Грани судьбы
Шрифт:
— Йеми, ты с нами? — всё тем же будничным спросил Балис. Со стороны могло показаться, что он заранее знал, что предложит Мирон. На самом же деле, конечно, не знал. Но с самого начала верил, что именно так и будет: друзья не предают.
— Я должен позаботиться о Рионе, — глухо ответил кагманец.
— Разумеется, это учтено. Её мы освободим заранее. Надо же нам отрепетировать штурм замка, вот и попробуем на башне мага.
— Как ты себе это представляешь? На шум битвы сбежится стража,
— Тихо и спокойно. У меня есть план, в любом случае я его изложу. Но сначала мне хотелось бы узнать, сможем ли мы потом рассчитывать на тебя?
— Если Риона будет на свободе и в безопасности…
Йеми задумался, потом вдруг нервно рассмеялся.
— А почему бы и нет? Я никогда бы не осмелился напасть на оплот инквизиторов… Но вместе с вами… Если у нас получится… Можно будет сказать, что жизнь удалась. Такой шанс выпадает один раз, его грешно упускать. Но, только если будет свободна Риона. Вы должны меня понять…
— Мы тебя отлично понимаем, — заверил Нижниченко. — Олус?
— Преступления перед Императором мальчик не совершил. Конечно, он нанёс ущерб хозяину… Но в рабство ребёнка обратили незаконно… Я думаю, что будет правильно освободить Сережу сейчас, а впоследствии обсудить с ланистой вопрос о возмещении убытка. Надеюсь, что благородному Порцию по средствам выплатить компенсацию, ибо я тут ничем помочь не смогу.
— Я готов взять это на себя, — коротко кивнул Йеми. — Разумеется, после того, как дети будут в безопасности.
— Что касается инквизиторов, то я поднял против них свой меч ещё в Оксене, в чём никогда не раскаивался. Так что, можете на меня рассчитывать.
Балис повернулся к эльфу, но задать вопрос не успел: Наромарт спросил первым.
— Наши новые знакомые предложили свою помощь. Мы её примем?
— Какую именно помощь?
— Решать тебе. Олх просил передать, что, если нужно, они будут сражаться рядом с нами.
— Хорошая новость. В таком деле каждый хороший воин — весомая поддержка.
— Тогда — командуй. Как я понимаю, в таких делах самый большой опыт у тебя. Или — у Мирона?
— Нет, ты понял правильно — у него, — поправил Нижниченко. — Так что, ждём приказа…
И закончил на русском.
— Командуй, Балис. Сейчас вся надежда — на тебя.
Гаяускас вздохнул. Сейчас он снова ощущал себя офицером Военно-Морского Флота Советского Союза.
— Значит так. Сегодня проводим подготовку. Йеми, я, Мирон и Саша идём сейчас смотреть башню и замок.
Женька скосил глаза на казачонка, тот приосанился и словно засветился изнутри тщательно скрываемой радостью.
— Подходы, организация охраны, пути
— Рискованно, — цыкнул кагманец. — Вальдский замок — это не тюрьма в окраинном городке и даже не башня волшебника.
— Рискованно, — согласился чёрный эльф. — Но попробовать можно. Сигнальную магию можно заметить и своевременно принять меры.
— Не забывай, инквизиторам дано чувствовать нелюдей. И священников тех вер, что поставлены вне закона тоже.
— Я помню это с того самого момента, как ступил на землю Империи. Но попытаться добраться до Сережи необходимо. Если не смогу проникнуть в его камеру, то, по крайней мере, хоть точно определю, где именно он находится. Уж это-то у меня должно получиться.
— Хорошо, — кивнул Балис. — Так и решаем. Вопросы есть?
— Может, от союзников кого-нибудь в разведку взять? — предложил Нижниченко.
— Смысл? Думаешь, подметят то, что не увидим мы?
— Сильно сомневаюсь. Зато лишний раз убедятся в нашем доверии и серьёзности намерений.
Балис нахмурился.
— И тут политика… Ладно, одного можно взять, обузой не станет. Ещё вопросы? Тогда, начинаем.
— Ну!?
Сильные пальцы ухватили Серёжку за подбородок и задрали лицо вверх.
— Будешь говорить?
Короткая пауза. И короткий, хлёсткий удар по лицу.
— Будешь отвечать?
Ещё пауза. Ещё один удар. Солёный вкус крови во рту.
Именно так в фильме допрашивали Мальчиша-Кибальчиша. Только в фильме всё понарошку. Там мальчишка-актёр просто стоял у стены и смеялся над проклятыми буржуинами. А Серёжку уже, наверное, полчаса тянули на дыбе, как струнку. В запястья впивались кожаные ремни, за которые его тянули вверх, а в щиколотки — металлические оковы, которые не давали оторваться от земли. Оковы уже давно содрали с косточек кожу, кровь запеклась противными бурыми пятнами. Плечи нестерпимо болели и, казалось, вот-вот выскочат из суставов, с треском разрывая кожу, мышцы и связки.
И смеяться над мучителями сил у Серёжки не было… Точнее, почти не было.
Слабая, еле заметная улыбка на разбитых губах. Инквизиторы наверняка даже не поняли, что их пленник улыбается. Ничего, скоро поймут. Улыбка — это только начало.
— Буду… говорить…
— Ну, говори!
— Воды… дайте…
Отец Бодак нерешительно посмотрел на Верховного Инквизитора. Тот милостиво кивнул. Сейчас самое важное — дракон. По отношению к мальчишке можно и мягкость проявить, всё равно никуда не денется.