздоровалась Аня и улыбнулась, услышав весёлое «Heeey!» в ответ.

Со смешливой сероглазой Марией Аня подружилась давно, в языковом лагере. Сейчас их разделял океан и километры суши, но – слава Богу – замечательной программе «Skype» было вполне по силам ненадолго соединять Колумбию с Россией. Подруги звонили друг другу раз в пару недель или месяцев, делились новостями и обсуждали такие постоянные величины, как бестолковые красивые парни, котики и казусы, случающиеся у каких-нибудь переводчиков.

– By the way, I wanted to ask you about one phrase, - (кстати, я хотела спросить тебя об одной фразе) начала Аня и старательно воспроизвела то, что запомнила, когда Александр Григорьевич решил поговорить на языке латинских народов.

Мария выпучила глаза.

– Are you sure? – (ты уверена?) настойчиво спросила колумбийка.

– Almost, - (почти) ответила Аня, несколько удивлённая реакцией подруги. – So, what does it mean? – (так что это значит?)

– Who told you that? – (кто тебе это сказал?) осторожно поинтересовалась Мария.

Аня нетерпеливо вздохнула, но рассказала всю историю от начала до конца. Смена эмоций на лице колумбийки была забавной, но очень нервировала.

– Mgm… He wants to… he said… He wants you! – ( он хочет… он сказал… он хочет тебя!) выпалила Мария, явно убрав из перевода три четверти исходного предложения.

– No, no, no, I heard something about table. Stop kidding! – ( нет, нет, нет, я слышала что-то про стол, хватит прикалываться!).

– You don’t wonna hear the whole sentence, - ( ты не хочешь услышать всё предложение) убеждённо сказала жительница Колумбии. Анна наградила её тяжёлым взглядом. Мария обречённо вздохнула. – «I wish to see you moaning for me on this table, little rebellious fairy*», that’s what he said, - («я мечтал бы увидеть, как ты стонешь для меня на этом столе, маленькое воинственное существо из сказок», вот, что он сказал).

– Are you sure??? – (ты уверена?) теперь спрашивала Аня. И не то, чтобы очень хотела знать ответ.

– No, because the phrases you told me were not complete sentences. You missed something, - (нет, потому что сказанные тобой фразы не были нормальными предложениями. Ты что-то пропустила) немножко язвительно ответила Мария. И добавила: - There also was something about fu… sex with you, - ( там ещё было что-то о том, чтобы тебя тра… заняться с тобой сексом).

– Fuck!** - эмоционально резюмировала Аня.