Грани Обсидиана

Колесова Наталья Валенидовна

Может, тогда и мне надо приглядывать за детьми — и за Волком? Но Бэрин схватил меня за локоть, потащил прочь, говоря вполголоса:

— Это наш шанс!

— Что?

— Фэрлин дает нам шанс, ты поняла?

— Нет…

— Ольвин знал, что здесь… звереныш, но все равно взял своего сына. Почему?

— Но ведь леди говорила…

Бэрин нетерпеливо отмахнулся:

— Инту бы Ольвин не послушался, ему приказал Фэрлин! Брат не случайно выбрал такого выдержанного и справедливого мужчину. Если мальчишки подружатся, если

твой брат окажется безопасным, у нас появится шанс на собрании клана…

Я уперлась ногами в землю, как совсем недавно — Рыжик.

— Но зачем так? Почему просто не дать нам уйти отсюда — мы бы никогда не побеспокоили ни его, ни вас…

— Уйти? Но куда?

— Не знаю. Там, где нет ва… Волков. Мы бы могли построить где-нибудь в лесу хижину и жить в безопасности…

— А потом бы туда пришел кто-нибудь из нас, или кто-то вроде Ольгера, или просто люди! Смерть на костре — тоже не сахар!

— Итак, вы с Бертой бросили Фэрлина? Удрали?

— Удрали? Почему? Берта уехала «погреть свои старые кости», а мне без нее стало скучно… — Инта взглянула на него и, не выдержав, рассмеялась: — Ну да, так и есть!

— И как это Фэрлин тебя отпустил?

— Не сразу, — пробормотала Инта. — Далеко не сразу.

— Ты говорила с ним о них?

— Да. Он как будто не слышит…

Не слышит, но услышал, подумал он, наблюдая, как блики воды пляшут на лице женщины. Разве ты не поняла?

— Думаю, он не простит меня, — сказала Инта неожиданно. — Знаешь, что я ему сказала? «А ты не думаешь, что у нас с тобой тоже может родиться такой ребенок — не человек и не оборотень? Зверь».

Она посмотрела Бэрину в лицо и печально улыбнулась.

— Вот и его тоже так перекосило!

— Бред, — пробормотал он. — Ерунда какая…

— Бэрин, Бэрин! — сказала Инта. — Он хотя бы не стал меня обманывать. Я тоже знаю ваши легенды и истории. Даже у чистокровных оборотней такое случается…

— Редко!

— Но ведь было?

Он вздохнул и признал неохотно:

— Было. Но с чего это тебе в голову пришло?

— В голову беременным женщинам иногда лезут странные мысли… Я спросила — убьет ли он тогда своего собственного ребенка?

— И он? — невольно спросил Бэрин.

— Промолчал. Бэрин, он это сделает?

— Я… не знаю.

— А если б такое случилось с тобой, с твоей женщиной, с твоим ребенком?!

Он попытался представить — и внутренне отшатнулся.

— Инта, у меня нет ответа.

Инта кивнула, словно ничего другого и не ожидала услышать. Они помолчали, глядя на мирную лунную дорожку в озере. Где-то плескала рыба. От дома доносились голоса и возбужденное тявканье звереныша.

— Он… разумный? — осторожно спросила Инта.

— Если не разумный, то уж очень сообразительный… Тьфу, Инта, прекрати примерять на себя чужие судьбы!

— Женщины постоянно это делают, только, в отличие от мужчин, примеряют на себя в основном несчастья…

— Так

перестань это делать с собой! Давай лучше поговорим о другом.

— О Лиссе, например, — немедленно предложила Инта. — Ты ее простил? Мне кажется, она тебя уже не боится.

— Знаешь, там с ней плохо обращались… Она мне нравится. Но… — он встретил ее взгляд. — У нее должен быть выбор. Хотя бы здесь.

Инта коснулась его руки с улыбкой:

— Думаешь, она может выбрать кого-то другого?

Но ты же не выбрала…

Какой-то миг ему казалось, что он сказал это вслух — так изменилось ее лицо. Но нет, женщина просто прислушивалась к происходящему внутри себя.

— Что-то мои детки разрезвились, кажется, им становится тесно! Пойдем в дом, я прилягу.

— Отнести тебя?

Инта засмеялась:

— Копи силы, может, через пару месяцев так и придется делать! Что-то я совсем отяжелела.

* * *

Женщины и звереныш ночевали в доме, остальные устроились снаружи. Бэрину не спалось — слонялся по берегу, поглядывая на ясное небо. По ночам еще случались заморозки… Перекинуться да поохотиться, что ли? Снять напряжение.

Треск ветки.

Он повернулся всем корпусом: полуприсед, рука на рукояти ножа… Выдохнув, выпрямился:

— Что не спишь?

— А ты что не спишь? — Лисса вышла из-за деревьев. — Вокер ведь сторожит.

Дальше побрели вместе.

— Кажется, дети подружились, да? — спросила Лисса. — А Инте Рыжик не нравится.

Он хмыкнул.

— Ей поначалу и оборотни не нравились! Теперь ничего, кое-кого полюбила… Лисса, не переживай, она хочет узнать твоего брата и тебя поближе — иначе бы не приехала.

— Бэрин…

— Что?

Лисса нерешительно поглядывала то на него, то на озеро.

— А можно я… можно я тебя поцелую?

Он слегка опешил, потом засмеялся:

— Да, да! Конечно!

Девушка приступила к делу осторожно и усердно, словно осваивала новый… узор. Даже не пыталась его обнять, прижаться, касалась лишь губами: неумело, трогательно-старательно… но так… Он шумно вздохнул и притянул ее к себе. Хрупкая гибкая спина под ладонями, небольшие твердые груди вминаются ему в грудь; пальцы осторожно скользят по его подбородку, по щекам: точно она боится причинить ему боль… Это ему-то!

Уже и непонятно, кто целует, кто отвечает, кто наступает, а кто отступает, чей стон сливается с чьим отяжелевшим дыханием…

Лисса напряглась и насторожилась одновременно с ним. Он оглянулся, проследил за ее взглядом: сверху, со склона, на них смотрел Вокер.

Вот какого… тебе на месте не сидится, парень, а?! Дом бы охранял, а не ходил вокруг дозором! Вокер блеснул короткой улыбкой, слегка развел руками: ну, мол, извини, что помешал!

Вовремя помешал. Он слишком… увлекся. Кто же знал, что эта лисичка такая… манкая? Лисса оглянулась, взглянула влажными глазами.